Прикрыв лицо от яркого луча света, я жалобно попросила:
– Убери фонарик. Ты мне в глаза светишь.
– А я как раз хочу твои глаза разглядеть.
– А что их разглядывать! Глаза как глаза.
– Уж больно они у тебя наглые.
– Левушка, да что ты такое говоришь! Они не наглые. Они несчастные.
Лев выключил фонарь и прислонился к дереву.
– Ну давай, копай, очень хочется посмотреть, что же ты там выкопаешь.
– А почему я там должна что-то выкапывать? Я больше копать не хочу, я устала.
Лев достал пистолет и направил его на меня.
– Левушка, что это? – растерянно спросила я.
– Пистолет.
– Вижу, что не автомат.
– Так зачем же спрашиваешь?
– Зачем ты его достал? Ты хоть понимаешь, что направил его на беременную женщину?! Мне нельзя нервничать.
– А ты умеешь нервничать?
– Конечно, умею. Разве ты не видишь!
– Надо же, а мне показалось, что у тебя нервы крепче, чем у здорового мужика.
– В том-то и дело, что тебе показалось. Я всего-навсего беременная женщина.
Я шагнула в его сторону, но он перевел на меня пистолет и произнес ледяным тоном:
– Я не шучу, грохну сейчас, как куропатку, и дело с концом. Еще шаг, и выстрелю тебе прямо в пузо.
Я тяжело перевела дыхание.
– Лев, кончай меня пугать, мне и так плохо.
– Не кончай, а заканчивай. Кончают знаешь когда?
– Знаю. Я сейчас точно рожу.
– Я твою байку уже слышал. Ты это не мне, а гинекологу втирай. Я на провокации больше не поддамся.
– Это не провокации. Мне и в самом деле паршиво.
– По тебе не скажешь.
Он по-прежнему не убирал оружие. Я смотрела в темный зрачок пистолета и старалась взять себя в руки.
– Лев, а как ты вообще здесь очутился? Ты же уехал. Я стояла у окна и видела, как отъехала твоя машина.
– Моя машина как отъехала, так и приехала. Я не тупорылый американец вроде Дена, чтобы сразу поверить, что добросовестная сотрудница фирмы ни с того ни с сего сбежала из-за двадцати тысячи долларов. У нее уже возраст не тот, чтобы бегать. Чего ей не хватало? Крыша над головой есть, питание есть, ежемесячно деньги выдают без задержек. Что еще нужно человеку на пенсии? Она нам верой и правдой столько лет служила! А еще меня заинтересовали ссадины и синяки на твоих ногах. Я сразу понял, что ты где-то гарцевала. Вернулся, думаю, дай проверю спящую. Подъехал к мотелю, смотрю, в твоей комнате света нет. Дернул дверь, а она открыта. Домработница спит беспробудным сном, тебя же и след простыл. Вот я и решил в ближайшем лесочке прогуляться. Честно говоря, я был очень удивлен, когда увидел тебя во всей красе. Потную, вонючую, с тяжелой лопатой. Мне очень интересно знать, что же ты хочешь откопать. Я подожду финала.
– А никакого финала не будет, – произнесла я жестко.
– Бери лопату и начинай. Я не люблю повторять одно и то же по нескольку раз.
– А если не буду?
– Жить захочешь, будешь.
Неожиданно рядом со Львом очутилась сексапильная девица с высокой грудью. Из-под коротенькой юбочки виднелись кружевные трусики. Черные эластичные колготки подчеркивали безупречную длину и красивые линии ног. На оголенные плечи было накинуто коротенькое норковое манто дымчатого цвета с целым морем булавок и различных шнурочков. Девушка испуганно смотрела на нас.
– Лев, ты куда подевался? – произнесла она томно. – Сказал на минутку, а сам пропал. Я из-за тебя каблук сломала…
– Это ты не из-за меня сломала каблук, а из-за своего любопытства. Я же тебе велел сидеть в машине и ждать моего возвращения! – рассвирепел Лев.
– Так сколько можно ждать! Мы и так опаздываем. Скоро ночной клуб закроется.
– Клуб работает до утра.
– Тот, в который я хочу, работает до двух часов ночи. И тебе это хорошо известно.
– Поедем в другой.
– Я не хочу в другой.
Девушка нагнулась, сняла с ноги босоножку с отломанным каблуком и повертела в руках.
– Вот видишь, каблука нет. Где-то потерялся. Тут такие ямы…
– Да выкинь ты эти босоножки!
– А ты мне новые купишь?
– Куплю.
– Прямо сейчас?
– Я же сказал! – раздраженно оборвал ее Лев.
Девушка уставилась на мой живот.
– Лев, а зачем ты держишь на прицеле беременную женщину?
– Не твое дело. Шла бы обратно в машину!
– Я хочу знать, что здесь творится, – насторожилась девушка.
– Я же сказал, что это тебя не касается. Давай, двигай!
– А ты не командуй! Я не у тебя в подчинении. Сам иди в свою машину! Ты зачем затащил беременную женщину в лес? На расстрел? Она себе могилу должна рыть?
– Захлопни пасть и не ори, не выводи меня из себя! Не хочешь ждать в машине, отойди подальше и не мешай мне.
