– Нет, но вы… вчера… Вы задержались, а они вовремя пришли…
– Мы думали, вопрос уже решенный… И решили порадовать деток. Сироты же!
– Квартиры, как вы понимаете, куплены за счет городского бюджета! – нависал над ними тучей Первый. – Оторваны, можно сказать, от живой очереди! Кто-то более достойный, ваши, кстати же, коллеги, – педагоги! уступили им право очереди. А ведь там много заслуженных, и с детьми, и годами в очереди стоят. Какие мнения?
– Ну, постановление правительства… Это же другая статья расходов… деньги из федерального центра! – позволила напомнить дама.
– А чисто по-человечески? – нахмурил брови Первый и пустил в ход свой платок.
– Мы что-то не совсем…
– Вы объясните… мы поймем…
– А кто только что лил им в уши про свое трудное детство? Как в общежитии… с ребенком?
– Так время такое было…
Первый махнул рукой и приказным тоном сказал.
– Есть такое мнение, – он показал пальцем наверх, намекая – где он почерпнул это мнение. – В районе молочного завода есть квартал.
– Но там же старое жилье! – возмутилась дама. – Стены вываливаются!
– Там сотни людей живут! Тысячи! – напомнил им Первый. – С семьями, между прочим!
– Дети же, – робко вставляет дама.
– А там, что, без детей? Еще как с детьми! Даже с грудными!
– Но мы им уже сказали…
– Это ваши проблемы! – переложил на дам груз ответственности Первый. – Как сказали, так и перескажете.
– А что у молочного завода?
– Там у меня есть двухкомнатная квартира… – ненароком проболтался Первый, – вот ее им… а эти две я сам… в порядке живой очереди… отдам нуждающимся, но более достойным.
– Но как же! – совсем потерялись уважаемые дамы. – А постановление правительства?
– А отдельное жилье?
Первый достал из кармана по тоненькой пачке денег и положил перед каждой дамой.
– Здесь вам премия. По месячному окладу. А это ордер на квартиру. Готовьте новое распоряжение.
Дамы чисто интуитивно дернулись к деньгам, но вовремя отстранили руки.
– Берете или вам не нужно? – в открытую усмехнулся Первый. – Я ведь могу другим отдать, а вас с почетом на заслуженный отдых. Как вам такая идея?
Обе пачки быстро исчезли со стола.
Первый бесцеремонно взял ордера, предназначенные сиротам, положил их в карман.
– Завтра готовые документы ко мне на стол. Мэр их сразу подпишет.
Дверь распахнулась.
Макс и Салли поднялись.
Первый деловой походкой, даже не взглянув на подростков, вывалился в коридор.
– Ты к бабам, я за этим, – сказал Макс и, дождавшись когда Первый отойдет на десяток шагов, пошел за ним по гулкому коридору.
Салли вошла в кабинет и вплотную подошла к столу.
Дамы, пряча друг от друга глаза, бодрым голосом объявили.
– Город любит своих детей.
– Учитывая, что вы воспитывались в интернате, и у вас нет родителей.
– Вам выделяется двухкомнатная квартира. Надо расписаться здесь и здесь.
– А в понедельник придете за готовыми ордерами.
Салли с интересом рассматривала дам, переводя сосредоточенный взгляд с одной на другую.
Вдруг одна из них, более слабая, затряслась мелкой дрожью и сползла на пол. Изо рта ее потекла пузырчатая белая пена.
Салли перевела взгляд на вторую даму.
У той раскрылся рот и выкатились глаза.
– Не надо… я… – дрожащей рукой она протягивала девушке только что полученную премию.
– Еще!
Дама наклонилась к карману подруги, не отрывая взгляда от Салли, нашарила деньги.
Салли взяла вторую пачку денег и спросила, презрительно посмеиваясь.
– Когда за ордерами прийти? Я что-то запамятовала!
Дама не ответила. Только густая слюна безобразно капала на ее белоснежное жабо.
– А, я вспомнила! В понедельник! Так же, к четырнадцати часам?
Дама безвольно кивнула.
– Не забудьте, пожалуйста. Две квартиры в новом доме! Иначе будет как с ней! – показала пальцем на дергающуюся на полу даму.
Первый шел по коридору, разговаривая сам с собой.
– Вовремя я пришел! Эти дуры готовы все раздать налево-направо. Нате, не свое, не жалко! Две квартиры, две новых квартиры какой-то шантрапе без роду, без племени!? Мало им, что государство их кормило, поило, одевало-обувало! Им еще и жилье подавай. Ничего, поживут в дощатых бараках. А эти ордера, – погладил карман, – я найду, кому передать!
Настроение его враз испортилось, словно, как в студенческие годы, клопа раскусил. Гнетущая тревога поселилась в нем, он явственно почувствовал – страшная опасность упирается в спину и вот-вот прожжет ее.
