— А ближайший город, где и как называется? — я достал из мешка еще кусок рыбки.
— Кфавос, — пробубнил полным ртом Петар. — Фниф по веке и нафрафо по бевегу мовя ити дадо.
Я призадумался, припоминая географию Этерры, которую учил у Мирослава Александровича.
— А! Кравос, что ли?
— Угум, — промычал малец, проглатывая последний кусочек.
— Слушай, а как в такой маленькой деревне харчевня выживает? Хотя… Что я тебя мучаю. У кого-нибудь из взрослых спрошу.
— Да че? Это-то понятно. Мы же на реке стоим, и у нас часто струги причаливают. И все в харчевню идут.
— Понял. Ладно, пойдем уже. Нельзя так долго старосту заставлять ждать.
— А мы почти пришли. Вон дом.
Через дом, по другую сторону улицы стоял, наверное, самый большой после харчевни дом в деревне. А по внешнему виду, пожалуй, что и самый основательный. Солидный, какой-то. Построен ровно и аккуратно из мощных бревен, с многочисленными хозяйственными постройками и небольшим фруктовым садом. Войдя во двор, Петар сразу заорал:
— Деда Атанас!!! Я привел!
— Что ты орешь, как оглашенный. Вот сейчас выйду и крапивой тебе язык натру! — раздалось из открытого окна.
Петар зажав рот ладошкой и вытаращив глаза, развернулся и вылетел со двора. Я немного растерялся и стал озираться по сторонам. Тут открылась дверь в дом, но вышел явно не староста. Во двор шагнул парень лет двадцати.
— Добрый день, — я продолжал быть максимально дружелюбным.
Парень молча кивнул и прошел под навес шагах в десяти от входа в дом. Там он остановился и стать точить небольшой топор, искоса на меня поглядывая. Следующим вышел довольно крепкий старик в ладной одежде. Рубаха и штаны из неплохого материала, кожаные сапоги, наборный пояс с висящим на нем ножом. Самому старику было, наверное, больше шестидесяти, но выглядел он бодро.
— Добрый день, — повторил я и слегка поклонился.
— Здрав будь, — ответил староста. — Кто ты и зачем пришел к нам в Брезник?
Я понимал, что от этого разговора зависит очень многое и конечно волновался. Как меня примут и примут ли? Не попытаются ли охолопить? А может, вообще по голове тюкнут и скажут, что так и было. Вон, хотя бы за нож и одежду. Да понадеются в заплечном мешке чем поживиться. «Ну да, делать нечего. Не попробую, не узнаю», — настроился я на дальнейший разговор.
— Меня зовут Сержио, уважаемый Атанас. Я с родителями и старшим братом жил на хуторе в соседнем баронстве Лесковин (спасибо Мирославу Александровичу за уроки географии). Хозяйство у нас крепкое, живем в достатке. Но мы с братом выросли, в следующем году мне будет шестнадцать лет — совершеннолетие. Брат старше меня на шесть лет и в этом году женился. Какое-бы хозяйство не было хорошим, но оно не рассчитано на несколько семей. Я подумал и решил попробовать отделиться. На семейном совете мое решение поддержали. Вот теперь я хочу найти место, где смогу начать жить самостоятельно. Если вы не против, уважаемый староста, я бы хотел остановиться в вашей деревне. Как минимум на год, но если понравится и у вас ко мне не будет нареканий, то возможно и на постоянное место жительства.
— Хех, а как ты себе это представляешь? — спросил Атанас. — Дом свой ставить? Снимать комнату в харчевне? Подселяться к кому? И что ты умеешь делать? Зачем нам-то тебя привечать?
— Да я все готов делать. Все, что и другие мужики. И рыбачить могу, и лес рубить, и в поле, если надо. Могу охранять поселок. С лука я не обучен стрелять. Но сулицы могу метать. Могу мечом биться. Ну, а если меча нет, то копьем или там топором, но уже хуже, чем мечом. Еще я грамоту знаю. Могу читать и писать.
— Что, правда, грамоту знаешь? Не врешь? — удивился староста.
— Конечно, знаю.
— Ты гляди! У нас тут только я грамоту знаю, да Десислава, травница наша. Она немного разумеет. Ну ладно, а жить где думаешь, если уговоримся?
