Но обаче казанцы, не терпящи таковыя его крепости, совещавшеся тайно, послаша некиих в Крым к царю Махмет-Гирею и испросиша у него меншого его брата Сафа-Гирея имянем, приведоша с собою в Казань. С ним же приидоша мнози князи и мурзы. И посадиша его на царство вместо Шигалея царя, и с тем новым царем, паки восташа на христиан, бывших тогда тамо, се уже в третие губяще их, и побиша всех в третие лето царства Шигалеева в Казани, еже имать быти 7029-е.
Тогда же и царя Шигалея татар до пяти тысящ побита и всю казну цареву и воевод пограбиша, едва токмо возможе новый царь испросити от смерти царя Шигалея и воеводу великаго князя. И тако тайно отпусти их с двема служащими его татарины, во единых ризах, на самых нуждных клячах.
Слышав же сие великий князь зело опечалися, и в раскаяние прииде сотвореннаго ради миру с казанцы, и много плакаше о погибели христианской, такожде сетоваше и о царе Шигалее, ибо зело любляше его за верную его службу. По сем прииде весть, яко царь жив сый и идет к Москве, ибо царя проводиша оттуду в поле два татарина нагайских.
Тамо же обретоша || его человек яко до тысящи российских людей, иже живуще бяху на реке Волге ловления ради рыб и слышавше о измене казанской, оставльши вся, побегоша и снидошася с царем в поле. И тако царь со оными рыболовы по полям скитающеся, приидоша к пределам Российским.
Его же великий князь повеле встретити со всякими потребы на пределах своих. Егда же бысть близко Москвы, повеле встретити его всему сигклиту своему. Егда же прииде к чертогам государским, встрете его сам; великий князь со многою любовию, и привед его с собою в палату, и посади, и утешися о здравии его.
И по сем великий князь претерпе таковому суровству казанскаго народу до лета 7032-го, не посылаше рати на них, токмо в некоторых пограничных градех имяше воинство сохранения ради прилежащих к ним стран, {58} зане велик страх объят все страны оныя от насилия сих поганых. Ратей же не посылаше тогда на Казань не боязни ради некия, но ц брани имяше с королем полским чрез двадесять лет непрестанно.
Но егда умиришася между собою чрез посредство цесаря христианскаго Максимилиана, тогда ни мало коснев лета 7032-го собрав велие воинство множае перваго, их же бысть сто пятдесят тысящ. || Над ними же постави двенадесять воевод знаменитых и искушенных в ратных делах, посла к Казани сушею и Волгою в судех.
Языцы же, обладаемии казанскими цари, реченныя черемиса, многи пакости творяху в шествии по Волге судовой рати, и побиваху многих ратных людей, и корысть себе немалую от того приобретаху. Конное же воинство внидоша в землю Казанскую не ведущи ни коея тщеты водному воинству. И пленующи землю Казанскую приидоша к реке Свияге. И се над их чаяние бяше тамо множество поганых татар с воеводами своими, в них же бяше первый князь Отон Сильный, другой Аталык князь. Царь же их в граде Казани затворися.
И бысть российскому воинству с татары об реку брань чрез три дни, но обаче татарове побеждени быша от российскаго воинства и устремишася на бегство к Казани. Российское же воинство гнавше за ними до Волги, биюще и пленяше их, донеле же в струги своя пометавшеся погании.
И бысть избиенных и истопших татар вящше четыредесяти тысящ. Князей же и мурз честных тогда убиено бысть тридесять седмь человек и болшаго их мурзу имянем Алуча взяша и к Москве жива приведоша. Остатнии же убегши || затворишася во граде с царем своим. Российское же воинство пребыша в тех местех, воюющи пределов врагов своих, ждуще воднаго воинства и удивляющеся необычному их замедлению.
Потом же приидоша два воеводы с водным воинством, сказующе своим нужное прошествие сквозь враги их, идеже множество их и от глада изомроша. И тако воеводы советовавше поидоша назад не приступающе к городу, ибо невозможно бяше без стенобитнаго наряду ч ко граду приступати, ибо наряд весь от оных черемис потоплен бысть в Волге. И тако водное воинство, сожегши суды, вкупе с конным воинством поидоша с печалию к Москве.
Великий же князь зело опечалися о тщете воинва своего, обаче удержа ярость свою, дающи опочи-{59}нути утружденному своему воинству чрез шесть лет. В лето же 7038-е великий князь Василей Иванович возложи упование на Господа, третицею собра премногое воинство, яко же и прежде посылал дважды, размышляющи, да или поможет ему Бог победить супостаты, или конечно всего отщетится.
