– Разумеется, – без промедлений кивнула я, но, вопреки любопытству, задавать вопросы не стала.
Поняв, что кофе был своеобразным способом подкупить меня и увильнуть от работы, я вернулась за столик, продолжая невольно наблюдать за коллегой.
– Тебе не кажется, что он какой-то странный сегодня? – тихо спросила я, подкатившись на стуле к Ювэль.
– Кто? – Она проследила за моим взглядом. – Олевер? Я слышала, что сегодня он признался какой-то девушке в чувствах, а она его отшила. А почему спрашиваешь?
– Он не сможет пойти на встречу со мной сегодня. Это не похоже на него.
– О чем болтаете? – к нам бесшумно подошла Гэна Эдрэвна, отчего мы вздрогнули. – Невежливо перешептываться за спинами у коллег, девушки. Если вам так интересно, то пойдите к предмету обсуждений и задайте свои вопросы. Именно из-за такого поведения внутри коллектива возникают неправдивые слухи, – отчитала она нас, словно мы были нашкодившими котятами.
Я тут же откатилась к своему столику. Так или иначе, а кофе вкусный. Нужно спросить, где Олевер купил его.
Когда рабочий день подошел к концу, а я со вздохом облегчения отложила готовую автобиографию, то без промедлений принялась собираться на встречу с Динэлом.
– Как будем наблюдать за офисом сегодня? – полюбопытствовала Ювэль, начав складывать листы в аккуратные стопки.
– Сегодня я переложил эту обязанность на мужчин. Вам, девушки, нужно спать ночью, – сказал начальник, который появился также неожиданно, как и Гэна Эрэвна. – Команда, у меня есть для вас небольшое объявление, – господин Уэрс откашлялся. – Сейчас разгар осени, но, по моим прогнозам, завтра выпадет снег. Я подслушал и выяснил, что отдел рекламы собирается слепить снеговика у входа в издательство, чтобы получить благодарность инициативного объединения и получить приз за сплоченность коллектива. Мы должны быть на шаг впереди. Снег выпадет ночью, поэтому в пять утра жду всех у входа в здание. Наш снеговик должен быть раз в десять больше, чем их. Он, как минимум, должен доставать до окон второго этажа. При этом расположить его надо так, что он закрывал окна именно отдела рекламы.
– Господин Уэрс, но завтра не обещают снега, – пробормотала я, глядя в свой блокнот, куда записывала погоду на всю неделю.
– А если снег выпадет, но его будет мало? – поддержал меня Вэдэн.
Мы с самого первого дня поняли, что редактору на его безумные мысли нельзя говорить «нет», нужны веские причины, чтобы все выглядело так, словно он сам принял решение. Однако у нас не всегда получалось переубедить его.
– Очень своевременные замечания, но я уже обо всем позаботился, – начальник усмехнулся, потерев подбородок. – К пяти часам утра приедет фура со снегом. Я заказал его из Гномьих Ущелий. Напоминаю, мы обязаны получить приз за сплочение коллектива, поэтому наденьте на себя радостные иллюзии, если не сможете справиться с этим самостоятельно – все должны веселиться, лепить снеговика и смеяться.
Мы дружно переглянулись, понимая, что наша судьба неизбежна. Единственная, для кого господин Уэрс сделал исключение: Гэна Эдрэвна, сославшись на то, что она уже не молода и ей такая работа будет не по силам. После этого мужчина выслушал лекцию о том, как невоспитанно и бестактно говорить нечто подобное женщине. Гэна Эдрэвна заявила, что она сможет скатать самый большой шар без всякой помощи. Что-то мне подсказывало, что это тоже было частью плана нашего редактора.
Мысль о том, что Динэл приготовит мне пельмени так взбодрила меня, что к нему я направлялась в приподнятом настроении. Я не часто гуляю по главной улице города, но никогда не подмечала существенных изменений, зато сегодня на моем пути встретилась большая вывеска: «Пельмени у Динэла». Не заметить светящиеся буквы было бы сложно, однако на дверях висела табличка «Закрыто». Дернув за ручку, я поняла, что заведение не заперто и прошла внутрь.
