Вышла и направилась к дальней, крытой арене, где занимались ребята постарше, тренируя свои фишки. Меня Константин туда уже пригласил, значит право у меня есть. И не важно, что сейчас темно.
Подошла к стене и медленно полезла по ней к окну. Дверь должна была уже быть закрытой, а вот на окне я защиты не видела. Маленькое, круглое на крыше. Но не чердачное. Под окном была балка. На нее я и залезла. Дошла до середины, где висел канат и просто легла. Сил спускаться не было. Моральных сил. Все шло по кругу. Я как белка в колесе металась и все не могла убежать.
Дверь открылась с пинка. На малую арену просто влетел парнишка. Высокий, стройный, и красивый. Но злой.
— Пятый уровень! — сказал он.
Тут же арена материализовала десяток манекенов. Эти были в броне. Черная полная латная. У каждого в руке оружие. Не дожидаясь, болваны бросились в атаку. Парнишка выхватил меч и стал с огромным удовольствием крушить их. Редкие заклинания ближнего боя разносили доспехи кусками горелого железа по залу. Пятый был последний уровень, который могла выдать арена. И только от нее зависело, для кого этот пятый подходил. На нашей арене для первоклассников я тоже вызывала пятый, но это был один болван, не совсем медлительный и даже не пользующийся магией.
Парнишка отдышался. Оглядывая исчезающие куски. Кажется, ему стало легче.
— Пятый уровень. Задача, защита мага на арене, — одними губами сказала я.
Когда вокруг парня появились болваны, он даже не испугался, просто поднял меч и стал в стойку. Но болваны встали кругом, спиной к нему. Это уже парня озадачило.
Я скатилась с балки, перевернувшись в воздухе, и упав на полусогнутые, коснувшись пола руками и коленкой. Было больно и громко, но кости тут же встали на место.
— Внимание! Активирован пятый уровень арены приговоренных, — я говорила как в играх. Красиво, без лишних эмоций, ровным милым голосом. — Да свершится казнь на потеху толпе!
Болваны ощетинились мечами, закрывая неизвестного мне мага. Я медленно прошлась, демонстрируя себя в полумраке арены.
Рывок вперед, круговое движение сераком, отрезая волосы. Те тут же заискрились, сгорая в легком заклинании.
— Кто ты? — спросил парень. Его голос был немного взволнован.
— Я? Та, что победила прошлого палача арены! — сказала, гордо вскинув голову — Хочешь сохранить жизнь, убей меня и займи мое место! Именем моего короля! Ланира второго! Да начнется казнь!
Парень так и открыл рот. Еще бы. Ланир второй жил полтысячи лет тому назад и правил враждебным по отношению к нашему королевством. То есть не к нашему, которое сейчас включает и земли Ланира второго, а к тому, где была эта школа. А я расхохоталась, и…
Это было чудесно. Словно музыка звучала в голове. Я танцевала. Демоница, чью память я получила, училась бою так же как и танцам. Позиция такая-то, стойка такая-то. Несколько па, комбинация, переход. Душа летит ввысь. Тебя переполняет чувство радости от осознания собственного совершенства и слабости врагов перед тобой.
Парень, кем бы он ни был, держался уверенно. Хорошо ставил щиты, пробовал атаковать. Его же болваны ему же и мешали. Я аккуратно разносила каждого так, чтобы парень видел. Чтобы его задевало осколками, а лучше, портило ими его щит.
Серак против меча, все равно, что палка против дохлой вороны! Маг не мог подойти ко мне. Все его удары я старалась сбить еще в начале и хорошенько стукнуть его древком.
— Херши! Ванили нюхнула? А ну прекратить флирт с преподавателем!
Да, именно так я заставила себя называть. Катерина Херши. Чтобы никогда не забывать, через что я прошла.
Быстро отскочила назад, убирая оружие, и поклонилась. У двери стояли Константин, Лорд Мирон и Директор Мати.
— Вот только сцен ревности не надо, лорд Мирон! Вы сами мне доступ в зал дали, чтобы могла пар выпустить!
— И как, выпустила?
— Нет. Этот помешал. Хотела прогнать, но он все не сбегает.
— Значит плохо старалась! Иди и займись своим паром. А нам есть о чем поговорить с твоим новым возлюбленным.