Первый оглянулся.
За спиной ни одной живой души.
Он ускорил шаг. Но, чем быстрее шел, тем сильнее нарастала тревога.
Он уже бежал, выбрасывая все из карманов, стягивая на бегу пиджак. А люди, идущие навстречу, шарахались от него и от его обезумившего взгляда.
Перед лифтом он не повернул влево, на лестницу, не повернул вправо, чтобы по фойе пройти в другое крыло, к своему кабинету, а, страшно закричав, прыгнул как в воду бассейна через ограждение вниз, блестящей как шар головой на бетонные плиты.
Спускаясь по лестнице здания администрации, Салли аккуратно перешагнула через окровавленное месиво теперь уже бывшего Первого.
Макс ждал ее на улице.
– Мы при деньгах, – сказала, припадая к плечу Макса.
– И при наших ордерах, – похлопал себя по карману Макс.
Но радовались они своей удачи недолго.
– Мы подошли к черте, за которой начинается точка невозврата. Или они вот-вот сдадутся, или начнут войну против нас. Вы понимаете, что подставили всех? – спросил доктор Фаусто.
– Чем?
– Вы засветились!
– Как они найдет нас? Лично меня никто не видел, – оправдывался Макс.
– Что в твоем понятии «не видел»?
– Не видел и всё! – хорохорился Макс. – Что тут еще говорить?
– Там не дураки сидят! – доктор только развел руками и посмотрел беспомощно на мистера Грина. Тот кивнул и взял инициативу на себя.
– Вся наша работа построена так, чтобы никто, даже косвенно, не посмотрел в нашу сторону. В чем вы провинились? Объясню. Вам назначена встреча. Это зафиксировано во многих бумагах и справках. Минимум трое человек вас не просто видели, а имели с вами контакт.
– Два, – поправил Макс.
– Нет, три! – ткнул его носом Грин. – Две дамы из опеки и секретарь в отделе.
– Ну да, – сник Макс.
– Даже если вы со всех сторон чисты, вы попадаете в разработку. Поймите! Пойдут по цепочке: где он был, с кем и о чем говорил, кого обидел! Вас и искать не надо – вот они, с копиями паспортов, со всеми установочными данными! А через вас прямая дорога к Центру.
– Что они докажут?
– Для нас уже одно то, что мы попали в разработку – опасно. Да, можно лечь на дно. Можно прекратить активную работу. Но пятно уже есть и при каждом новом случае взор непременно будет обращен, в том числе, и в нашу сторону.
– Этот толстяк – такая сволочь, – попробовала оправдать Макса Салли.
– Там все такие! – растягивая слова, сказал Грин. – Но у каждой птички свой час для песни! Пришла бы и его очередь!
– Вас подробно проинструктировали – что будет и как будет, – доктор говорил как всегда негромко и успокаивающе. – Мы ни в чем не ошиблись, не потому, что хорошо гадаем, а потому, что основательно готовимся к каждой операции.
Грин сегодня был строгим следователем.
– Что вы нам принесли? Деньги! Зачем?
– Пригодятся, – промямлила Салли.
– Далее – ордера! Зачем? Они итак были бы ваши. Пусть, не сегодня, – через три-четыре дня! Пацанство! Хвастовство! Неумение соблюдать дисциплину!
Макс и Салли стояли, крепко сцепившись руками. Да, они поняли свою ошибку, и не сейчас, когда их распекают, а еще там, около администрации, когда немного пришли в себя и к ним вернулась способность размышлять.
– Что мы можем сделать, чтобы исправить ошибку? – подняла глаза Салли.
– Ничего не сделаете, – расстроил их Грин. – Это уже не ваш уровень.
– Я готов искупить любой ценой, – закрыл собой Салли Макс. – Это моя вина.
– Наша, – не уступала девушка.
– Героизм нужен там, где мозгов не хватает, – напомнил доктор.
– Ну, так давайте думать! – топнул Макс ногой.
– Уже подумали, – успокоил его мистер Грин. – Там сейчас работают мисс Крэйд и Джулай.
– Почему они? – возмутилась Салли – вместо нее послали Джулай и это ее задело.
– Потому, что они умеют быть невидимыми, – пояснил доктор. – Они поправят память у дам.
– Будем надеяться, что успеют, – сказал Грин.
Возникла пауза. Каждому было о чем подумать.
– Вы нас отчислите? – нарушила тишину Салли.
– Если мы задумаем с вами что-то сделать, вы об этом никогда не узнаете, – напомнил мистер Грин.
– Это понятно. Просто… хотелось бы… пока мы еще в памяти… знать.
– Что?
– Доверяете ли вы нам по-прежнему? – спросила Салли.
