В то время, когда, одерживая победу за победой, немецкая армия за этот же период, потеряв не более 800 000 человек (в пять раз меньше, чем наша армия), захватила огромную территорию Советского Союза с полезными ископаемыми и с населением большим, чем в самой Германии.
Кроме того, военно – экономический потенциал гитлеровской Германии уже к июню 1941 г. опирался на ресурсы почти всей порабощенной ими Европы и уже тогда превосходил советский в 2–2,5 раза.
Откуда в условиях декабря 1941 г. взялись силы у нашей страны? Почему их раньше не было? Может быть, опять-таки произошло чудо?
Нет, в таких делах чудес не бывает! В войне всегда, в конечном счете, побеждает сильнейший.
Таким образом, следует признать как неоспоримый факт: мы отступали до Москвы, потому что до декабря 1941 г. Красная Армия была слабее вермахта; немцы побежали из-под Москвы обратно, на запад, потому, что к указанному сроку вермахт, несмотря на свои многочисленные победы, материальные и территориальные приобретения, стал слабее Красной Армии.
Тогда напрашивается вопрос: что происходило с нашей страной и ее Вооруженными Силами в начале Великой Отечественной войны? Куда делась сила немецкой армии к концу 1941 г., в условиях ее блестящих побед и сравнительно небольших потерь? Откуда появилась мощь Красной Армии после непрерывных, без преувеличения, катастрофических поражений, с огромными потерями в личном составе и технике? Не могли же воскреснуть наши бойцы, погибавшие сотнями тысяч летом и осенью 1941 г.?
Вопросы, вопросы, вопросы…
Так в чем же причины того чрезвычайно тяжелого и опасного положения, в котором оказалась наша страна к началу ноября 1941 г.?
Абсолютное большинство официальных и неофициальных (авторов мемуаров) исследователей объясняют крупные поражения нашей армии и огромные потери советских людей, особенно в первые месяцы войны, следующими причинами:
1. Внезапностью нападения Германии на Советский Союз.
2. Просчетами в оценке возможного времени нападения на нас гитлеровской Германии.
3. Запозданием приведения в полную готовность тех войск приграничных военных округов и гарнизонов укрепленных районов, которые должны были вступить в сражение с первых минут нападения противника.
4. Значительным преимуществом немцев в живой силе и технике, особенно в новых танках и самолетах.
5. Наличием у Германии большого числа союзников: Италии, Румынии, Финляндии, Венгрии и других, которые в качестве сателлитов официально воевали против Советского Союза. Кроме того, Германии помогали Япония, Чехословакия, Болгария, Испания, Турция, Швеция и другие страны. В распоряжении Германии находились все ресурсы оккупированных ею стран Европы.
6. Отсутствием второго фронта в Западной Европе, в результате чего немецкое командование могло направить против нашей страны подавляющую часть своих вооруженных сил.
7. Необходимостью СССР держать крупные силы на Дальнем Востоке и в Закавказье, опасаясь нападения Японии и Турции.
8. Некомпетентностью и грубыми ошибками Сталина в выборе стратегического пути развития нашей страны: в преждевременной индустриализации, особенно коллективизации сельского хозяйства, со сопутствующими им голодоморами.
9. Кровавым террором в отношении высших военачальников Красной Армии.
10. Грубыми ошибками в международной политике, прежде всего – в недооценке возможностей международного коммунистического движения.
На все поставленные вопросы постараемся ответить и мы, не претендуя на истину в конечной инстанции. Ведь любой научный факт, утверждал известный французский геохимик А. Бернар, – только аппроксимация, то есть приближение.
Глава 4. Внезапность нападения на нашу страну
В первой части книги было уже показано, что И. В. Сталин накануне войны делал все, чтобы защитить Советский Союз от военных угроз, особенно исходящих с запада (Германии) и востока (Японии), причем основательно, не жалея при этом ни себя, ни подчиненных, ни, тем более, противников, стоящих на этом пути. Международная и внутренняя обстановка требовала немедленных и эффективных решений, обеспечивающих безопасность нашей страны. И такие решения принимались.
Сталин не верил, что Германия отважится вести войну на два фронта. Кроме того, он знал, что на границе с СССР была только половина германской армии. (Ее танковые соединения были переброшены на исходные рубежи только накануне атаки).
