Микроавтобус был необходим для того, чтобы перевезти из дома Анисимовой за город картины русских художников. На даче отца этой хищницы с кроваво-красными ногтями, по слухам, уже была оборудована мастерская, в которой она собиралась сделать копии. Для каких целей, не знал даже Свояк. Однако решил подстраховаться и машину после перевозки уничтожить. Но Чемез спутал все карты.
– Даже если все так и есть, как ты говоришь, – Свояк медленно подошел к нему ближе, – то это лишь подтверждает мое предположение…
– Какое? – на глазах бледнея, с трудом выдавил из себя Чемез.
Он прекрасно понимал, просто так в глушь Подмосковья шеф не вывезет практически весь костяк их полукриминальной организации.
– Ты считаешь, что умнее меня? – между тем спросил Стасов, пытаясь сейчас представить себя на месте Чемеза. Как бы он повел себя?
– Я ничего не считаю! – простонал Чемез.
– Твоя инициатива привела к тому, что вы упустили Тумаркина, а потом к нам на хвост плотно сели менты, – тихо сказал Свояк, зная, какой леденящий ужас испытывают в такие моменты его люди.
– При чем тут я? – захлопал глазами Чемезов.
– Ты или дурак, или прикидываешься, – не выдержал Таран, подскочил к нему и двинул кулаком в лоб. Удар был не сильный, но Чемез зачем-то сделал вид, будто не устоял на ногах, и упал.
– Встань! – приказал Свояк и придержал левой рукой Тарана, который уже размахнулся ногой.
Чемезов торопливо поднялся.
– Если бы ты сделал, как я сказал, то никто бы тебя у подъезда не окликнул по фамилии, – стал перечислять Свояк. – Тогда бы не сбежал доктор, а менты потом не вычислили, кто его преследовал.
– Ты меченый, Чемез, – констатировал Таран.
Эти слова прозвучали в вечерней тишине как приговор.
У Чемеза округлились глаза, а нижняя губа скривилась. Издав нечленораздельный звук, он вдруг странно подпрыгнул и бросился к пролому в заборе.
– Стой! – осадил Свояк, шагнувшего было следом за ним Дрозда.
Неестественно быстро работая руками и ногами, Чемез бежал к спасительному проходу, за которым начинался лес.
– Уйдет же, – простонал кто-то.
Но Свояк был спокоен. Он предвидел такое развитее событий, а еще он любил эффекты.
Вот до заветной бреши остаются считаные шаги. Словно спринтер перед финишем, Чемез с криком делает прыжок. Дальше происходит что-то на первый взгляд неестественное. Когда его тело сравнялось с рваными краями бетонных плит, ноги вдруг замерли на месте, а тело, с необычайной быстротой продолжив полет, врезалось в землю. Одновременно раздался звук, похожий на тот, что издает лопнувшая струна. Тут же рядом с Чемезом возник Крым. Это он по указанию Тарана заранее натянул леску на всех направлениях, куда мог броситься бежать ставший ненужным дружок.
– Ы-ыы! – завыл от боли и ужаса Чемез.
Крым схватил его за шиворот и легко поставил на ноги. Однако тут же двинул ему кулаком в живот. Чемез согнулся. Воздух с кровью вылетел из носа.
Крым развернул его в сторону бреши и подтолкнул под зад:
– Хватит бегать…
Морщась и неестественно вращая выкатившимися из орбит глазами, Чемез, хромая, подошел к Свояку.
– Размялся? – брезгливо разглядывая разбитое в кровь лицо, поморщился Свояк.
Вместо ответа Чемез издал странный квакающий звук и, не имея возможности дышать носом, выпустил из ноздрей кровавые пузыри. По щекам потекли слезы.
– Надо сделать так, чтобы у обнаружившей его полиции не было сомнений в несчастном случае, – выдохнул Свояк, неожиданно ощутив странное состояние азарта и желания выплеснуть вдруг переполнившую его энергию. – Он должен умереть в машине.
Чемезов неожиданно затих. Казалось, бандит, ловя каждое слово, перестал дышать.
«Интересно, что он сейчас испытывает?» – вновь подумал Свояк, размышляя, как потянуть время и насладиться неограниченной властью над другим человеком.
– Там, чуть дальше, – махнул рукой в сторону руин Таран, – остов какой-то эстакады. Из нее арматура торчит на полтора метра. Посадим его за руль, машину разгоним, и пусть в нее въедет. Кабину проткнет на раз, и его как на шампуре… Подумают, не заметил…
– Может, просто в карьер столкнуть, а перед этим поджечь? – неожиданно вмешался Крым. – Тоже ничего не докажут.
– Только у следствия обязательно возникнет вопрос, за каким чертом он сюда поехал, – задумчиво произнес Свояк.
Они говорили до того обыденным тоном, словно решали не то, как лишить человека самого дорого, что у него есть – жизни, а где по возвращении в Москву перекусить.
