После прогулки она скажет ему, что ей хорошо в его обществе, но болезнь постепенно истощает ее, и скоро у нее не останется сил на прогулки и посещения кафе. Ей казалось, она стремительно несется к черной пустоте, откуда нет возврата. Она не может взять его с собой.
Она знала — Валентино человек чуткий, и, узнав о ее болезни, он будет продолжать о ней заботиться. Клара не могла представить худшей доли для мужчины, который дорожил своей свободой.
Валентино гнал машину на предельной скорости по проселочным дорогам. Аромат полевых цветов, витающий в вечернем воздухе, преследовал его, напоминая ему о маленьких радостях, которыми Клара скоро не сможет наслаждаться.
Когда он остановился у дома приходского священника, был уже десятый час. Перешагивая за раз по две ступеньки, он поднялся на крыльцо, но помедлил, прежде чем позвонить в дверь. Открыл ему незнакомый молодой священник.
— Чем могу помочь?
— Мне нужно срочно повидать отца Орсини. Он еще не лег?
— Думаю, нет.
— Вы не могли бы ему передать, что с ним хочет поговорить Валентино Казали?
Священник окинул его удивленным взглядом.
— Bene, — произнес он.
— Валентино? — послышался за его спиной знакомый голос. — Только не говори, что пришел сюда каяться в грехах, совершенных за десять лет, — шутливо произнес отец Орсини.
— Нет, святой отец, иначе вы сегодня спать не ляжете, — парировал он.
Отец Орсини рассмеялся. К счастью, годы не лишили его чувства юмора.
— Рад вас видеть.
— В таком случае ты поймешь, как я обрадовался, когда отец Бруно сообщил мне, что снаружи меня ждет живая легенда Монта-Корренти.
— Давайте не будем разбрасываться громкими словами, святой отец. Легендарные люди — это те, которые совершают великие поступки. Простите, что приехал так поздно, но это не может ждать.
— Итак, что беспокоит самого знаменитого из детей Луки Казали?
— Вам Лука когда-нибудь говорил, что я не его сын?
— О чем это ты? — ошеломленно произнес отец Орсини.
— Ладно, забудьте.
— Сын мой...
— Все в порядке. Если бы вы знали, то все равно бы не стали ничего говорить. Родители много лет назад рассказали мне правду.
— Твои брат и сестра знают?
— Вы имеете в виду то, что своими отрицательными качествами я обязан своему биологическому отцу? — усмехнулся Валентино. — В любом случае я здесь не поэтому. Я очень надеюсь на вашу помощь в другом деле. Это вопрос жизни и смерти.
Священник прокашлялся:
— Я помогу тебе, хотя сомневаюсь, что это в моих силах.
Валентино прищурился:
— Я знал, что вы так ответите, но мне больше не к кому обратиться. — Он пристально посмотрел на священника. — Что вы знаете о Кларе Россетти?
Отец Орсини поджал губы. Его лицо омрачилось. Валентино почувствовал такую сильную боль, словно попал в аварию на гоночном треке и его зажало в искореженном автомобиле.
— Она не хочет умирать и всеми силами борется со своей болезнью.
Валентино бросило в дрожь.
— Я знаю. После своего возвращения я встречался с ней каждый день. Она такая смелая. Я ей восхищаюсь.
— Раньше вы были близкими друзьями.
— Да, и я не хочу, чтобы она умерла, святой отец.
— Конечно не хочешь. После твоего долгого отсутствия новость о ее болезни стала для тебя потрясением.
Потрясение — это слишком мягко сказано. До возвращения в Монта-Корренти он жил только ради собственных удовольствий. Гоняясь за удовольствиями, он пренебрег своей семьей, не говоря уже о Кларе. Он был не только эгоистом, но и трусом, не желающим смотреть в глаза горькой правде. В детские и юношеские годы Клара всегда была рядом с ним, поддерживала его смелые идеи, которые другим казались нелепыми. Вероятно, когда он уехал, она испытала большое облегчение.
Почему нет? Разве он что-нибудь сделал для нее?
Его руки сжались в кулаки.
Ничего, черт побери!
Теперь ему стало ясно, почему она встретила его довольно прохладно. Пока он в погоне за удовольствиями прятался от своих проблем, она боролась за жизнь!
Глубоко в душе Валентино всегда знал — за свой эгоизм ему однажды придется расплачиваться. Правда, он не ожидал, что цена будет так высока. Клара была для него самым близким человеком. Ее дружба была абсолютно бескорыстной. К сожалению, он понял это слишком поздно.
— Я вижу, как ты страдаешь, сын мой.
— Я хочу ей помочь, но не знаю чем.
— Ей бы сейчас не помешал хороший друг.
Которым он никогда для нее не был.
— Ты больше ничего не хочешь со мной обсудить?
Валентино покачал головой:
— Нет, спасибо. — Он и так уже наговорил больше, чем следовало. Прийти к священнику в столь поздний час было не чем иным, как очередным проявлением эгоизма. — Я и так отнял у вас слишком много времени. Спасибо, что встретились со мной, святой отец. Виопа notte.
Ей сейчас не помешал бы хороший друг.
Глава 5
— Валентино приехал за мной, мама. Мы едем в Гаэту. Знаешь, я кое-что решила. Наша сегодняшняя встреча с ним будет последней.
Тяжело вздохнув, ее мать помешала соус, который готовила.
— Так лучше для вас обоих.
Поцеловав ее, Клара вышла на улицу, где ее уже ждал старый грузовик. Из кабины вылез Валентино в соломенной шляпе.
— Виоп giorno, piccola, — широко улыбнулся он, что-то пряча за спиной.
— Что у тебя там?
— Тебе тоже понадобится маскировка, — ответил он, водружая ей на голову такую же шляпу, как у него. — Тебе очень идет. Издалека мы будем походить на пожилых супругов-фермеров, решивших устроить себе выходной.
Клара рассмеялась.
По дороге они ели сливы, которые купил Валентино, и болтали обо всяких пустяках. Клара так расслабилась, что у нее начали смыкаться веки. В конце концов она прислонилась к дверце и закрыла глаза. Когда она снова их открыла, то почувствовала две вещи: соленый запах моря и сильную руку Валентино, прижимающуюся к ее щеке.
— О... Мне так жаль... — Смущенная, Клара резко выпрямилась. Как ее голова оказалась у него на плече?
Посмотрев перед собой, она увидела морской залив, похожий на сапфир, сверкающий в солнечных лучах.
— Зачем ты извиняешься? Тебе нужен отдых. Я голоден. Полагаю, ты тоже.
— Да.
— Мы сейчас перекусим, а потом пойдем гулять по пляжу, если захочешь.
Она была согласна на любое его предложение, вот только собственное тело могло подвести ее в любой момент. Все же она отмела дурные мысли. Ведь это была ее последняя прогулка с Валентино. Разве можно думать о плохом, когда они идут вверх по холму, покрытому густой растительностью, по направлению к розовому зданию отеля, окруженному пальмами.
