— Жалеть тебя не стану, — сказал мужчина, сквозь зубы.
— И не надо.
Стена, от которой девушка хотела избавиться, все еще присутствовала между ними. Милана встала и занесла меч над головой. Она поняла, что боится ранить Алана, чего делать совершенно не нужно. Как человек не имея опыта, она слишком осторожна. Тем более, у него всего лишь шест, а у нее, закаленная сталь меча. Казалось бы, преимущество у Миланы, но Алан был впереди, предугадывая каждый ее шаг. Когда на смену негатива пришла усталость, Милана упала на маты и расслабилась. Она отбросила меч и закрыла глаза. Этого она и добивалась: тело вновь ощутило ту волну дрожи и пульсацию.
— Простите, мне нужна была разрядка, что бы прийти в себя, — выдохнула она.
Алан был удивлен. Он разглядывал лежащую перед ним девушку. Взгляд медленно скользит по лицу. Спускаясь ниже, задерживается на груди. Рука, в которой был шест, дрогнула. Кажется, он немного теряет контроль. Делает шаг вперед и садится рядом.
— Я больше не стану просить вас, о чем либо, — тихо сказала она, не открывая глаз.
— Рад слышать, — выдохнул Алан.
— Никаких глупых расспросов о символах и о вашем отце. Я лишь прошу вас стать на время моим громоотводом.
— Что это значит?
— Наставником. Соперником. Если это возможно, — сказав это, она улыбнулась и встала. Ее руки и ноги дрожали. Даже голос немного подрагивал. — Я хочу тренироваться. Научите меня вашему искусству.
— Что за ерунду ты несешь? — злобно спросил он, направляя на нее шест.
— Это не ерунда.
— Я не стану тратить свое время на тебя и твои глупые капризы.
— Посмотрим, — встает она и идет к выходу.
— Больше не переступай порог школы, — кричит он ей в след.
— Huí jiàn, — быстро проговорила она слово на китайском языке, что означало «увидимся» и вышла.
Когда Эрик появлялся на пороге магазина, Милана пряталась, избегая встречи с ним. Он ожидал час, а потом уходил, оставляя для нее записки с просьбой о встрече.
— Ты не простишь его?
— Я не смогу простить себя, если совершу еще одну такую ошибку, дав ему шанс.
— Но он уже долгое время приходит.
— Неделю, — уточняла Милана.
— И тебе его не жалко?
— Его не жалко. Жалко потраченного времени, проведенного с ним шесть месяцев.
— Не говори так, — жалобно протянула подруга. — Неужели ты была несчастна с ним?
— Он казался таким правильным. Никогда не спорил со мной. Я слушала сердце, решив полететь сюда, а не разум. И чем это обернулось? Он обманул меня. Бросил.
— Думаю, он хочет тебя вернуть, — говорила Лина, смотря на записки. — Ведь, иногда такое бывает. Понимание приходит поздно, но все же…
— Допустим. Даже, если до него что-то дошло, то от этого не легче. Все равно есть и остается недоверие. А имея это, уже смотришь на все по-другому, Лина.
— Не прощай, но выслушай, хотя бы. А, исходя из сказанного, будешь отталкиваться.
Может и стоит поговорить. Хотя бы попробовать. Натан дал ей адрес, где проживал Эрик. Приехав по указанному адресу, девушка вошла в фойе высотки. Поднялась на десятый этаж, отыскала квартиру и постучала. Эрик открыл дверь. На нем был халат. Волосы растрепаны. На лице удивление. Перешагнул порог, выйдя в коридор, и закрыл дверь за спиной.
— Привет. Не ожидал, что придешь сюда. Откуда у тебя этот адрес?
— Натан дал. Ты хотел поговорить, — напомнила она и вытащила записки.
— Да, приходил к тебе в магазин, но тебя все время не было, — неуверенно отвечал мужчина.
— Сейчас я здесь и готова говорить. Впустишь?
— Честно говоря, я не ждал гостей. Ты подожди меня внизу, а я сейчас спущусь.
— Ты не один, верно? — догадалась Милана. — Я почему-то подумала, что можно еще что-то спасти, судя по твоим запискам. Но, видимо, это все снова обман. В прочем, это не имеет значения. Таким образом, я лишь убедилась, что ничего нельзя изменить.
