Чернышев скрипнул зубами, заметив, как Руслан наливает Маше в бокал вино, шепчет что-то ей на ушко. Проклятие! Майор выпил водки, не дожидаясь тоста, налил себе еще и вновь быстро выпил. Легче не стало.
Мария Варламовна же как будто не замечала ничего - пила, ела, улыбалась. Она не ощущала себя мишенью, яблоком раздора, точкой столкновения мужских амбиций, тяжелых, хмельных страстей. За столом, несмотря на скрытое кипение чувств, велся вполне мирный, внешне весело-оживленный разговор. Разве что пили много и как-то отчаянно.
- Прошу внимания, господа! - тоном великосветской дамы воскликнула Тамара Ивановна. - У нас сегодня будут фанты! А после… сюрприз!
Все смолкли, повернулись в ее сторону.
- Предлагаю потанцевать! - осмелев от нескольких рюмок коньяка, предложил Борис Герц.
Его слова потонули в хоре голосов, требующих собирать вещи-фанты, по которым будут назначаться задания. Ольга Вершинина принесла высокую вазу с широким горлышком и обошла с нею гостей. Каждый положил туда какую-нибудь мелкую вещицу. Мария Варламовна опустила в вазу перстень с александритом.
Зорина потирала руки - пока все шло так, как она задумала.
Глава 7
Подмосковье. Марфино
Ева сидела на диване, поджав ноги, грелась у огня. Березовые поленья уютно потрескивали, от камина шел жар.
- Все! - сказал Смирнов, обнимая ее за плечи. - Машина в гараже, ворота я закрыл. Воду включил. Через пару часов бойлер нагреется, если электричество не вырубят. Пойду, поищу съестные припасы Синей Бороды.
- Я видела в кухонном шкафчике какие-то консервы, - вспомнила Ева. - И чайник поставь, пожалуйста.
Когда выяснилось, что в доме будет вода, она повеселела. Камин можно жечь хоть всю ночь, дров хватит. Смерть от голода им тоже не грозит. Вот только тени убиенных жен… Мысли о присутствии в доме бесплотных духов, не упокоившихся с миром, внушали Еве некоторые опасения.
- Сама придумала ужастик, теперь сама же и боюсь, - прошептала она, укутываясь в плед. - Ничего, выпью перед сном пятьдесят граммов коньяка, и все страхи как рукой снимет.
Всеслав нашел на кухне банку ветчины, сардины в масле, маринованные огурцы, несколько пачек сухого печенья, абрикосовый джем, растворимый кофе и компот из ананасов. Этого им с Евой хватит и на ужин, и на завтрак.
Он сложил еду на поднос, принес в «каминный зал».
- А кофе? - спросила Ева.
- Сейчас сделаю.
Она жевала без аппетита, хотя с утра ничего в рот не брала. Предстоящая ночь в этом доме пугала ее. Нервы…
- Ты же говорила, что проголодалась, - улыбнулся Славка. - А сама ничего не ешь.
- Я боюсь, - буркнула Ева, с трудом проглотив кусочек ветчины. - Мне лучше было остаться дома. Не люблю чужого жилья.
- Здесь нет никого, кроме нас. Я обошел оба этажа, заглянул в каждый уголок.
- А подвал?
Сыщик с завидным спокойствием поглощал сардины, рядком укладывая их на печенье, и запивал горячим кофе.
- Неужели кто-то в такой мороз будет сидеть в подвале? И зачем, скажи на милость? Нас с тобой подкарауливать?
Ева понимала, что он прав, но страх не уходил. Она пила кофе с коньяком, стараясь не думать о темноте и тишине, которые скоро наполнят дом. В этой темноте…
- Спать будем здесь, - прервал ее воображаемые ужасы Смирнов. - У огня.
Он придвинул один из диванов поближе к камину, принес подушки и плед. Метель не унималась. Слышно было, как дует за окнами ветер.
- Бойлер нагрелся? - спросила Ева.
- Наверное, еще нет. Придется подождать.
Светильник под потолком несколько раз мигнул.
- Снег может повредить провода, - сказал Всеслав, поднимая голову. - Ничего страшного. В бойлере полно воды, запас свеч приличный. Не пропадем.
Не успел он закончить фразу, как свет еще раз мигнул и погас.
- А-а-а! - завопила Ева, натягивая на голову плед. - Я так и знала!
Огонь в камине бросал на стены неровные багровые отблески, углы «зала» тонули во тьме. Смирнов подложил еще дров, опустил жалюзи на окнах, задернул тяжелые шторы, улегся рядом с Евой, обнял ее.
- Ты закрыл входную дверь? - испуганно прошептала она.