– А ты не хами. Я хамства не переношу. Теперь понятно, какая у тебя работа. Значит, ты так денежки добываешь?
– Да заткнись ты! Или ты хочешь, чтобы я тебя сам заткнул?
– Придурок!
Девушка отошла, села на корточки и стала внимательно наблюдать за происходящим. Лев злобно бросил мне:
– Бери в руки лопату и копай. Я говорю это в последний раз.
– Я не могу. У меня болит живот.
– Через «не могу».
– Совсем чокнулся? Она же беременная! – послышался голос девицы.
– Тебя никто не спрашивает. Заткни уши и закрой глаза!
– Ну идиот… – вздохнула девушка и замолчала.
Я поняла, что у меня нет другого выхода, подняла с земли лопату, собрала последние силы и принялась потихоньку ковырять землю. Живот ныл и тянул с такой силой, что хотелось закрыть глаза и орать благим матом.
– Пошевеливайся, – продолжал издеваться Лев. – Ты же слышала: мы опаздываем в ночной клуб.
– Господи, как же странно, что у такого урода, как ты, есть девушка, – тихонько всхлипнула я.
– За урода ты мне сейчас ответишь! Кончай ломать комедию! Я сказал поживее, значит, поживее!
После очередного приступа тошноты и страшного головокружения я почувствовала, что силы оставили меня, и упала прямо на раскопанную землю. Казалось, что поясницу и живот выворачивает наизнанку. Между ног потекла теплая, неприятно липкая жидкость. Бог мой, если не ошибаюсь, у меня отошли воды…
– Я рожаю, – глухо произнесла, почувствовав первые схватки.
– Вставай и копай, – отказывался верить Лев.
– Я рожаю. У меня уже воды отошли, – сказала я и громко застонала, испытывая страшные муки, которые называются схватками…
Молоденькая подружка Льва не выдержала. Она решительно подошла ко мне и села рядом.
– Послушай, тебе плохо…
– Я рожаю…
– Иди в машину и жди, пока я освобожусь, – донесся голос Льва. – Она придуривается. Сейчас встанет и будет копать!
Но встала не я, встала девушка, опаздывающая в ночной клуб. Размахивая руками, она направилась к Льву:
– Убери пистолет, придурок! Я думала, ты нормальный парень, а ты чучело, а не мужик! Урод, вот ты кто! Ты что не видишь, что она рожает? Ты посмотри в ее глаза… Смотри, сосуды от напряжения полопались. Она же может умереть! И она, и ребенок… И все по твоей вине, хренов ублюдок! Почему она должна копать? Ей нужно срочно в больницу!
Видимо, слова девушки окончательно разозлили Льва. Он снял пистолет с предохранителя и процедил сквозь зубы:
– Я думал, ты нормальная, а ты истеричка. Я не люблю, чтобы со мной разговаривали подобным тоном. Ох, как я этого не люблю! Мы же с тобой договаривались, что ты никогда не будешь лезть в мои дела.
– А это что, работа?! Не видишь, человек умирает!
– Тебе было велено сидеть в машине…
Это были последние слова, которые произнес Лев. Неожиданно на его голову обрушилась тяжелая сучковатая палка, раздался глухой треск, и Лев рухнул на землю. Я увидела Галину.
– Да, подружка, ты и в самом деле рожаешь. Не знаю, успею ли довезти тебя до клиники. Ночью на трассе машин мало. Я тут договорилась в одной больничке. Там врач свой, он мне пластику делал. Но пока машину поймаем…
– Можно поехать на машине Льва, – подсказала девушка. – Она у мотеля. Только я водить не умею.
– А тебе и не нужно уметь водить, – махнула рукой Галина. – Я на колесах чувствую себя намного спокойнее, чем на собственных ногах.
– Тогда поехали. Нельзя терять ни минуты.
Взглянув на распростертое тело Льва, девушка съежилась и едва слышно спросила:
– Он жив?
– Жив. Ни хрена с ним не будет. Я его временно отключила. Через несколько минут оклемается, так что нужно побыстрее уносить ноги, чтобы он нас не выследил.
– Не нужно его добивать. Это мой жених.
– Хреновый у тебя жених. Лично я бы с таким даже рядом не села.
Галина укоризненно посмотрела на девушку, та опустила глаза.
– Послушай, но ведь ты все ему расскажешь. Нельзя, чтобы твой жених знал, куда мы едем. Иначе моя подруга и ребенок будут в опасности.
Девушка замотала головой и стукнула себя кулаком в грудь:
– Можете на меня рассчитывать. Я ничего не расскажу. Я же женщина, сама могла оказаться в такой ситуации.
Девушки с трудом подняли меня под руки и буквально потащили к машине. Я плохо соображала и громко стонала. Казалось, что еще немного, и моя поясница разлетится на куски. Эта боль была особенная, не похожая ни на какую другую. Раньше мне казалось, что самое страшное на свете – это зубная боль. А теперь зубная боль казалась такой ничтожной и даже немного смешной. То, что происходило в моем организме, было хуже, чем муки ада… и я даже подумала, что при таких страшных болях смерть была бы истинным спасением.
