биопсию, что-то там у них не вышло.
— Не вышло? Я не понимаю, — отвечает девочка.
— Я и сам не понимаю, в общем, давай, приходи, всё сделаем по новой. Приходи сейчас, чтобы я мог уже сегодня им послать новый срез. Успеешь за час до меня добраться?
— Успею, — говорит Светлана.
— Давай, жду.
⠀ ⠀⠀
* * *
⠀ ⠀⠀
У хирурга новая шапочка. Но и эта не менее дурацкая, чем предыдущая. Если бы Света была врачом, она никогда бы такое не надела. У неё были бы красивые костюмы и шапочки.
В перевязочной холодно.
Он садится, берёт свой узкий, острый ножичек:
— Ну, давай сюда.
Света стягивает с руки резиновую перчатку. Сергей Владимирович смотрит на её пальцы, потом смотрит девочке в глаза, а затем кладёт свой скальпель обратно на белоснежную салфетку к другим инструментам.
— Это что? — он берёт пальцы Светы, достаёт из стола лупу, тянет руку девочки к огромной лампе, что нависает над ними. — Это так разрослось?
Он спрашивает, а девочке нечего ему ответить. Разве что сказать: да, это разрослось так, что я теперь ношу перчатки.
— Вот зараза, — он всё разглядывает и разглядывает её пальцы, переворачивает, рассматривает ногти Светы. Абсолютно чёрные ногти. И наконец хирург произносит. — Ладно, я понял, дело не терпит отлагательств.
Света соглашается молча, кивает: да, не терпит. Если прямо сейчас он предложит ей отрезать чёрные пальцы, она сразу согласится. Хотя ей уже и не так страшно, как было пару дней назад. Но Сергей Владимирович ей ампутацию, конечно, не предлагает:
— Сейчас ещё раз возьму срез на биопсию и сегодня же встречусь с Гайворонским, сейчас ему позвоню. И мы с ним что-нибудь придумаем. Дай-ка я для начала эти твои пальцы сфотографирую.
Он взял срез на биопсию, сделал не менее десятка снимков её пальцев на телефон, а потом отпустил. И Света пошла домой, но перед этим зашла в ТК «Радуга». Купила себе плащик и красные резиновые сапожки на каблучке. Ну, если с пальцами творится не пойми что, то хоть одёжкой себя порадовать.
⠀ ⠀⠀
Глава 7
Света пришла к центральным воротам парка Победы. И огляделась. Никого. Медузы вдалеке, крысы, ничего необычного. Ей не очень хотелось идти в парк; пару последних раз, что она там была, каждый поход оборачивался делом непростым. Она с сомнением смотрела на большие, в два этажа, ворота парка, поверх которых на Московский проспект «вытекала» растительность. Всё вокруг было зелёным, во всех оттенках этого цвета, а сверху эта зелень была «присыпана» множеством ярких цветов. Казалось красивым… но… Нет-нет, это не обманывало девочку. Шипы, яды, кусачие твари, ползучие корни, огромные, с кулак, толстобрюхие кузнечики без панцирей, зато с гигантскими жвалами, и Бог знает, что было в этих зарослях. Так что парк был местом неприятным. Даже торчать тут было опасно, не то что идти туда. А ещё Лю сказал ей, что видел вчера у её депошки Аглаю. Эта чокнутая бродила вокруг и что-то выглядывала. Девочке, конечно же, такое понравиться не могло. И она, прежде чем пойти к условленному месту, попросила его осмотреть окрестности. Любопытный вернулся и сказал, что никого не нашёл, лишь после этого Света вышла и побежала к улице Бассейной на встречу с Сильвией. Девочка, кстати, была немного обижена на Любопытного. Она никак не ожидала, что он так… бесстрастно отнесётся к её победе над силачом. Голос выслушал её и, даже не поинтересовавшись, как ей это удалось, сразу перешёл к какой-то другой теме. Как будто победа Светланы над этим необыкновенно сильным существом была делом обыденным. Подумаешь, прикончила силача, все так могут!
Оставаться на открытом пространстве Московского проспекта, у всех на виду, ей не хотелось. Она увидала трамвайную остановку и добежала до неё. Грязный пластик снаружи скрывал девочку, а она изнутри видела всё вокруг. Светлана уселась на землю и чуть обиженно заговорила:
— А вы знаете, Лю, что этот, ну, тот, что за мной шёл, был не простым существом.
— Не простым? Интересно. А каким же он был?
— Он был творением, — сказала девочка. — Порождением Высших.
— А как вы об этом узнали? — поинтересовался Любопытный.
— Мне сказала Сильвия, ну, та девочка, что вместе с пауком Женей перерабатывает на белки других людей. Вы их видели в подвале.
— Я понял, о ком вы говорите. Сильвия. И она вам сказала, что он был…
— Творением высших. Он не простое существо.
— Творением высших? Ну, если он творение…, — Лю, кажется, не очень хорошо понимал, что это значит, — то кто эти высшие?
Света и сама не очень хорошо это понимала, поэтому предположила:
— Ну, это, наверно, какие-то боги или что-то типа того. Лю, вы знаете, что такое «боги»?
Девочке хотелось, чтобы он её похвалил, для этого Света и затеяла этот разговор. «Лю, это был не простой чёрный чувак с офигенной силой. Это было сотворённое Высшими существо, и я его укокошила! Я, простая девочка, смогла это сделать, я крутая, Лю!». Но бестолковый голос хвалить её не собирался.
— Да, я знаком с концепцией «божества». Это концепция разделения всех существ на создателей и созданных, в которой созданные должны поклоняться создателям.
Свете эта теория показалась странной. Отец Серафим излагал Бога иначе, поэтому девочка, позабыв, что хотела рассказать голосу про то, как она гениально заманила силача в Белый лес, спросила у Любопытного:
— Лю, а у Вас есть какой-нибудь бог?
— Ну, если пользоваться вашей терминологией, — ответил тот, чуть подумав, — у меня есть бог. Но мой бог — это концепция, идея, — он, кажется, оживился.
Светлана поняла, что ему хочется об этом рассказать, поделиться. Но тут из-за памятника Чернышевскому вышла Сильвия. Света сразу узнала её маленькую, загорелую фигурку в белых трусах.
Лю, как показалось, с некоторым сожалением произнёс:
— Кажется, мы ждём его.
— Её, — тихо поправила Любопытного девочка. Лю, конечно, ещё не очень хорошо разбирался в людях.
⠀ ⠀⠀
