– А это наши местные бармены, помнишь, я тебе по телефону рассказывала, что местный бар – это единственное место в этом городе, где можно прилично отдохнуть.
Парень равнодушно кивнул нам, мы кивнули в ответ.
– А мы уезжаем домой, в Кишинев, – с милой улыбкой сообщила Инна. – Меня отпустили, потому что в субботу у нас с Виталиком, – девушка оперлась на руку своего спутника, – свадьба.
– Наши поздравления! – пробормотали мы с Кондратом одновременно (можете только представить себе выражение наших рож в этот момент).
– А вам спасибо! – сказала Инна. – Спасибо вам, ребята, за все.
Новелла третья. Дева для Кондрата
Коктейль «Батарейка»
Эспрессо.
20 мл «Кампари».
100 мл «Ред булл».
Дробленый лёд.
В бокал налить «кампари». Добавить 3 кубика льда, «Ред булл».
Насыпать ледовую крошку и налить холодный эспрессо.
Блестя глазами сокровенно
стыдясь вульгарности подруг,
девица ждет любви смиренно, как муху робко ждет паук
Игорь Губерман
Мы сидели с моим товарищем Кондратом за столиком в его баре, – был обеденный перерыв, – и вслух размышляли.
Дело было в том, что стройотряд из Татарстана еще в конце августа отбыл из наших мест к себе на родину, тогда же студентов Казанского университета, работавших на совхозных полях района и местном консервном заводе, сменили наши, молдавские студенты Кишиневского университета. Однако теперь пошла уж третья декада сентября, а в городе, общественных местах, и уж тем более в барах, где мы с товарищем работали, этих самых студентов мы даже в глаза не видели.
Всерьез обеспокоившись этим фактом, а интересовали нас, понятное дело, исключительно студентки, мы обсудили этот вопрос со своими знакомыми милиционерами Бананом и Яником, которые тоже не понимали, в чем дело, в результате чего пришли к выводу, что нам придется действовать по принципу: «Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе».
И вот одним теплым сентябрьским днем, мы, четверо приятелей: Банан – участковый инспектор, старший лейтенант милиции; Яник – инспектор уголовного розыска, тоже старший лейтенант; Кондрат – «представитель райкома комсомола»; и я (сам я, соответственно своему возрасту и внешнему виду собирался, как обычно, представиться заместителем начальника городского управления КГБ, в звании капитана), на машине Кондрата прибыли в расположение студенческого городка, якобы для выяснения условий проживания студентов. При необходимости мы собирались напрямую пообщаться с руководством студенческого отряда.
Однако оказалось, что согласно внутреннему распорядку, даже пройти на территорию городка было делом непростым, но, конечно же, не для нас – «представителей власти», так как оба милиционера Банан и Яник были, соответственно, в форме, а мы с Кондратом в цивильной, но строгой деловой одежде.
Пообщавшись у входа с дежурным преподавателем, мы выяснили, что самый главный стройотрядовец – командир – в настоящий момент на месте отсутствовал, поэтому вздохнули с облегчением (это упрощало нашу задачу) и попросили этого самого дежурного – седого, преклонных лет педагога – собрать весь преподавательский состав, находившийся в данный момент в студенческом городке, на встречу с нами для «знакомства, изучения ситуации и обсуждения мероприятий».
Минут через десять нас пригласили в столовую, где к этому времени уже собрались десятка два преподавателей. Участковый Банан представил нас, затем я («как старший по званию») взял слово и попросил преподавателей прямо и открыто высказаться, с какими трудностями в обустройстве студентов они столкнулись за прошедший период и, главное, сделать акцент на мерах, направленных на улучшение проживания и быта студентов в студенческом городке, чтобы нам было понятно, какой конкретно помощи ждут от нас, то есть, от городских властей, КГБ и милиции. Вопросов, связанных с консервным заводом, где трудилась подавляющая часть студентов, мы решили пока не касаться, там, мол, есть свои ответственные.
От имени коллектива преподавателей выступил профессор Никифоров, он сказал, что весь преподавательский состав изо всех сил старается улучшить быт и отдых студентов, в сущности детей, которых им доверили родители – папы и мамы, послав своих отпрысков в места, расположенные вдалеке от родного дома. Серьезную обеспокоенность преподавателей вызывала не совсем здоровая обстановка вокруг студенческого городка: основной акцент докладчиком был сделан на то, что по вечерам много праздношатающейся молодежи, в частности местные весьма разболтанные и хамоватые в обращении парни, зачастую уже в подпитии, приходят к студгородку, приносят с собой бутылки с алкоголем и жаждут близкого общения с девушками-студентками, поэтому руководство лагеря боится вероятных эксцессов: драк между местными парнями и ребятами-студентами, а в особенности поножовщины, а также изнасилований.
