У Лихогона! Этот Гора работает с нашим разлюбезнейшим конкурентом. Лихогон Гору то в качестве медэксперта, то в роли обычного опера, то еще зачем-нибудь нанимает. Я их как-то вместе видел и навел справки. Что, мол, этот громила с моим Лихогоном общего имеет? Вот и выяснилось. А теперь вообще выходит, что руками Горы Лихогон мое похищение соорудил.
От удивления я несколько секунд не могла произнести ни слова. Лихогон… Пётр Степанович Лихогон. Черногривый косматый великан, с громадным шевелящимся носом и постоянно моргающими глазками. Повадками человек этот ужасно смахивал на Гениального Сыщика из советского мультфильма о Бременских Музыкантах. И, несмотря на не располагающие к тому обстоятельства, отчего-то был мне симпатичен. Бывший одноклассник Георгия, все время стоящий у Жорика на пути, Лихогон был одной из главных тем для переживаний моего мужа. Все школьные годы интересы Лихогона пересекались с Жорикиными. Если мальчишки влюблялись, то обязательно в одну и ту же девочку. Если хотели купить в столовой последний пирожок с картошкой, то обязательно одновременно. Если уж учителя посылали кого из класса на городской турнир по шахматам, то обязательно этих двоих. И, конечно же, обыграв уже всех представителей других школ, Георгий должен был играть решающую партию с Лихогоном. Причем сыграл он её в ничью, отчего разделил вожделенное первое место с надоевшим до смерти одноклассником. Судьба продолжала периодически сталкивать этих двоих и после школы. Примеров была масса. Приведу всего один: во взрослом уже возрасте Георгий решил купить отцу-автолюбителю просторный гараж. Жорик ужасно гордился преподнесенным подарком. И что вы думаете? Соседний гараж оказался гаражом Лихогона. Георгий решил, во что бы то ни стало, переплюнуть обидчика и, не долго думая, пристроил к своему гаражу второй этаж. “Наш гараж будет лучше Лихогоновского!” — твердо решил Георгий. Через неделю на крыше Лихогоновского гаража уже красовалась надстройка, а над ней размещался еще один бокс— поменьше. У Лихогона получалось три этажа.… Вскоре все средства массовой информации начали бы писать о пугающих гаражных небоскребах, произрастающих в нашем городе, если бы какие-то представители городских властей не явились к горе-строителям с требованиями немедленно привести гаражи в соответствие положенным по правилам размерам. Чуть позже судьба успокоилась, и одноклассники надолго потеряли друг друга из вида. Когда, спустя массу времени, мы открыли своё детективное агентство, Георгий уже и забыл о своем Лихогоне. Сталкиваясь нос к носу в очередях к чиновникам, выдающим разрешения на деятельность, бывшие одноклассники не узнавали друг друга. Не из вредности или заносчивости. Просто, во-первых, время сильно изменило внешность обоих, а, во-вторых, каждый пребывал в таком плотном ореоле иллюзий об успехах своей будущей деятельности, что совершенно не замечал ничего вокруг. Нет, безусловно, кроме нашего детективного и Лихогоновского сыскного в городе открылась еще масса фирм, занимающихся подобной деятельностью. Но наиболее известными из них стали лишь две. Причем обе заслужили славу честным трудом и грандиозностью раскрытых дел. Конечно, это были фирмы Собаневского и Лихогона. Извечное противостояние новой волной обрушилось на них. Не знаю уж, догадывался ли об этом сам Пётр Степанович, но в разговорах нашей семьи ему всегда отводилось особое внимание. Георгий пугал меня Лихогоном, как маленьких детей стращают Бабаем. “Вот не возьмем это дело, заграбастает его Лихогон, и пустит нас с тобой по миру”. Впрочем, так Жорик говорил лишь о выгодных делах. Если заказчик казался нам безнадежным, мы с милыми улыбочками советовали ему обратиться к “всемогущему г-ну Лихогону”. Бедный Пётр Степанович, вероятно, искренне недоумевал, почему все бестолковые клиенты обращаются именно к нему. Жорик все не мог успокоиться. Если в прессе хвалили агентство конкурента, Георгий не успокаивался до тех пор, пока раскрытие какого-нибудь нового шумного дела нашим агентством не вытесняло Лихогона с гребня успеха. Увы, набор громких дел в нашем городе всегда был строго ограничен. Прежде чем дело раскрыть, сначала нужно его найти. В общем, большую часть времени Жорик пребывал в состоянии крайнего беспокойства. Иногда я опасалась даже, что Георгий сам начнет совершать преступления, лишь бы, раскрывая их, переплюнуть Лихогона. И вот теперь наши агентства впервые открыто оказались по разные стороны баррикад.