И посла воевод своих: царя Шигалея, да князя Ивана Федоровича Белскаго, князя Иосифа Дорогобужскаго, князя Федора Оболенскаго, князя || Ивана Овчину-Оболенскаго, князя Михаила Кубенскаго, князя Михаила Глинскаго, Ивана Хабара-Обрасца-Симскаго и прочиих, их же бяше числом тридесять.
Царь же казанской Сафа-Гирей, слышав о таковом тяжком воинстве российском, начат совокупляти ратных. И многих черемису, и мордву, и чувашу пригнав, содела острог крепок окрест Казани. Тогда прииде в помощь к казанскому царю нагайских татар 30 тысящ, хотяши обогатитися пленом российским. И седоша тии во остроге с прочиими пришедшими татары, царь же со избранными своими.
Воеводы великаго князя с воинством российским пришедше сташа окрест Казани и стояша чрез целое лето, приступающе ко граду и ко острогу. Во един же от дней, свитающу дневи, приступиша всеми полки к острогу, татаром же тогда от пиянства крепко спящим, зажгоша острог и вострубивше устремишася на приступ, и тако взяша его.
И бысть тамо велие падение нечестивым, их же тогда избиенных до 60 000 поведают быти. Тамо же и храбрых их воинов много избиено бысть, и единаго от них силнаго татарина Атылака имянем избодоша копии, иже зело бяше мужествен || и смел, яко со стом человек бияшеся дерзновенно.
Тогда же и воевод российских двое убиено бысть, князь Иосиф Федорович Дорогобужской да князь Федор Лопата-Оболенской. Бысть же сия брань июля в 16 день.
Царь же казанский, видя погибель своих, собрався с надежными своими, их же до 3 000 бысть, и взем царицы своя побежа нощию из града сквозе все российское воинство. И бився крепко, на пременных конех убежа со всеми к брату своему крымскому царю Махмет-Гирею, уязвен будущи многими раны.
Воеводы же великаго князя со оставлшими в Казани перемирение учиниша, взявше со всего Казанскаго царства на три лета дани, и тако поидоша с победою к Москве. С ними же идоша и послы от всего царства {60} Казанскаго, лстивно покаряющеся великому князю. И пришедше к Москве со многими дары, испросиша у государя к себе в Казань на царство брата меншаго царя Шигалея, Эналея имянем.
Великий же князь клятвами утвердив их отпусти с ними царя онаго, сущу ему тогда пятинадесять лет. С ним же посла для хранения его князя Василья Пенкова ярославскаго. Царь же пришед в Казань и пребысть тамо токмо лето едино, потом убиен бысть неповинный той || младый царь от казанцов, с ним же и князь Василей Пенков воевода.
А в Казань на царство паки призваша прежде бывшаго крымскаго царя Сафа-Гиреа, убегшаго прежде от российскаго воинства. И от того времяни бысть паки велие зло христианом от тех нечестивых варвар.
Потом лета 7042-го декабря в 5 день великий князь Василей Иванович московский и всея России самодержец, оставль скиптр державы Российския, отъиде в вечное блаженство.
По нем же бысть приемник отечества его наследия сын его царь и великий князь Иоанн Васильевич всея России самодержец. Сему, яко в детских летех оставшуся, умножашеся наипаче велие зло от поганых казанцов. И бысть превелие пленение от них областем Российским прилежащим к ним, и уже сокращеннее рещи вся оныя области в конечном запустении быша.
Егда же царь приспе в совершенном возрасте, первое начат молитися Господеви со слезами, да вразумит и поможет ему христианство озлобляемое избавити от поганых. И начат збирати воинство избранное, и собра много зело. К тому же еще присовокупи пеших воинов со огненною стрелбою, не бывших прежде в России, их же имянова стрельцы.
И тако начат || помышляти на исконных врагов христианских. Казанское царство, с ними же еще прадед и дед, паче же отец ево государев великия брани в различных счастиях и несчастиях чрез двесте лет и вящше ведоша; и коликия тогда подвиги и труды в воинских делах показаша, о том и списати трудно, паче же по прешествии лет многих. Колико же и оные проклятые соделаша пленения и напасти странам Российским - множество сего скудости ради описателей забвения прахом бысть покровено.
Православный же царь еще и видев таковая бывающая от них, обаче ожидаша благополучна времени на дело оное. Непостоянный же казанский народ не токмо {61} со окрестными брани составляху, но и междоусобныя войны строяху.
Ибо в лето 70‹53› ш-го воздвигши мятеж во граде на царя своего Сафа-Гирея изгнаша его со всем домом за сие, яко наипаче любляше своих крымских татар, и чести им даваше, и богатствы исполняше. Он же убежа от них на реку Яик в Нагаи и там поят себе в жену дочь некоего князя нагайскаго, имянем Сеюнбук или Сумвек.