- Конечно, закрыл. Спи…
Ева затихла, прислушиваясь. За стенами дома бушевала вьюга, огонь с треском пожирал дрова. Всеслав сразу уснул, его ровное дыхание успокаивало Еву. Мало-помалу она задремала…
Посреди ночи она вдруг открыла глаза, ей захотелось пить. В чайнике оставалось немного воды, но надо было идти в кухню. Стараясь не разбудить Славку, Ева выскользнула из-под пледа, зажгла свечу и… Наверху, на втором этаже, раздался шорох, будто кто-то волочил по полу подол длинного платья. Скрипнули ступеньки лестницы… Ни жива, ни мертва, Ева потушила огонек свечи, вышла в холл и замерла. По лестнице спускалась женщина в старинном наряде, ее длинные волосы развевались, руки были вытянуты вперед, а на груди зияла открытая рана… кровь струйкой стекала по подолу, ее черные капли оставляли на лестнице кровавый след…
«Я же не кошка и не могу видеть в темноте», - подумала Ева.
Она хотела закричать, но горло свела судорога, а ноги приросли к полу.
- Ева! Ева! - Кто-то тряс ее за плечо. - Что с тобой? Проснись…
Жуткое видение сменилось лицом Славки, склонившимся над ней. Ева вытаращила на него глаза, не в силах вымолвить ни слова.
- Ты громко стонала во сне, - сказал он. - Ночной кошмар? Выпей воды.
Она отодвинула его руку со стаканом, прошептала онемевшими губами:
- Я видела ее… жену Синей Бороды! Там, на лестнице…
- Кого? Где?
Ева медленно приходила в себя. Она лежала на диване, Славка сидел рядом, держал ее за руку; камин слабо горел, на каминной полке стоял подсвечник с зажженной свечой. Ей что, все приснилось? Господи…
- Мне приснилось… я видела мертвую женщину, она шла по лестнице, а за ней тянулся кровавый след… Что это? - Ева приподнялась, впилась пальцами в Славкину ладонь. - Слышишь? Тс-с-ссс…
Он хотел что-то ответить, но Ева прижала к его губам влажные от страха пальцы.
- Тихо…
В наступившей тишине отчетливо раздался какой-то скрежет, приглушенный шум и шаги. Сыщик вскочил, задул свечу.
- Сиди здесь и не двигайся, - прошептал он, набрасывая на Еву плед. - Даже не дыши!
Он бесшумно скользнул к двери, выглянул в холл. Кромешная тьма стояла в доме, но в ее непроглядном мраке явственно ощущалось чье-то присутствие. Смирнов прикрыл за собой дверь «каминного зала», где осталась Ева, двинулся вперед и прижался к стене холла. Холод пробрал его до костей. Однако ветер на улице, кажется, начал стихать - во всяком случае, он уже не ударял порывами в стекла окон. В наступившей тишине послышались крадущиеся шаги.
Сыщик не ожидал встретить окровавленную тень мертвой женщины. В отличие от Евы, он сразу понял, что кто-то проник в дом и этот кто-то - отнюдь не бесплотен. Глаза плохо привыкали к темноте, вернее, густой мрак ничто не рассеивало. В холл выходило несколько дверей. Смирнов определил, откуда раздается шум, и затаился. Неизвестный, кто бы он ни был и с какой бы целью ни забрался в дом, не станет сидеть в темноте.
Через минуту под одной из дверей появилась слабая полоска света. Ночной гость воспользовался фонарем. «Интересно, что ему здесь нужно? - подумал Всеслав. - Грабитель? В такую погоду даже воры не выходят на свой промысел. Убийца? Но откуда бы ему знать, что в доме кто-то есть? Одинокий бродяга, замерзший и желающий отогреться? Не похоже…»
- Почему я решил, что он один? - спросил себя сыщик. И тут же подтвердил: - Один. Чутье меня еще не подводило.
Неизвестный не таился. Подсвечивая себе фонарем, он вышел из комнаты - высокий, крепкий, в теплом спортивном костюме. Низко надвинутый капюшон закрывал его лицо. Всеслав не стал ждать, пока гость поравняется с ним, - метнулся вперед, используя фактор внезапности, нанес молниеносный удар… У ночного гостя оказалась отличная реакция: он успел отклониться, и удар прошел по касательной, не сбив его с ног, а только отбросив назад и в сторону. Что-то повалилось, загремело в темноте. Фонарь злоумышленника погас, а сам он со всех ног бросился обратно в комнату, из которой вышел. Что-то щелкнуло, хлопнуло, и несущемуся следом Смирнову бросило в лицо снегом из открытого окна. Перемахнув через подоконник, сыщик спрыгнул в наметенный у стены сугроб. Бежать по глубокому снегу было неудобно. Метель хоть и утихла, но не прекратилась, в глаза летели колкие снежинки, слепили.
Видимо, за забором стояла машина с выключенными фарами, поджидающая ночного гостя. Мотор взревел, и автомобиль мигнул Смирнову красными огоньками на прощание, растворяясь в снежной круговерти. Нечего было и думать догонять его.
- Если это не армейский вездеход, то Джип, - пробормотал сыщик, перелезая через забор обратно во двор.
Кто бы ни был неизвестный, он находится в прекрасной физической форме, имеет боевые навыки и… чертовски похож на Тараса Михалина! Спортивная фигура, рост… Неужели это был он?
