С невероятным изяществом Рамона появилась из-за его спины, превращая два своих секо в широкие лезвия и нанося удар. Две головы покатились по дорожке. Она убрала секо и переступила через тела.
Он понимал, что это для камер. Он не сомневался, что за ними наблюдали и увидевший это на другом конце вероятнее всего обмочился. Но она сделала это безупречно. Каждая линия ее тела, каждый поворот, каждое движение было определением смертоносной грации. Им овладела зависть. Ему захотелось, чтобы она сделала это только для него. Он хотел, чтобы он был тем, кто парирует ее удар.
Рамона выдернула винтовку из рук мертвеца.
— Выход в сорока метрах в конце дорожки, — тихо сказал он ей. — Они были бы дураками, если бы не поставили там охрану.
Она вскинула винтовку и выстрелила в труп с металлическим стуком. Тело дернулось от детонации заряда, разбрызгивая кровь и ошметки плоти на тропинку.
— Без генетического замка. Что это за дверь?
— Герметически запечатанный пластикор с деревянной облицовкой.
В атриуме было около тридцати градусов Цельсия, примерно на шесть градусов выше комфортной для большинства людей температуры, и намного более влажно. Дрюэри считал его тропическим курортом и приложил усилия, чтобы изолировать его от остального дома. Пластикор был плохим проводником тепла и поэтому идеально подходил для этой цели, но обычное ружье могло пробить в нем дыру пулей даже наименьшего калибра.
— А за дверью? — спросила Рамона.
— Коридор примерно в десять метров. — Он не стал добавлять, что они понятия не имели, сколько там могло быть вандалов.
— Весело. — Рамона осмотрела винтовку. — Ты хочешь стрелять или резать?
— Резать. — Теперь была его очередь выбирать.
— Тогда я пошумлю.
Он побежал по дорожке, она последовала, отставая на шаг. Он свернул направо, прорываясь через заросли, скрываясь от камер наблюдения, она продолжила бежать прямо.
Матиас бежал еще несколько секунд, затем срезал влево. Десять метров, пятнадцать, двадцать… Тропинка по периметру стены атриума показалась из-за густой листвы. Он присел в кустах у ее края. Дверь выхода находилась слева от него в двадцати пяти метрах. Охранников возле нее видно не было. Они ожидали по ту сторону двери.
Как только он ступит на дорожку, его обнаружат камеры.
Загрохотал дробовик, выпуская целый картридж дроби в дверь. Дробинки взорвались и во все стороны полетели куски дерева с пластиком.
Рамона стреляла снова и снова, посылая картриджи в разрастающуюся дыру.
Бум.
Бум.
Бум.
С такой скоростью у нее закончатся боеприпасы. Он никогда не интересовался характеристиками винтовок вандалов, и понятия не имел о вместительности их магазинов, но, судя по размеру картриджей, они могли вмещать от пятнадцати до двадцати как максимум.
Бум.
Винтовка стихла.
Сейчас.
Он выскочил на дорожку и рванул к двери. Двойные залпы дробовиков нарушили тишину — вандалы возобновили огонь через разрушенный дверной проем, сосредоточившись на поисках Рамоны в джунглях.
Матиас преодолел последние полтора метра. От двери осталось одно воспоминание, кроме свисавшего сверху ошметка. Он выпустил свои секо в виде двух квадратных щитов и выставил их в дверной проем.
Три картриджа попали в красное силовое поле и срикошетили. Матиас отскочил в сторону, отделяя себя стеной атриума от коридора.
Кто-то взвыл от боли. Срикошетившие дробинки попали в цель и сдетонировали.
Он нырнул в проем, его секо перетекли в короткие, изогнутые лезвия. Два бездыханных тела, слева один солдат пытается встать, справа двое, еще двое вскакивают на ноги после объятий с полом. Он проплыл через них, невесомый, свободный от гравитации и времени, рассекая, разрезая, разрубая. Кровь забрызгала белые мраморные стены. Последний солдат вскрикнул и захлебнулся собственной кровью, его испуганная мольба о помощи оборвалась на полуслове.
Вандалы перед ним пали. Перед мысленным взором Матиаса, вокруг него взрывались корабли ослепляющимися вспышками на фоне черного космоса.