Помещение нельзя было назвать большим, но и не маленьким. Человек двадцать оно могло вместить. Стены были черными и на них висели разноцветные скалки, предназначенные для раскатки теста. Одна из стен была меловой и на ней было крупными и аккуратными буквами выведено меню. Места для гостей представляли круглые столики со стульями в центре зала и мягкими диванчиками у стенок. Мягкое желтое освещение и оранжевые и голубые подушечки разбавляли темноту стен и делали внутреннее убранство уютным. На окнах висели гирлянды, а на каждом столике кроме небольшого меню лежала небольшая тыковка. На диванах были сложены пледы, словно посетители могли накрыться ими в прохладную погоду. У одной из стен стояла небольшая стойка, где, видимо, можно было сделать заказ, а позади сразу же виднелась часть кухни, которая почти никак не была отгорожена от зала, лишь несколько колонн отделяли ее от основного помещения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Все было готово к тому, чтобы принять первых посетителей. Мне показалась, что Лениру это место придется по душе.
– Динэл, вы здесь? – громко позвала я мужчину, заглядывая на ту часть кухни, что была скрыта от посторонних глаз.
Мужчины нигде не было. В зале была лестница на второй этаж, и, подумав, что Динэл там, неспешно поднялась наверх. Неужели на втором этаже другой зал пельменной?
– Кэстр? – Мужчина в одном лишь полотенце на бедрах сидел в кресле небольшой гостиной.
– Динэл? – Также удивилась я. – Разве ты не должен был ждать меня?
– А я вас ждал, – не согласился он со мной.
– В таком виде? – я насмешливо посмотрела на его обнаженный торс. – Одевайся. Жду внизу.
Я спустилась и все же признала, что эта пельменная мне нравится. Было в ней что-то такое, что вызывало желание задержаться и выпить горячего чаю. На главную улицу выходили панорамные окна и наблюдать за людьми отсюда было очень интересно.
Я с комфортом заняла столик у окна, проигнорировав диванчики. Мне хотелось наслаждаться видом и наблюдать за тем, что происходит на кухне одновременно, и это место мне позволяло сделать как первое, так и второе.
Минут через пять Динэл с мокрыми волосами сидел напротив меня. Кажется, он совсем недавно принимал душ.
– Разве у вас не должно было состояться важное собрание? Вы обещали прийти несколько позже. И где ваш коллега?
– Собрание было днем, а прийти я обещала к семи часам, а сейчас без пятнадцати. У Олевера появились другие дела, поэтому я одна, – последовательно я ответила на заданные вопросы. – Надеюсь, тебя не смутит, если мы поболтаем наедине?
– Было бы странно, если бы меня смутило общество красивой девушки, – хмыкнул он и попросил. – Подождите минутку, я поставлю вариться для вас свои фирменные пельмени. Вы сможете попробовать, описать их, сделать снимки.
– Да, спасибо, – я согласно кивнула и достала из сумки блокнот, дабы не забыть ни о каких мелочах.
Динэл вернулся спустя пару минут с таймером, согласно которому должно было пройти пятнадцать минут.
– Давайте начнем, Кэстр, – предложил он.
– Я с самого начала обращалась к тебе на «ты» и звала по имени, не думаю, что уместно будет обращаться ко мне столь официально и по фамилии. К тому же, если я не ошибаюсь, мы примерно одного возраста, – заметила я, прежде чем приступить к делу.
– Я подумаю над этим, – уклончиво ответил он. – Мне просто понравилась ваша фамилия.
– А имя? – со смешком спросила я.
– Оно тоже не плохое, но на днях мне в руки попался один странный журнал с астрологическими прогнозами. Уж извините, но теперь ваше имя ассоциируется у меня с летучей мышью.
Я понимающе кивнула и натянуто улыбнулась, невольно скрипнув зубами. Когда я увижу Джошерса, то нам точно будет о чем поговорить…
– Расскажи, Динэл, почему ты решил открыть именно пельменную?
– Мое бабушка прекрасно готовила пельмени и научила этому меня. Когда у меня появилась возможность открыть свое дело, то я подумал, что я умею делать лучше всего? Ответ пришел ко мне не сразу: я пробовал готовить торты, думал о ресторане, о пекарне, но, в конце концов, осознал, что могу лепить пельмени. Так в один день я и открыл пельменную. Это дело не приносило мне много денег, но я был уверен, что когда-нибудь оно обретет популярность. Не знаю с чем это связано, но в Ромарине связи и рекомендации работают куда лучше, чем первоклассная реклама и спустя пару лет у меня появились первые клиенты и дело резко пошло в гору.
