Скуврель увидел, куда я смотрела, и его смех был жестоким.
— Твоя сестра теперь будет жить вечно. Разве не мило? Бессмертие без оков морали.
— Можно стать фейри? — выдавила я.
— В особых обстоятельствах. Скажи, охотница, хочешь бессмертие?
— Один, — твердо сказала я.
— Хорошо, — ответил он. — Твоя жизнь — как полет стрелы, быстрый и убийственный. Я не могу упустить этот миг.
Правда? Так он меня видел? Он смотрел на меня и среди странного нереального места его взгляд казался настоящим. Он пронзал до боли мою душу, и на миг я заметила жалость.
— Игра становится только сложнее, — признался Скуврель, миг выглядел виновато, я с трудом поверила глазам.
— Сложность? — спросила я.
— Пять, — он хитро улыбнулся. — Я почти боюсь туда подниматься.
— Будь мужчиной, — смело сказала я, делая вид, что не ощущала желание убежать в туалет.
— Я не мужчина, — прошипел он, тьма наполнила его глаза. — Я фейри от и до.
— Но ты можешь попытаться, — я ощущала смелость, которая казалась чужой.
— Я — самец, этого мало? — спросил он.
— Видимо, да, — ответила я.
— Тогда я попробую сыграть мужчину, если это тебя порадует, кошмарик.
Он поднялся на возвышение, выпрямился и поднял мою клетку в воздух.
— Валет Дворов тут, — сообщил он и изящно поклонился толпе. Зазвучали овации, Скуврель купался в них, дожидаясь, пока фейри утихнут, а потом сел на резной трон и поднял клетку для них указательным пальцем. — Вы слышали, что я поймал интересную диковинку. Вы не ошиблись. Некоторые из вас попытались забрать ее у меня силой, но я отразил попытки нарушить нам веселье. По Закону Игр я объявляю новое веселье для всех вас!
Радостные вопли, все фейри опустили кубки и еду и собрались вокруг, их глаза сияли удовольствием, глядя на Скувреля. Он не врал. Они любили игры. В них даже были правила.
— Как вы знаете, — он закинул ногу на подлокотник и опустил мою клетку рядом на деревянную поверхность, — Закон Игр заявляет, что за нарушенную игру платится штраф, — он погрозил пальцем толпе. — Так что хватит пытаться прервать веселье раньше времени! — это вызвало смех. — И игра не может быть завершена, а приз вручен, пока не выполнены все условия игры. Поиграйте со мной, любимые! Эта игра — аукцион богатства, крови и магии. Все ставки на диковинку будут приняты, и победит тот, кто отдаст больше, как и определено стандартом Лица Времен насчет обмена кровью, магией и душами! — мне не нравилось, как это звучало. — Ставки на Кошмар начинаются СЕЙЧАС, — он поднял ладонь и резко опустил ее. — Я приму все, и тот, кто даст больше, получит ее тело и душу.
Мое сердце проваливалось все глубже, было все ближе к животу.
Глава тринадцатая
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Когда мы были детьми, все всегда ждали, что Хуланна начнет праздник. Без ее шуток и улыбки было не так. Это не изменилось в Фейвальде. Я нервно прыгала с ноги на ногу, а она поднялась на возвышение, ее платье из жемчуга переливалось. Она была босой. Это было странно. Кто ходил без обуви? А если придется бежать?
Я многого не знала об этом мире.
— Хуланна. Мелкая предательница, — я почти плюнула. — Где наш отец?
Она не слушала меня, подошла так близко к трону Скувреля, что я видела только ее талию. Под жемчугом на ней ничего не было! Наша мама была бы в ужасе.
Одна из женщин-фейри, висевших на руке Скувреля, устроилась на другом подлокотнике его трона. Она подмигнула мне подведенными глазами, и я нахмурилась. Почему она выглядела так нарядно? Нужно было хоть немного уважать себя. Женщины были не только украшениями. Украшения можно было заменить.
— Лучше бы тебе снять его с тех шипов, сестра, — прорычала я, игнорируя другую девушку. — Или я притащу тебя домой и выпорю так, что ты неделю не сможешь сидеть.
Ее ладонь взлетела и отбила мою клетку, и я стиснула зубы, когда клетка перевернулась и упала. Ноги вылетели из-под меня, и я сильно ударилась об прутья, хватая ртом воздух. Фу! Я готовилась к удару, но что-то схватило клетку в воздухе, выпрямило ее так, что я просто съехала на пол. Ребра болели. Я ушибла их? Было больно сесть и проверить. Что случилось с сестрой, что лишило ее жалости?
Или в ней всегда скрывалось это?
Клетку опустили на подлокотник деревянного трона, мои зубы щелкнули от этого. Фейри, украшавшая трон, захихикала, словно это была забавная игра. Она подвинулась на боку трона и шепнула что-то на ухо Скуврелю. Он рассмеялся с ней.
— Ты не можешь продавать мою сестру, Валет Дворов, — заявила Хуланна. Я высунула голову между прутьев, повернулась, чтобы видеть ее огромное лицо. Она подвела глаза темной краской. Это не делало ее соблазнительной, как девушку, украшавшую трон, а придавало ей грозный вид. — Она принадлежит мне.
Но она не обратилась ко мне и даже не взглянула на меня. Мило, сестра. Может, она хотела и меня прибить к дереву. Как раз рядом со стариком-отцом.
— О, я так не думаю, Леди Кубков, — сказал Скуврель. Его улыбка была спокойной, он остался в расслабленной позе, словно ничто не могло потрясти его. Его крылья из дыма пропали, и его рубашка расстегнулась почти до живота, открыв татуировки на его груди и животе. Я узнала перья и череп мыши… но были ли там вчера шипы? Я их не узнавала. Татуировка шипов — как темно-зеленые, обвивающие мои предплечья — сплелась с перьями.
Я закатала рукав и нахмурилась. В моих шипах было перо? Странно. В этом месте нельзя было ничему доверять.
— Я взял ее в плен. Потому она моя, и я могу продавать ее, если хочу.
— А я хочу торговаться, — сказал резкий и немного невнятный голос.
Я посмотрела за сестру, вытянув шею.
Мужчина-фейри, высокий и почти настолько широкий, стоял за ней. Я таких, как он, еще не видела. Я сглотнула от его размера. Его глаза были темными, обрамленными густыми бровями, его уши были острыми, а волосы — коротко обрезанными. И его кожа была зеленоватой, но темнее, чем если бы ему нездоровилось. И из-за нижней губы торчали клыки? Конечно, он не мог говорить четко. Меч висел на его спине, и он был в рубашке из тонкой кожи, но я не знала зверя, с которой он ее снял. Кто-то вышел спереди белую лису с тремя кровавыми слезинками.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Как мило.
Я невольно подняла повязку и поежилась. Он был спутанным, как остальные, но острые клинки торчали из спутанной плоти. Я опустила повязку, дрожа.
Он скалился, а я хмуро глядела в ответ.
— Но это я послала тебя в мир смертных, Валет, — сказала Хуланна, отойдя так, что я могла видеть ее лицо, ее щеки пылали. Было странно видеть ее великаншей надо мной. Ее рыжеватые волосы красиво сияли в тусклом свете, в них были вплетены розовые жемчужины. Они были размером с мой кулак. — Ты был моим пленником. Мы договорились.