Слабый всхлип заставил его обернуться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Рамона стояла у разрушенной двери, погрузив длинный узкий шип ее правого секо в одно из тел. Она взглянула на него, и он увидел восхищение в ее глазах.
— Я кого-то пропустил?
— Нет, он умирал. Я просто ускорила процесс.
— Это большее, чем он заслуживал.
— Мои извинения. В следующий раз воздержусь.
Он вспомнил ее атаку на дорожке атриума.
— Пожалуйста, никогда не сдерживай себя из-за меня.
Ее глаза распахнулись.
Он убрал секо и протянул руку.
— Кровь скользкая.
Она взглянула на окрашенные им в красный стены и пол, вложила свою руку в его, и он повел ее через лужи крови.
ГЛАВА 5
Матиас Баэна был смертью во плоти.
Она добралась до двери всего секундой позже него, а он уже успел превратить коридор в бойню. Нет, не в бойню, в операционную. Он наносил удары с невероятной точностью, так быстро, что она едва успевала за ним проследить, а когда он повернулся к ней, она почти не узнала его. Все, чем был Матиас, исчезло. Его острый ум, внимательный взгляд, редкая улыбка, которая так ее потрясла — все это принадлежало кому-то другому. Его лицо было пустым, взгляд холодным и отсутствующим, словно она смотрела на саму смерть. Мало что могло ее испугать, но в тот момент она ощутила холодное прикосновение настоящего инстинктивного страха.
Сейчас, быстро шагая вместе с ним по роскошному нутру поместья Дрюэри, она продолжала украдкой посматривать на его лицо, стараясь убедить себя, что он все еще здесь.
Дуэль с Матиасом была бы тяжелейшим сражением в ее жизни. В этом она была уверена.
Коридор закончился т-образной секцией. Матиас повернул налево, и она последовала за ним. Через двадцать пять метров, путь им преградили вандалы. У двоих были дробовики. Между ними стоял третий, управляя командным типом оружия на треноге.
Ударопрочная стена опустилась с потолка слева от них, отрезая путь в коридор, из которого они пришли. Рамона побежала вперед, выбрасывая перед собой щиты, в то время как ее разум лихорадочно пытался оценить обстановку. Они оказались пойманными в коридоре — двадцать пять метров перед ними, пятнадцать позади и никаких дверей.
Пушка вспыхнула синим, и прозвенел звуковой удар. Воздух врезался в нее словно шаттл на полной скорости, и Рамона отлетела назад, впечатавшись в стену. Удар выбил из ее легких воздух. У нее заслезились глаза, зрение стало расплывчатым, а спина заныла от боли. Давление испарилось, и она рухнула рядом с Матиасом, наполовину слепая, судорожно пытаясь сделать хоть глоток воздуха.
Вандалы открыли огонь.
Матиас сделал выпад, заслонив ее, упершись левым коленом в пол, правую ногу отведя назад, образовав перед собой два широких щита, которые прикрывали его с головы до пола. Она опустилась на колени позади него и выставила домиком свои щиты над ними.
Шквал пуль обрушился на секо, рикошетя в стены. Ствол звуковой пушки вращался, готовясь к следующему выстрелу.
— Справа за стеной три небольшие комнаты, — процедил Матиас. — Иди прямо.
Ее легкие наконец-то раскрылись. Воздух еще никогда не был так сладок. Она полоснула правую стену, вырезая в ней рваную дыру, и нырнула внутрь.
Позади нее снова прогремела пушка.
Рамона рванула через маленькую комнату, несясь параллельно коридору, по направлению к вандалам. Еще одна стена преградила ей путь. Она прорвалась сквозь нее контролируемым молниеносным движением, пересекла другую комнату, перепрыгивая через мебель, врезалась в третью стену и нырнула в проем. Перед ней открылась большая комната с двойными дверями слева. Идеально.
Ещё один звуковой удар сотряс стены.
Она распахнула двери и выскочила в коридор. Огневая группа находилась слева от нее, один солдат стоял к ней спиной, другой лицом, в то время как наводчик отчаянно пытался переместить пушку. Она прорезала их, как торнадо из острых, как бритва, лезвий. Три тела развалились на части, истекая кровью на полу.
