— Так вышло...
— Ты слабак. — Ткнул в него пальцем. — Таблетки валяются на полу, а ты — в виде трупа
на кровати.
— Не надо этого. Голова и так кружится, не хватало мне еще твоего поучающего голоса. В
голове каша, отвали. Принеси лучше воды.
Стефан взглядом показал ему своё мнение обо всём происходящем и развернулся. Сделал
шаг и остановился, почувствовав под ногой что-то непонятное. Опустил взгляд, его глаза
округлились.
— Что, увидел смысл жизни в пятне на ковре? — пошутил Макс.
— Да, смысл твоей жизни. Твоей озабоченной жизни, целью которой является избавление
от семенной жидкости. Она у тебя везде, да? Даже вместо спинномозговой жидкости?
— Да что там? — Макс потянулся и нагнулся вниз. Презерватив. Чёрт. — Не видел
кондомов? Могу научить пользоваться.
— Спасибо, не надо. Что-то маловато, всего один. Что, маленький, озабоченный Макс не
смог больше?
— Во-первых, он не маленький! Повторяю в последний раз. И сам попробуй больше раза в
таком состоянии! — крикнул ему вслед Макс, но тот уже скрылся в другой комнате, строя
ему в ответ гримасы.
Успел кого-то трахнуть. Феноменально. Поразительно. Невозможно. Он валялся овощем
на кровати, полуживой, еле дышащий, но кого-то поимел. Кого? И когда успел? Стефан
вздохнул, наполняя стакан водой. Секс-машина — это про Макса. Как можно было ему
помочь, если он сам упорно отказывался себе помогать? Только если принести воды, чтобы избавить хотя бы от сушняка.
— Держи, алкаш. — Протянул ему стакан с водой. — Прости, рассола не было.
— Отвали, — сказал Макс и осушил стакан. — Ещё. — Отдал Стефану стакан.
Тот ушёл и вернулся с бутылкой воды.
— Делаем так. Я наполняю стакан водой только после того, как ты отвечаешь на мой
вопрос. Конкретный вопрос — конкретный ответ. Идёт?
— Ты — охреневший мудак! Задавай свой чертов вопрос.
— С кем ты переспал? Доказательство желания к кому я вижу сейчас на полу?
— Догадайся, кого я трахал. Чью-то киску. И вообще, нефиг лезть в мою постель. Я
оставлю право выбирать, в чьи трусики забираться, за собой. — Макс откинулся на
подушку и насмешливо посмотрел на брата.
— Ладно, — произнес Стефан и отпил из бутылки. — Шикарная вода. Такая холодная, бодрящая... Следующий вопрос. Ты причинил ей боль?
— Да нет же, твою мать! Я просто её оттрахал. Почему ты ждешь, что я вернусь назад? Я
завязал с этим, — тише добавил он.
— Хорошо. Это правильный ответ, заслужил глоточек. — Налил в стакан немного воды и
подал его Максу.
— Иди на хер. Я тебе не заключенный, чтобы мне по глотку давать пить.
— Как хочешь. Что случилось вчера? Что она тебе сказала?
— Неважно. Эта сука не могла сказать ничего хорошего.
— Расскажи мне, почему ты напился вчера и не выпил таблетки.
— Захотелось. — Макс ушёл в отказ, не желая делиться своими проблемами с братом.
— Ревнуешь её?
— Нет! Отвали от меня со своими расспросами!
— Окей. Неси и дальше этот груз в одиночку. — Стефан сел на кресло рядом с кроватью и
просто сидел. Он знал, что Макс расколется.
Макс закрыл лицо руками и вздохнул. Хотел сказать, но промолчал. Молчал долго, просто
было боязно произнести эти слова вслух. Если он это скажет, то признает свой проигрыш
окончательно. Но пора было учиться проигрывать.
— Я... боюсь, что ребёнок мог быть моим. — Отнял руки от лица и посмотрел на Стефана
взглядом, заключавшим в себе океаны боли.
— Конечно, твоим. А чьим ещё?
— Почему ты говоришь так, словно это кристально ясно всем, кроме меня?!
— Потому что я поражаюсь твоему кретинизму и нежеланию смотреть правде в глаза.
Твой это был ребёнок, и ничей больше. Ты даже не додумался спросить у неё, просто
задать один вопрос. И зачем только тебе Бог мозг дал...
Макс опять замолчал. Он, действительно, не спросил её, не задал ни одного вопроса, не
сказал вообще ничего. Вынес приговор и осуществил казнь. Что, если своего сына?..
— Откуда такая уверенность? Она была тогда с Дастоном!
— Хватит уже нести ахинею, хватит! — Стефан встал с кресла, будучи взвинченным до
предела. Стал расхаживать по комнате. — Ты же знаешь Дастона! Он хренов мудак, мать
родную продаст ради своей выгоды! Как ты мог поверить ему, а не ей, женщине, которая
вернула тебе человечность?! Он был пьян. Но Зара была трезвой. Она бы никогда не
позволила ему этого сделать. Я, как попугай, повторяю тебе это третий год подряд. А ты, как свихнувшийся тигр, скалишься и не хочешь ничего слушать.
— Ее платье было порвано, а его...
— И дальше что? Какая логическая связь из этого вытекает? Он мог приставать к ней, а
она ударить его. Он просто разорвал платье, перед этим расстегнув свою ширинку, но
ничего не сделал. Вот если бы она лежала голая, вся в его сперме, это был бы другой
разговор.
— Но...
— Слушай сейчас меня, мать твою. Она пришла к ТЕБЕ с новостью о беременности, доверила эту радость ТЕБЕ. Думаешь, Зара такая идиотка, чтобы лезть к тебе с чужим
ребенком? Это методы Алисии и остальных твоих продажных баб. Да, она продавала тело.
Но не душу. И ты это знаешь. Она пришла к тебе без задней мысли, и в итоге ты просто
растерзал свою плоть и кровь! — Казалось, он сейчас сам накинется на брата и разорвет
его на части.
— Чего ты-то так волнуешься? Не ты же растерзал, — спокойно сказал Макс, но Стефан
бил по больному. И он ощущал эту боль физически.
— Ты прав. И я бы многое отдал за то, чтобы иметь сына или дочь от Марины. — Стефан
вернулся в кресло. — Отдал бы всё за то, чтобы иметь частичку себя в этом мире, чтобы
подарить то тепло, которое не подарили когда-то мне. И я просто хочу иметь от любимой
женщины нечто большее, чем секс. Но тебе не понять.
— Мне ничто человеческое не чуждо, Стеф. И мне больно, хотя ты можешь в это и не
верить. — Его голос не дрогнул, он выдержал. Мозг сейчас, медленно и противно скрипя, разлагался, не в состоянии справиться со всем этим редкостным дерьмом.
— Я верю в тебя. Всегда. Но я устал верить. Ты не оправдываешь мою веру в тебя.
— Ну, уж, прости.
— Я-то прощу, а вот простишь ли ты себя сам... — Стефан встал. — Жду тебя через
полчаса внизу. Может, хоть еда заставит твоё серое вещество работать активней, —недовольно произнес он и вышел.
Макс тоже встал, но не сразу. Голова совершала заезд в Наскар, его заносило на поворотах, поэтому пришлось вставать постепенно. Мужчина прошёл в душ и забылся в ледяной