— То есть… То есть, ты полагаешь, что Лихогон нанялся помогать этому мерзавцу-Леониду завладеть чужим наследством? Ну, уж… Лихогон, конечно, наш основной конкурент, и даже враг, можно сказать, но… Не может же он оказаться такой сволочью?
Он — профессионал, — скорчил презрительную гримасу в адрес моей идеализации мира Жорик, — А профессионал не разделяет работу на сволочную и нет. Он просто делает своё дело.
Выходит, мы ввязались в войну с одним из лучших детективных агентств города? Это печально…
Наоборот, — горящий взгляд Жорика свидетельствовал о крайней стадии возбуждения, — Это здорово! Одним ударом мы раскрутим красивое дело, поможем безвинно обиженной девушке и уничтожим своего главного конкурента. Это просто великолепно! Кроме того, став наследницей, Мария сможет щедро нас вознаградить! Такое дело упускать нельзя. Оно послано нам самой судьбою!
Самоуверенность Георгия всегда казалась мне излишней. Увы, оптимистичные настроения мужа ничуть не внушали мне веру в успех. Борьба с Лихогоном — это слишком серьезно! К гаражам я подъезжала с тяжелым сердцем.
5. Глава пятая, вести из-под забора добывающая
Для перестраховки ждёшь десять минут, и лишь потом поднимаешь панику. Гараж третий от конца ряда. Вопросы?
Вопросов у меня была масса — от слезливого “С тобой же ничего не случится?”, до неизменного “Какого черта мы в это лезем?” — но задавать я их не стала. К чему сбивать Георгия с делового настроя. Весело подмигнув мне на прощанье, Жорик решительно вышел из Форда.
Чтобы не сойти с ума от подкидываемых воображением картин, демонстрирующих происходящие сейчас с Георгием катаклизмы, мне нужно было срочно отвлечь сознание.
Чем попусту нервничать, лучше полезным займись! — скомандовала я сама себе и решила воспроизвести в мозгу все причастные к делу факты.
Стройной логической линии, хоть ты тресни, не получалось. Мексиканский сериал какой-то, причем с кучей нестыковок. Я достала блокнот и принялась систематизировать узнанное. Итак, “Мария, измученная родительской деспотией, покидает родные пенаты и кидается в объятия самостоятельной жизни. Лже-кузен, тем временем, всячески обхаживает брошенного папеньку своей жаждой наживы. И вот, когда дядя, наконец, “не в шутку занемог”, и когда племянничек уже собрался надавить на умирающего и подготовил нужное завещание и никчемные свои соболезнования, является Она — незваная Маша. Возвращение блудной дочери смешивает все лже-кузеньи планы. Тем более что умирающий сообщает, мол, давно уже составил завещание, где львиная доля отдается, естественно, дочери. Не долго думая, лже-кузен подкупает нотариуса и подделывает подпись на своем варианте завещания, параллельно пытаясь запугать Марию и вынудить её уехать ни с чем. Предварительно лже-кузен обращается за помощью к Человеку — Горе, который подключает к делу своего шефа — детектива Лихогона, знаменитого тем, что тот сумеет уладить любое дело. Лже-кузену необходимо найти настоящее завещание и уничтожить его, Лихогон берется помочь. Маша, грозясь судом и прочими малоприятными вещами, еще и пытается блефовать, заявляя, мол, настоящее завещание отец ей давно уже передал. Таким поведением и не такого негодяя, как лже-Кузен, до греха довести можно. В общем, не знаю уж, причастен к этому Леонид или нет, но попадает наша Мария в автокатастрофу. Чем привлекает внимание Георгия, который, услышав счастливый монолог лже-кузена, не мудрствуя лукаво, забирает девушку из-под носа у преступников. Леониду это ох как не нравится. Он приказывает захватить Георгия и заставить его выдать местонахождение девушки. Подельники лже-кузена проявляют чудеса логического мышления и отправляются на поиски настоящего завещания к нам в офис, свински перерывая при этом весь дом. Георгий, опасаясь грибов и медиков, покидает свою тюрьму, но не успевает застать преступников на горячем”.
— Где-то так, — я перечитала написанное, — Выглядит полной чепухой.
Не удовлетворившись одним абзацем бреда, я принялась строчить следующий:
“А вдруг у старика перед смертью и впрямь затмение произошло? Вдруг у Кузена правдивое завещание?”
Нет, тогда бы ему незачем было покушаться на Машу. Не боялся бы он её тогда совсем.
“Причастен ли Леонид к организации автокатастрофы или виновен лишь в том, что не хотел вызывать скорую и оказывать помощь сестре?”