Дверь открылась, и появилось круглое лицо молоденькой девушки. А потом и все тело, которое скрывала только мужская рубашка. А что это значит, можно догадаться и без подсказок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Кто это, дорогой? — прозвучал ее тонкий голос.
Эрик загнал девушку обратно в комнату. Милана поняла, что ее приход оказался совершенно бесполезным. Она кинула в него записки, развернулась и поспешила уйти. Эрик что-то кричал ей вслед, но Милане было наплевать. Выйдя из здания, она почему-то облегченно выдохнула. А потом, улыбнулась. Что же, теперь в истории «Эрик — Милана» поставлена жирная точка. Она останавливает такси и едет на набережную Истборна.
Здесь открывается изумительный вид на море. Викторианский пляж со старым причалом. Она присела на лавку и посмотрела в небо. Где-то звучала музыка, и нежный женский голос пел, о чем-то спокойном. Будто время остановилось. Легкое дуновение ветерка и розовый закат, от которого взгляда не отвести. Это место, словно середина между прошлым и будущим. В тишину ворвалось громкое рычание мотора, приближающегося мотоцикла. Когда он стал совсем близко, и вскоре затих, Милана повернулась. Мужчина снял шлем и уставился на девушку.
— Быть не может, — злобно прорычал он сквозь зубы, увидев перед собой Милану.
Затем медленно подошел к ней и сел рядом. На нем была мотоциклетная черная куртка с налокотниками. Черные кожаные штаны с такими же защитными вкладками на коленях. Тяжелые ботинки с толстой подошвой. Весь его вид говорил о свободе и уверенности. Он не похож на того Алана в спортзале, что занимался с детками. Будто есть несколько Аланов и этот один из них. Милана повернула голову влево и посмотрела на него. Перед ней сидел один из тех мужчин, что на развороте модного журнала рекламирует всякую бурду. Хотелось коснуться его плеча и запустить пальцы в растрепанные темные волосы с синевой. До нее дошел аромат мужского одеколона, который она уже никогда не забудет. Солнце почти скрылось за горизонт. Она заметила, как дрогнули уголки его рта. Что это? Неужели, это долька счастья на лице злодея? Она заметила блеск в серьезном взгляде. Девушка, неожиданно для себя поняла, что восхищается этим человеком. Пусть он грубый и упрямый, это лишь привлекало.
— Я не люблю, когда так смотрят на меня, — заметил он ей.
— Я не смотрю, — отрицала она, отвернув голову в сторону, потом добавила: — Даже, если смотрела, что в этом такого? Это не запрещено.
— Я могу решить, что нравлюсь тебе, — заявил он с уверенностью.
— Ни капли, — отрезала девушка, поерзав на лавке.
— Почему же?
— Вы не в моем вкусе, — пояснила она, вновь посмотрев в его сторону.
Он повернул голову к ней. Девушка хотела было отвернуться, но не смогла. Она попалась в сети его обаяния и очарования. Милана скользнула взглядом ниже и задержалась на его губах. Что же это с ней? Теряет самообладание.
— Что ты здесь делаешь одна в такое время? — интересовался мужчина, переключив внимание на море. — Тебе разве разрешено уходить так далеко от дома? Мне казалось, в доме Аддерли к тебе особенные требования.
— Особенные? Я ничем не отличаюсь от других. И уже не маленькая, что бы просить разрешения ездить куда захочется. Я хотела побыть там, где смогу отдохнуть от городской суеты. От безразличия окружающих. От вранья.
— И поэтому приехала сюда? Понимаю, я и сам часто приезжаю на это место, что бы побыть одному. Не думал, что и ты окажешься здесь, — говорил он, словно указывал на то, что это его место.
— Что ж, не хотела нарушать ваше уединение и покой своим присутствием. Да и табличек с вашим именем не видела, — съязвила она и развернулась к дороге.
— Мое уединение ты нарушила в первый же день, как только появилась у школы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Если у вас с этим проблемы, то стоило сказать, — заметила девушка. — Как-то так, что бы я поняла.
— Думаю, ты не из тех, кто понимает с первого раза, что с тобой не хотят иметь дело. Разве я не дал понять это в первую же встречу? Кажется, мое нежелание пересекаться с тобой было явным.
