Рассвело. Из-за гор расплавленным золотом вытекало солнце. Зрелище было потрясающим. Пожалуй, на такую высоту ему еще не приходилось подниматься и такую картину он видел впервые. Туман сполз в лощины, и взгляду открылись вершины соседних гор. На ближайших можно было различить скалы и утесы, а вдали одна за другой высились коричнево-серые гряды с пиками, уползая все дальше и дальше на юго-запад. Огромная горная страна, ни конца ей, ни края, терялась в яркой утренней дымке. Где-то у самого горизонта вершины скрывали легкие облака, но, хорошенько вглядевшись, он различил над ними еще вершины, сияющие сквозь дымку снежными шапками.
Что там, Индия или Пакистан? Сколько до них? Сто, двести километров? А может, полтыщи? Какая же огромная земля! Только бы никогда не идти туда, не пробовать забраться на эти вершины! Мысли наскакивали друг на друга, а Андрей все смотрел завороженно на юг и представлял себе затерянные в горах кишлаки, раскинувшиеся в широких долинах города, и дальше опять горы, горы, горы… Кто живет там, какие люди? Что делают? Наверное, как все другие… Работают на земле, добывают себе хлеб насущный. А что делаем здесь мы? Кого защищаем, с кем воюем, за что?
– Полевский, заснул, чи шо? Ты шо, Андрюха, гир нэ бачив? – рядом уселся Тоха. – Да, красота. Только бы не ходить туда.
– И я о том же. Только не туда, не к красоте этой. Как дела, Тох?
– Да ниче, порядок. Только видно плохо, склон больно крутой. Метров тридцать – сорок, а дальше провал. Сам глянь, – ответил Гордеев.
Андрей, пригнувшись, перебежал к ближайшему бойцу и лег. Это оказался дембель из Тохиной команды. Лежал он на краю площадки, почти на склоне, так что ноги были выше головы. И все равно, когда Андрей лег рядом, увидел впереди склон только метров на сорок.
«Ну и место, – думал Андрей. – Выложили нас тут, как улиток на футбольный мяч».
При детальном осмотре местности выяснилось, что вершинка все же не была круглой. Как раз в нужном направлении, примерно на юг, бастионом выдавалась вперед небольшая скала. Правее, на запад, гребень прогибался пологой седловиной, сплошь засыпанной валунами, дальше начинался подъем, который вел к следующей вершине. Вглядевшись, Андрей уловил там движение и смог разглядеть солдатское хэбэ и панаму. Значит, один из взводов находился там. Метров пятьсот, прикинул Андрей. Еще дальше просматривался склон и очередная вершина, логично было предположить, что ее занимает третий взвод. Три вершины, примерно одинаковой высоты, выстроились в ряд, слегка отступая средней к северу, туда, откуда пришла рота. А прямо перед этим строем пролегала широкая лощина, местами голая, а где-то заваленная валунами. Особенно много их было напротив первой высотки, на которой расположился их взвод. Видимо, скала была когда-то большущей горой, которую за миллионы лет разбили и раскатили по лощине перепады температуры, дожди, снега и землетрясения. Напротив, за лощиной, поднималась очередная гряда, немного пониже их вершины. Расстояние до гребня определить без ориентиров было невозможно, но Андрей решил, что от силы полкилометра. Для автоматов далековато, а снайпера с ними не было. Значит, случись перестрелка, полезным будет только пулемет. Только с чего тут быть перестрелке, с вершин? В любом случае их высоты господствовали над местностью, что дает преимущество. Эту простую истину Андрей усвоил давно.
Но, скорее всего, мы ждем здесь караван, и пойдет он лощинкой, где в камнях наверняка есть тропа. Тогда замысел становится понятным: дадим им втянуться в лощину и накроем. С крайних вершин отрежем пути вперед и назад, а когда они полезут на противоположную гряду, будем обрабатывать. Потом подключатся гаубицы. Наверное, потому нас и не стали рассаживать по обеим сторонам лощины, чтобы потом не накрыла артиллерия, размышлял Андрей, осматривая позицию. Вот только что будет, если нас обнаружат раньше? Или духи не высылают головные дозоры, не заходят на высоты, прежде чем пройти низом? В своих горах им боятся нечего? А если они не дураки и не обкурены? Тогда первым столкнется с проблемой именно наш взвод. В том, что если это будет караван, то пойдет он с востока, Андрей не сомневался ни на секунду.
Впрочем, ничего определенного он придумать не мог. Задача ставилась офицерам, а он всего лишь сержант, и даже не командир отделения, а наводчик-оператор бээмпэшки, пусть и походивший пешком по горам. Сейчас он – командир тройки и должен расположиться с двумя своими бойцами так, как скажет лейтенант или хотя бы друг Антон, в данном случае – заместитель командира взвода. И все же Андрею очень не нравился крутой скат их вершинки. Действительно, как и сказал Тоха, можно незаметно подобраться к ним метров на тридцать – сорок, и, когда выяснится, что подобрались, будет уже поздно.
Он потихоньку, пригнувшись, стал спускаться в седловину, отделявшую их от позиций соседнего взвода. Оказавшись среди валунов, сразу ощутил таящуюся в них опасность. Большие, хаотично разбросанные каменные глыбы, иногда огромные, как скалы, образовывали причудливые коридоры, проходы, закрытые пространства. Это был настоящий лабиринт, где за любым поворотом может поджидать опасность. Правда, ближе к краю лощины камни становились мельче, и ему пришлось подползать туда на четвереньках, неловко волоча на ремне автомат. Осмотревшись и приметив несколько удобных позиций, он решил поговорить с лейтенантом и посоветовать посадить там несколько человек, чтобы прикрыть правый фланг позиции.
Вернувшись на вершину, Андрей открыл рот от удивления. Лейтенант сидел, завернувшись в одеяло, и курил с Тохой одну на двоих сигарету. Хорошо хоть сидели они на обратном скате, северном склоне вершинки. Зато прямо на пупке в полный рост стоял Павленок и удивленными глазами оглядывал окрестности. Неподалеку в живописных позах, как охотники на привале, расположились Тохины дембеля с банками консервов в руках. Только Мурадов лежал со своим пулеметом рядом с валуном, как раз в том месте, где его положили на рассвете, как только поднялись сюда. И не было видно «орлов». Одним словом, пикник уже начался. Андрей не знал, как сказать командиру взвода все, что он думал по этому поводу, и поэтому напустился на своего приятеля:
– Слышь, Гордеев. Вы чего творите? Почему этот придурок каланчой торчит? Его ж, наверно, из Пакистана видать! Где мои ребята? Вы бы хоть, товарищ лейтенант, посмотрели, чего у нас на фланге делается.
– А что там такого может делаться? Что ж так ты разволновался, сержант? Гордеев все уже проверил, – спокойно ответил лейтеха, подмигнув Антону. Оба захихикали.
– Андрюх, не бди. Бойцы твои на левом фланге окопчики себе мастерят. Я за ними приглядываю. Павленок у нас наблюдатель. Осматривает окрестности на случай внезапного появления противника. Остальной личный состав подразделения отдыхает, товарищ главнокомандующий. – Тоха лихо козырнул, не вставая.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