— Думаю, дом пока рубить преждевременно. Вдруг не ко двору вам придусь. Комнату снимать на год в харчевне при любых ценах, это даже не смешно. Слишком дорого обойдется. А вот подселиться бы к кому. Обещаю, что проблем от меня никаких не будет. Постараюсь быть полезным и деревне, и той семье, где меня поселят. Отработаю кров. Уговоримся, думаю, если вы разрешение дадите.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А почему ты в нашей деревне решил остановиться? Ты, считай, все баронство наше с юга на север прошел. Неужто, нигде не приглянулось? Да и как ты добирался в такую даль? — удивленно спросил староста.
— Да я всегда море мечтал увидеть, — я продолжал вдохновенно врать. — А ваша деревня совсем недалеко от побережья. Как жизнь сложится — неизвестно, может через год, когда совершеннолетним стану, матросом наймусь, или в гильдию наемников в Кравосе, если она там есть. А добирался ведь я не пешком. Где на телеге подвезут, где на лодке. Родители в дорогу немного денег дали, вот и пользовался.
— Хорошо. На общие работы от деревни я тебя запланирую. А на охрану пока ставить не буду. Это попозже, — задумчиво говорил Атанас. — А насчет жилья, это только к Василу тебе проситься надо. Больше подселяться в деревне не к кому.
— А кто такой Васил и где его дом?
— Дом… кхе-кхе… — покряхтел староста. — Вот по этой же стороне улицы иди до конца деревни. Самый последний дом… кхе… и есть дом деда Васила. С ним дочка и внучка живет. Мужа-то у ей медведь задрал за тот год, а брат еще раньше утоп. Сейчас вот втроем бедуют. Придешь, скажешь, что у меня был и я посоветовал к ним обратиться. Комнату они смогут выделить, ну или там, в сарае… как договоришься. Но это уже твоя забота.
— Спасибо, уважаемый Атанас. Пойду я тогда, пока светло? — я еще раз поклонился. Делать это было непривычно и приходилось буквально «ломать» себя.
— Давай, иди уже, — махнул рукой староста.
Выйдя со двора, я пошел дальше по улице, в самый ее конец. Благо, что как сама деревня, так и улица были невелики. Когда подошел к последнему дому, то понял, почему староста так кряхтел, когда говорил про него. Дом был, мягко говоря, в запущенном состоянии. Он явно знавал ранее лучшие времена, но сейчас ему катастрофически не хватало мужских рук. Прохудившаяся крыша, покосившееся крыльцо, прорехи в заборе и расхлябанная калитка. Два каких-то сарая за домом имели заброшенный вид. За сараями виднелся небольшой огородик и несколько кустов и деревьев. Наверное, фрукты — ягоды. Никаких собак не было видно, и я зашел во двор.
— Здравствуйте, хозяева! Есть кто дома?
В доме что-то громыхнуло. Через пару минут за входной дверью раздались шаги. Заскрипев, дверь отворилась, и на крыльцо вышла изможденная женщина лет тридцати — тридцати пяти. На ней было надето платье из неокрашенного материала, которое носило следы неоднократной штопки. Обуви на ней не было, а волосы были убраны под платок. Она настороженно посмотрела на меня. «Вот же! Как мажор смотрюсь рядом с ней», — подумал с неудовольствием.
— Здравствуйте, уважаемая. Староста Атанас рекомендовал мне обратиться к деду Василу по одному очень важному делу. Могу я его увидеть?
— Одну минуту, — отозвалась женщина и скрылась в доме.
А я остался один посреди двора. И действительно, не прошло и минуты, как давешняя женщина, выглянув на крыльцо, пригласила пройти в дом. Я не заставил себя долго ждать, поднялся на крыльцо, вошел в двери и оказался в сенях. На секунду остановившись, чтобы глаза привыкли к полумраку сеней, двинулся за женщиной. Выход из сеней вел в комнату примерно три на шесть метров. Самым бросающимся в глаза в этой комнате был камин у левой стены и большой стол у стены противоположной. За столом сидел худой сгорбленный старик в простой полотняной одежде, а из-за спины старика выглядывала белокурая девочка лет пяти. Женщина, пригласившая меня в дом, встала рядом со стариком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
В пояс поклонившись очагу и хозяевам, повторно представился:
— Здравствуйте, уважаемые, мир вашему дому. Меня зовут Сержио, я прибыл в вашу деревню сегодня, поговорил со старостой, и он посоветовал мне обратится к Василу, — я ожидающе замолчал.