Не только Сталину, но и многим тогда казалось, что, несмотря на все слухи о предстоящей войне, Гитлер не посмеет в ближайшее время нарушить действующий договор между нашими странами о ненападении, срок действия которого заканчивался только в 1949 г.
Вместе с тем, когда речь идет о безопасности государства, верить нужно не словам и бумагам, а только реальным делам. Отход от этого золотого правила в отношениях между государствами закончился тем, чем и должно все это было закончиться, – нас жестоко надули. Нападение гитлеровской Германии на нашу страну в тактическом плане оказалось, более чем внезапным, что повлекло за собой крупные материальные потери, многочисленные человеческие жертвы, а также потерю инициативы в войне на длительное время.
В настоящее время американцы, непрерывно увеличивая свой военный бюджет до запредельных значений, создавая новые образцы крылатых ракет и систему противоракетной обороны своей страны, продвигая НАТО на восток, размещая военные базы в непосредственной близости от границ с Россией, объясняют нашему руководству, что это они делают для уничтожения террористов типа Бен Ладена. Удивительно, но, похоже, что наши руководители этим сказкам верят.
Обстоятельства и в какой-то степени последствия такого неудачного начала Великой Отечественной войны нами уже были рассмотрены в первой части книги. Кроме того, там же были рассмотрены вопросы, связанные с просчетами советского командования при оценке возможного времени нападения Германии на Советский Союз, а также были указаны конкретные виновники запоздалого приведения в полную готовность наших войск.
Указанные обстоятельства практически во всей исторической литературе относят к главной причине наших тяжелых поражений в начале войны.
Так, историки Института военной истории Министерства обороны СССР, Института марксизма – ленинизма при ЦК КПСС, Института всеобщей истории Академии наук СССР, Института истории СССР Академии наук СССР (см. книгу «Вторая мировая война. Итоги и уроки» – М.: Воениздат, 1985) утверждают, что «неудачи Советской Армии в начале войны связаны, прежде всего, с внезапностью нападения врага».
По нашему мнению, такой вывод не совсем точен. По крайней мере, он требует ряда принципиальных уточнений. Слова «прежде всего» в данном случае не совсем уместны, хотя бы потому, что агрессор, начиная войну, использует «внезапность», лишь в той степени, в какой ему позволяет противник.
Все неудачи нашей армии, связанные с внезапностью нападения, порождены были, прежде всего, не теми, кто нас обманывал, а нами самими, позволившими врагу себя обмануть. То есть, в данном случае надо пенять не на Гитлера, а на себя. А самое главное – сделать из случившейся ошибки должные выводы.
Последствия внезапности нападения 22 июня 1941 г. – это результат предыдущих событий, следствие ряда причин, большинство которых, в конечном счете, как будет показано ниже, связан с упущениями руководства нашей страны. Но, прежде всего – это результат низкой профессиональной довоенной подготовки советских маршалов и генералов.
Вместе с тем авторы многочисленных трудов, посвященных Великой Отечественной войне, последствия «внезапного нападения», непосредственно связывая их с началом войны, не объясняют, что они понимают под «началом войны». Например, одно дело, если речь идет только о первых часах и, может быть, днях войны. Но нельзя же считать, что немцы внезапно на третий месяц войны захватили Киев, а на четвертый месяц – Вязьму и, наконец, внезапно подошли непосредственно к столице нашей Родины – к Москве.
Наряду с «внезапностью» ряд уважаемых авторов из весьма авторитетных научных учреждений (например, Института военной истории Министерства обороны СССР, в книге «Великая Отечественная война» М.; Политиздат, 1973 г.), основную причину всех наших неудач и тяжелых потерь в 1941 г. объясняют «запозданием приведения в полную готовность тех войск приграничных военных округов и гарнизонов укрепленных районов, которые должны были вступить в сражение с первых минут нападения противника».
Что, в принципе, конечно, верно. Если бы своевременно наши войска были приведены в боевую готовность, то немцы не достигли бы существенного эффекта от внезапности нападения на нашу страну, или, по крайней мере, этот эффект был бы не сопоставим с реально достигнутым.
Кроме того, возвращаясь к этому чрезвычайно болезненному вопросу, по нашему мнению, обстоятельства крайне неудачного начала Великой Отечественной войны следовало бы рассматривать не в свете «запоздалого приведения в полную готовность наших войск», а более точно – в связи с не приведением наших войск, не то что в полную боевую готовность, а хотя бы в какую-нибудь готовность.