Составили протокол встречи, куда занесли все предложения, замечания и пожелания, оба наших милиционера сосредоточенно и деловито строчили что-то в своих записных книжках. Решено было, что без постоянного дежурства милиционера у ворот лагеря не обойтись, кроме того, наша сторона обещала предпринять и другие меры безопасности, как то: заделать дыры в заборе и этим ограничить вероятность проникновения на территорию посторонних лиц, навесить новые фонари взамен разбитых на столбах внутри и снаружи по периметру ограждения, а на пустыре перед лагерем два раза в неделю устраивать дискотеки, совместные для студентов и местной молодежи – для того, чтобы они все же имели возможность общаться между собой, и в то же время, чтобы это происходило не стихийно, а под контролем преподавателей и работников милиции.
Если оба наших милиционера во время совещания были хоть чем-то заняты, то Кондрат – «представитель райкома комсомола» – в ходе его откровенно скучал, отчего с интересом поглядывал в окно, когда мимо проходила какая-нибудь симпатичная студентка. Я пару раз бросал на него грозные взоры, но это не возымело реального действия, поэтому, скомкав окончание встречи, я предложил заинтересованным лицам пройтись по лагерю, обойти его вдоль забора, по периметру, чтобы на месте своими глазами увидеть все, что нам предстоит сделать.
В обход вместе с нами отправились трое преподавателей, Кондрат шел позади всех и во все глаза пялился на девушек, которых тут было бессчетное множество, да и я сам, стараясь не терять солидности, с любопытством поглядывал по сторонам, отмечая для себя симпатичные девичьи лица. Осмотрев все, что было намечено и, главное, договорившись о том, что мы будем периодически, раз в неделю, посещать студгородок (это и было главной нашей целью – иметь возможность и в дальнейшем приходить на его территорию в любое удобное для нас время), мы откланялись и убрались восвояси. На прощание нам сообщили, что как раз на завтра для студентов запланирован вечер отдыха с песнями, танцами, кострами и печеной картошкой на пустыре перед студгородком, и я пообещал прислать милиционера для соблюдения порядка, а также заявил, что сам непременно на этом вечере буду присутствовать.
На обратном пути Кондрат отвез всех нас к себе в бар, где мы выпили по бокалу шампанского и вдоволь насмеялись, вспоминая все перипетии нашего спектакля.
На следующий день мы с Кондратом приехали в лагерь к девяти вечера, когда только начинало темнеть и, поставив машину на стоянке у ближайших домов, отправились на пустырь, расположенный перед студгородком. Там мы исподволь стали знакомиться с начинавшими уже собираться студентами. Между входными воротами и стоянкой для автомобилей дефилировал высокий стройный сержант с внушительных размеров рацией на плече. Пару раз к нам подходил кто-то из дежурных преподавателей и спрашивал кто мы такие, и тогда нам приходилось напоминать о вчерашней встрече и достигнутых на ней договоренностях, прибавляя при этом, что мы здесь занимаемся исключительно тем, что зорко и неустанно следим за порядком.
Студенты – ребята и девчонки, самого чудесного, на мой взгляд, возраста 18 – 20 лет, развлекались и веселили себя, как умели: сидя на ящиках или же на постеленных прямо на земле куртках, они пели хором под гитару патриотические и студенческие песни, читали стихи, танцевали под магнитофон, лузгали семечки, некоторые пекли в кострах картошку. Для настоящего веселья некоторым из них, вероятно, не хватало выпивки, но самые шустрые из студентов сумели и этот вопрос решить, и тайком, по темным углам или по своим комнатам распивали, кто что сумел достать – вино или водку: в Молдавии, надо признать, приобрести алкоголь никогда не было проблемой. Из десятков девушек, присутствовавших здесь, мало кто сегодня «употребил», – девушки по большей части придерживались строгих порядков, установленных для студентов, и лишь некоторые из них втихаря, в рукав покуривали, «стреляя» друг у друга и у нас с Кондратом сигареты; мой товарищ в каких-нибудь час-полтора раздал «страждущим» около двух пачек «Космоса», не забывая при этом заговаривать с ними и знакомиться.
