В ее ситуации не каждая поступила бы также, а эта вот не боится, что история ее плохо закончится. Хотя понимает на что идет.
— Что в итоге сейчас происходит? — я допил вино, а затем налил себе и Софье еще.
— Ничего не происходит, — пожала она плечами и усмехнулась. — Сказал, что дает мне последнюю неделю на размышление, а я ответила, что за это время ничего не изменится. Вот и все.
— Понятно. Примерно так я и думал. Никогда не сомневался в том, что силой от тебя ничего добиться невозможно, — хмыкнул я. — Теперь вот в очередной раз в этом убедился.
— Выходит, ты в какой-то момент сомневался? — она удивленно приподняла бровь.
— Нет, не сомневался, просто... В общем, ты спрашивала зачем я заехал, так вот — просто чтобы сказать тебе, что Новиков тебя больше не побеспокоит. Во всяком случае, я на это надеюсь.
— Володь, только пойми меня правильно, — она нахмурилась и посмотрела на меня серьезным взглядом. — Ты не обязан ничего делать для меня. Ведь ты мне ничего не должен и если чувствуешь какую-то вину передо мной...
— Таганцева, не городи ерунды — при чем здесь какие-то долги? Ты попала в беду и я от чистого сердца хочу тебе помочь, что здесь странного? Ты же мне не чужой человек, в конце концов! И если ты думаешь, что обязана что-то сделать для меня за это, то — нет. Понятно тебе?
Вот почему чуть что, так девочки сразу в слезы? Я поставил бокал с вином на стол, сел рядом с Софьей и крепко ее обнял, а она вместо того, чтобы успокоиться заплакала еще сильнее. Ну вот, только этого не хватало! Да, что же это такое, в самом-то деле?
Глава 6
До обеда мы с Таганцевой провалялись в постели. С учетом того, что встречу с Новиковым я запланировал на глубокий вечер, времени у меня было хоть отбавляй.
Вчера это произошло как-то само собой. Минут двадцать я успокаивал Софью, а потом мы все-таки решили поужинать — надо же было ее как-то отвлечь, вот я и придумал острый приступ голода.
За едой мы предались воспоминаниям о прошлом и начали еще с момента моего поступления в Академию. Я ей рассказал про драку с Владыкиным и про то, что когда она нас отчитывала, мы с ним заглядывали ей под юбку, а потом угадывали цвет ее трусиков.
Потом она рассказала в какой момент почувствовала ко мне интерес, вот так, слово за слово, мы и сами не заметили, как наши губы соприкоснулись в нежном поцелуе. Ну а затем случилось и все остальное. Самое главное, что каждый из нас понимал — это ничего не значит. Прошлого не вернуть, да и возвращать его никто не собирался. Нам просто было хорошо в данный момент и это было главное.
В суровый мир меня вернул звонок Верховцева, который набрал меня около четырех часов вечера и сообщил крайне неприятные новости.
— Владимир Михайлович, несколько часов назад произошло нападение на Давыдова и Ермолова, — сказал он вместо приветствия.
Я встал с кровати, вышел в другую комнату и лишь после этого спросил:
— Живы?
— Ермолов вообще отделался легким испугом, а Давыдов сейчас в больнице. Но вроде бы как ничего серьезного — легкое ранение в плечо, — ответил Леонид Александрович. — Так что врачи сказали жить будет.
Вот это самое главное, что я хотел услышать, все остальное рабочие моменты.
— Как это случилось?
— Парни поехали на обед, ну и перед входом в ресторан, на них напали, — ответил Верховцев. — Вполне обычная схема, ваше сиятельство.
— Ну а что охрана? Вы же говорили, что без охраны никто из них не ходит?
— Так и есть. Именно благодаря охранникам нам и удалось избежать более плохих последствий. Нападавших было четверо и все нейтрализованы. Правда потери у нас все же имеются — двое охранников убиты.
— Жаль...
Терпеть не могу, когда с моими людьми происходит что-то подобное. При этом мне вообще неважно кто они такие и какую должность занимают — прежде всего, они мои люди, а все остальное это мелочи.
— Леонид Александрович, распорядитесь, чтобы мы приняли участие в последних почестях погибшим и если их семьи в чем-то нуждаются — не оставьте их проблемы без внимания, — сказал я.
— Спасибо, ваше сиятельство. Приму участие в данном вопросе.
Так, теперь было бы неплохо понять, кто именно это сделал? Самое смешное то, что вариантов была просто масса. У меня накопилось уже такое количество врагов, что скоро мне придется устанавливать между ними очередь — кто первым будет меня убивать.
— Есть какие-нибудь соображения по поводу того, от кого могла исходить угроза?
— Михаил Владимирович, у меня столько идей по этому поводу, что уже голова пухнет, — весело сообщил мне Верховцев.
Что за радость в голосе? Честно говоря, этот парень меня иногда и в самом деле пугает, такое ощущение, что в ходе своей нелегкой службы он получил пару контузий. Нужно будет выяснить этот вопрос при случае.
— Не могу понять, что вас так радует?
— Во всем этом есть одна хорошая новость, скоро мы наверняка будем знать, кто именно инициировал это нападение, — ответил он.
— Вот как? Каким образом вы намерены это выяснить?
— Мы приехали на место происшествия чуть раньше жандармов. Один из нападавших был ранен, так что я взял на себя смелость взвалить его лечение на себя, — усмехнулся мой начальник службы безопасности. — Так что, этот парень теперь под надежной охраной в безопасном месте. Поговорить с ним пока не представляется возможным, но думаю, что скоро он очухается.
Отличные новости! Хоть чем-то порадовал, по крайней мере будет знать кому сдачи давать.
— Если только он решит заговорить, — сказал я.
— Даже не сомневайтесь, Владимир Михайлович, есть у меня парочка проверенных методов, — заверил меня Верховцев. — Поэтому не только заговорит, но и вспомнит все, что потребуется.
Почему-то я был уверен, что он говорит истинную правду — методы у него и в самом деле имелись. Да уж, не хотел бы я оказаться на месте того парня, с которым он будет беседовать.
— Кстати, если хотите, можем вас дождаться, — продолжил он. — Вместе с ним поболтаем.
—
