— Зачем ты ее сюда привел? — голос Акросса спокойный, он вроде и не сердится, просто спрашивает.
— Полюбоваться. Неплохо получилось, да? Как думаешь, Мей бы блевала, увидев тебя за…
Гранит замолкает, будто подавившись, от второго удара падает на каменный пол рядом с Гидрой, едва не задев ее.
— Хорошо вам, — произносит голос Акросса. — Ни холода, ни голода, ни желания спать. Идеальное тело. Я уже почти не помню, что это такое.
Это было похоже на кошмар, на фильм ужасов, в котором главное чудовище — Акросс. Гидра ждала застать его за кубком крови, но откуда в средних веках соковыжималка? Акросс пил кровь из разложенных на блюде внутренностей, и эта картина до сих пор стояла перед глазами, вызывая волнами новые приступы, но теперь уже их можно было сдержать.
— Иди в свою спальню, как только тебе станет лучше, — распоряжается Акросс так, будто она уже в его команде и тоже сделала что-то не так.
— Разве тебе не противно? — спрашивает Гидра, имея ввиду человеческие органы, но понимает, что сама в таком состоянии, что без уточнения вопрос словно про ее испачканное платье. И это — все равно, что ранение, которое можно залечить, но не знаешь, как, и потому уязвима. Где она сейчас возьмет платье?
— Если бы ты была вампиром и тебе нужна была кровь, то ты по крайней мере не чувствовала бы ее вкуса, — уже откуда-то из другого угла комнаты произносит Акросс. — Я не хочу оправдываться. Можешь рассказать своему капитану, что Акросс опустился до того, что жрет людей. Он же во всем у вас принципиальный. Он бы не стал так поступать.
Эти слова, как легкий металлический шарик, в сознании Гидры толкают сравнить, задуматься над тем, стал бы Кай убивать, чтобы жить? Может быть, Акросс ненавидит в нем именно эту чистоту и идеальность и успокоился бы, узнав, что Кай совсем не такой, каким его привыкли считать.
Но в испачканном, пропахшем платье сложно вести разговоры о чем бы то ни было.
Возвращаясь в свою спальню, со второго этажа замка она видит в просторном зале пришедших близнецов в окружении взволнованных суетящихся слуг. Чем-то это похоже на жука в муравейнике.
— Акросс! Акросс! — громко зовет один из близнецов, но так и не увидев капитана громко продолжает:
— Мы видели Кая в двух днях пути отсюда! Хотели его немного потрепать, но этот сукин пес тоже был там.
— И нас самих немного потрепали, — смеясь, в полголоса прибавляет второй, приглядывал за слугами на случай, если они решатся на них броситься.
— И видели труп Мей неподалеку. Прямой в голову, огнестрел.
К перилам второго этажа выходит Акросс, наконец, негромко сообщает:
— От вас воняет.
— Что поделать, роли не выбирают. Так вот, по мне ее не случайно убили, иначе ее бы до или после еще и трахнули. Хаски бы ей просто шею скрутил или горло перегрыз, так что по любому Дроид. Можно будет с ним немного поиграть за это, когда поймаем? А то зубы чешутся.
Даже Акросс никогда их не различал. Да и необходимости не было — близнецы и вели себя одинаково и держались вместе. Сейчас от них разит оборотнями, и слуги, успокоившись при появлении хозяина, ворчат, что у него довольно странные друзья.
— Лишь бы поиграть, — вместо ответа чеканит Акросс, разворачивается и уходит обратно, в свою личную столовую.
Вернувшись в комнату, Гидра смотрит сначала в коридор, нет ли там кого, плотно закрывает дверь и только после этого заглядывает под кровать. Там пусто.
Ее едва не выносит после этого обратно в коридор от порыва — найти, отобрать, спасти. Ей кажется, что в ее отсутствие комнату обыскали, Кая обнаружили. Ей вспоминается связанный Кай из прошлой реальности и собственная беспомощность. Тем более теперь, когда он оказался в этом замке, чтобы спасти ее.
Но Гидра быстро приходит в себя, понимая, что не следует паниковать раньше времени. Для начала стоит хотя бы сменить на что-то грязное платье, а потом уже попробовать отыскать капитана.
Дуло упирается Акроссу в затылок сразу, как только он проходит в опустевшую столовую, скрипит закрывшаяся массивная дверь, уже после этого голос Кая произносит:
— Я не принципиальный. Но людей бы жрать не стал. Мы играем всего третий день, у тебя не было так много времени, чтобы проголодаться.
— Настолько не принципиальный, что не стреляешь? — усмехнувшись, констатирует Акросс.
— Ты бы тоже не стал.
Дуло больше не касается затылка, слышен громкий, показной шаг назад, после которого Акросс может обернуться, но рук все равно не поднимает. Они остаются друг напротив друга в просторной полутемной столовой, и хотя Кай вооружен — он не стреляет, держит пистолет дулом в пол и хмурится.
— Я слышал Хаски. Ты убил его?
Акросс ожидал других слов, он уже и думать забыл о собаке Кая, столько всего случилось. Теперь смеется, схватившись за живот.
— Хаски? Боже, я думал, что только он одержим, — и, резко выпрямившись, уже вполне серьезно. — Да. Убил. Примерно так же, как…
Кай вскидывает руки с пистолетом, стреляет, но пуля попадает в потолок. Акросс оказался рядом внезапно, перехватив его запястья одной ладонью, чтобы направить дуло вверх, следующим движением пинком в живот отшвыривает Кая к дверям, пистолет остается у него в руках.
— Кому нужны твои принципы? Игра бы закончилась, и я никому бы не рассказал, что ты убил меня выстрелом в затылок.
Акросс осознает, что ладони его дымятся, потому что рукоять пистолета покрыта серебром. А потом приходит боль, как от раскаленного железа. Рефлекторно он сначала на пол бросает пистолет, и, вовремя опомнившись, снова пинком отшвыривает от него рванувшегося было к оружию Кая, на этот раз на скрипнувшие массивные створки дверей. Передернув плечами, стряхивая с себя нервозность, Акросс сам подходит и, перехватив Кая за запястье, волочет по полу к окну и, открыв его локтем раненной руки, перекидывает противника через подоконник, но не отпускает.
— Мы все тут, чтобы повеселиться, — вполне дружелюбно напоминает Акросс, пока Кай пытается схватиться за его руку свободной, но пальцы соскальзывают. — Я могу убить тебя в первую же встречу, но это скучно. Придумывать что-то зрелищное — интереснее.
За окном темно, и под ногами Кая — ущелье, дна которого не видно. Если Акросс отпустит — игра закончится, но он возвращает Кая обратно в комнату, ставит на пол, и ноги у него подгибаются, Кай падает, прислонившись спиной к стене.
— Теперь понимаешь? — спрашивает Акросс, чтобы окончательно добить, и попадается, считая, что противник сломлен морально. Кай поднимается, одновременно зацепив его за ноги и перекинув через подоконник, только Кай его не держит, и Акросс, выпав, летит в темноту на дно ущелья.