— Арена! Пятый уровень!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Оружие доставать не стала. Всю свою обиду, вымещала на болванах кулаками. От мечей уворачивалась. С каждым ударом ощущала боль. Чувствовала, что живу. Удар! Еще удар! Пальцы с хрустом вставали на место. На черной броне оставался очень четкий след от кулака, а болван отлетал, уступая место следующему. На то, что делали преподаватели, даже не смотрела. И не слушала, сосредоточившись на своей боли. Слезы медленно катились по щекам, беззвучно. Но то плакала душа.
— Что за темный род такой? Первый раз слышу про Херши, — все же услышала я.
— Девочка иномирянка. Ей не очень понравилось в нашем мире.
— Почему тогда не вернулась домой?
— Она из немагического мира.
— Тогда!?
— Позже. Идемте. Не будем мешать. Пусть женщины обсудят свои проблемы, поплачут.
— Катя, — сказала Директор Мати. И в одном слове было все. Тревога, материнская любовь, надежда и утешение.
— Простите, директор Мати. Я повела себя недостойно, — постаралась вложить в голос максимум покорности и отрешенности.
Ларен в пятый раз пересказывал, как его провели и заставили уже проститься с жизнью. Слухи о том, что эта школа не всегда была такой мирной, ходили давно. И про тайные заклинания, которые испытывали на плохих учениках, и о магических орденах, имевших ложе в школе. Тем более, никто не скрывал, что большая часть учеников раньше прямиком шла на текущую войну.
— Я же реально поверил, что активировал старое заклинание. Нет, ну мало ли что тут было полтысячелетия назад! Вот вы смеетесь, но видели бы вы эту девушку там! Осанка, манеры! А голос! Вот настоящая древняя воительница! А как она себе волосы отрезала! Да ни одна девушка! А походка! Словно смерть и жизнь для нее ничего не значат! Как она медленно подходила ко мне, крутя серак! А как пусты были ее глаза!
— Ларен, говорят, она убила тринадцать человек. И все это время, пока убивала, выглядела словно богиня на балу в захудалом баронстве.
— При каких обстоятельствах? — Ларен тут же стал серьезным.
— Не знаю, друг. Знаю только, что там была замешена внутренняя служба безопасности. Вот двенадцать боевых магов из нее она и убила. Потом себя.
— Тогда почему она не в тюрьме и живая?
— Не знаю. Мати лично вытащила девушку из пыточной. И обвинений никаких девушке не выдвинули. Ни до, ни после пыток.
— Интересно, какой она была до?
— Вряд ли сильно другой, раз смогла туда попасть.
Утро в женском общежитии начиналось рано. Чтобы выглядеть по местным меркам красиво, девочки подолгу плескались в ванной, наносили маски и крема, потом паковались в корсеты, делающие талию модного диаметра, надевали платья, с кучей шнуровки и мелких пуговиц. Прическа и макияж отнимали также немало времени. За это время я успевала принять душ, подготовиться к занятиям, перечитать особо сложные места в книгах по целительной магии и лекарству, сделать растяжку и несколько базовых упражнений, не выпуская книгу из рук. За мою красоту и силу отвечала магия. Царапины проходили сами. Волосы отрастали. Макияжем я не пользовалась, поэтому смотрелась серой мышью. Разве что в комнате, в пеньюаре и с распущенными волосами. Платья все так же носила по местным меркам скромные и простые. А вот многие девочки с Земли не брезговали мини или носили штаны всех видов и фасонов. Хотя были и те, кто с удовольствием погрузился во все эти ужасы пышных платьев.
Нинель в последний раз оглядела свое отражение в зеркале, перед тем как выйти из комнаты.
— Пойдем?
— Да. Я готова.
Наши отношения сильно улучшились. Нинель была настоящей леди и как настоящая леди, она сперва взяла себя в руки, а потом и переступила через себя. Ни слова в мой адрес, которое можно было бы принять за оскорбление. Всегда ровный тон и легкая приветливость в общении. С Колет Нинель были подругами. Они обсуждали мальчиков, плакали, строили планы на новые платья. Со мной Нинель оставалась коллегой. И чем больше я занималась, чем лучше становились мои показатели, тем более спокойно девочки реагировали на мое присутствие рядом. Меня не то, что не замечали в комнате, скорее не мешали. Для местных девочек такое отношение было бы приемлемо к родственнику мужского пола. Не достаточно дальнему, чтобы можно было заключить брак и недостаточно близкого, чтобы воспринимать как члена семьи. По тому же этикету Колет, которая явно казалась младшей, по сравнению с нами, вообще не должна общаться со мной. Она и не общалась, ограничиваясь минимальным набором вежливых фраз и испуганными глазами. Тоже, ровно по этикету.