– И-ии! – заскулил Чемез, ноги вдруг перестали его слушаться, и он рухнул как подкошенный.
– Чего вы гадаете? – неожиданно осенило Свояка. – А разве он не мог сам на себя ручонки наложить?
– Точно! – воскликнул Таран. – Тем более у него уже попытка суицида была.
– Приехал в этот заброшенный и глухой угол, чтобы никто не помешал уйти из жизни, – трагическим голосом развил версию Крым. – Листок надо, чтобы записку оставил…
– Ты как? – Таран шагнул к Чемезу и нагнулся, чтобы лучше видеть его лицо, и тут же отпрянул: – Не пойдет.
– Почему? – удивился Крым.
– А ты его морду видел? Он что, сам ее себе разбил?
– Все, хватит здесь комедию ломать, – неожиданно разозлился Свояк и посмотрел на Тарана. – Сажайте его за руль и в эстакаду.
– Тоже не дело, – ошарашил Таран, сам же предложивший такое решение вопроса.
– Чего так? – удивился Свояк. – Твоя же идея.
– Я не подумал, что мы здесь натоптали.
– Тогда в озеро, – окончательно решил Стасов, вспомнив дамбу, которую они переезжали по пути сюда.
Не дожидаясь команды, Якут, Крым и Дрозд бросились к сидевшему на земле и, казалось, потерявшему от страха рассудок Чемезу. Подхватив на руки, они подтащили его к «Газели» и ловко забросили в грузовой отсек. Свояк направился к своей машине.
«Не дай бог, чтобы со мной когда-нибудь точно так же обошлись, – с содроганием подумал он. – Лучше сразу…»
* * *
Матвей закрыл воду и вышел из душа. Долго, до красноты растирал полотенцем тело, разгоняя по сосудам кровь. После вчерашнего похода в спортзал мышцы приятно ныли. Несмотря ни на что, нужно было поддерживать себя в форме.
Марта сидела за столом у открытого ноутбука. Справа радиотелефон, слева – сотовый телефон. С раннего утра она пыталась дозвониться до администрации курорта, где работал Тумаркин. Разница во времени составляла шесть часов, и скоро там уже будет конец рабочего дня.
– Ну, как?
– Дозвонилась до начальника санатория. – Марта сцепила пальцы, вытянула над головой руки и потянулась. – Тумаркин взял отпуск за свой счет и уехал. Больше его никто не видел.
– А он хотя бы звонил?
Вместо ответа Сомова покачала головой.
– Врет, – расстроился Матвей. – Просто не доверяет. Не поверю, что заместитель поехал по собственной инициативе.
– А если это так и есть? – Марта уронила руки на стол. – Ты не допускаешь, что они враги, и начальник также замешан в этих махинациях?
– В нашей стране все возможно, – согласился Кораблев с девушкой.
– В этом случае можно допустить, что именно он и сообщил московским бандитам о приезде своего зама в Москву, – продолжала Сомова развивать свою версию.
– Ну почему я не поговорил как следует с Тумаркиным? – Матвей отошел к окну и посмотрел на все еще забитую машинами и людьми улицу. – Наверное, придется туда ехать.
– Зачем? – удивилась Марта.
– Пока не знаю, – признался Матвей. – Но думаю, не помешает подробнее узнать, из-за чего, собственно, сыр-бор.
– Под каким предлогом ты там появиться собираешься?
– А разве ты на этот раз не составишь мне компанию? – Матвей отвернулся от окна.
– Когда я таким образом ставлю вопрос, то однозначно имею в виду нас обоих, – уточнила Марта.
– Есть идея с сегодняшнего дня стать художником.
Сомова окинула Матвея изучающим взглядом:
– Не могу тебя представить в берете и с кистью, – улыбнулась она.
Кораблев провел ладонью по небритому подбородку:
– Надо отпустить бороду.
– Оригинально, – поддержала идею Марта.
– Ты можешь найти мне телефоны и адрес Николаса Сапронова? – спросил он.
– Хочешь взять у него мастер-класс? – попыталась угадать девушка.
Но Матвей уже звонил Дешину.
– Чем хочешь обрадовать? – ответив на приветствие, осторожно поинтересовался друг.
– Пока особо нечем, – признался Матвей. – В Дарасуне Тумаркина нет, своему шефу он не звонил.
– Кто бы сомневался, – вздохнул Дешин. – Туда ехать неделю…
– Пять суток, – уточнил Матвей. – Он мог бы позвонить.
– Ты, наверное, забыл, что телефон остался в твоей машине, – напомнил Борис.
– У него были деньги, – возразил Кораблев. – Они стоят копейки.
– А номера? – усмехнулся Дешин. – Думаешь, он помнит?
– Но домашний наверняка знает, – не унимался Матвей.
– Ты за этим звонил?
– Мне на полдня надо пару оперов.
