VII. Кибернетика. По определению Н. Винера, основоположника кибернетики, кибернетика – это «теория управления и связи в машинах и живых организмах»[73]. Кибернетика, как пишет У. Росс Эшби, занимается координацией, регулированием и управлением[74], т. е. отношениями, которые в социальной жизни современного общества непосредственно связаны с регулирующей ролью права. По мнению В. Кнаппа, «кибернетика – это математическая наука, имеющая, разумеется, философские корни, которая занимается количественной (в марксистском понимании количества) стороной управления и саморегулирующих систем»[75].
Элементарные возможности для науки права и практической юридической деятельности в области уголовного права, связанные с возможностью использования кибернетических машин, сейчас вряд ли у кого-нибудь вызывают сомнения, тем более что такие машины уже практически применяются для систематизации действующего законодательства, учета судимости, для дактилоскопии и для идентификации личности преступника, а также и для решения более сложных задач в области квалификации конкретного преступления и кодификации[76]. Однако это только применение кибернетической техники. Кибернетика же изучает в абстрактной форме свойства и закономерности функционирования различных систем управления, независимо от материального субстрата этих систем, и устанавливает объективные закономерности, имеющие важнейшее значение для теории права[77]. Эти научные данные кибернетики, а также теории информации, обратной связи, теории игр и моделирования и др. необходимо использовать для дальнейшего развития науки уголовного права, криминологии и исправительно-трудового права. По мнению В. Кнаппа, кибернетические методы прежде всего можно применить в теории государства и права как средство познания государства и права, а также использовать кибернетические машины «для руководства обществом при помощи права»[78].
§ 8. Метод науки уголовного права
Метод науки социалистического уголовного права – метод диалектического материализма, единственно научный метод изучения действительности. Метод марксистской диалектики в его конкретном применении к науке уголовного права требует изучения преступления и наказания как общественных явлений в их органической связи с конкретными условиями действительности, в их движении и развитии, в их возникновении и отмирании. Метод диалектического материализма дает возможность установить коренное отличие как по форме, так и по содержанию советского уголовного права от уголовного права эксплуататорского общества и понять, что уголовное право есть явление классовое и историческое.
Руководствуясь методом диалектического материализма, советские юристы изучают как форму, так и внутреннее содержание норм, исследуют эти нормы в их развитии, вскрывая их обусловленность общественными отношениями, их действительное содержание, причины, вызвавшие их издание, политические задачи, которые ставит перед собой Советское государство в борьбе с отдельными преступлениями.
«На первый план важно выдвинуть не исследование права, так сказать, в рамках самого права, не анализ правовой формы как таковой, хотя это, несомненно, серьезная задача, а исследование того, как право воздействует на отношения людей, на ход общественного прогресса. Взаимодействие правовой нормы с общественным отношением, с объективными закономерностями общественного развития – вот центральная проблема советской юриспруденции»[79].
Для буржуазного уголовного права наиболее характерным является формально-догматический метод исследования. Авторы, изучающие право этим методом исходят из возможности познания права из самого себя. К. Маркс об этом направлении в буржуазной юридической науке писал: «…правовые отношения… не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого общего развития человеческого духа… они коренятся в материальных жизненных отношениях…»[80]
Отрывая изучение отдельных уголовно-правовых норм от их реального экономического и политического содержания, буржуазные юристы скрывают действительное, классовое, эксплуататорское, угнетательское, антинародное содержание буржуазного уголовного права. Ограничиваясь догматическим, формальным изучением чисто технических отличий одних норм уголовного права от других, буржуазная юриспруденция маскирует классовый характер уголовного права, отказывается от изучения экономических, социальных, политических причин, вызывающих наказуемость тех или других деяний и определяющих правильность применения соответствующих норм. При использовании этого метода изучение общественных явлений подменяется изучением отвлеченных понятий, а буржуазное уголовное право фетишизируется, и поэтому такой метод как лженаучный непригоден для марксистской науки уголовного права.
Ревизионисты утверждают, что догматический метод, под которым они понимают систематическое усвоение конкретных правовых положений, существует как специфический метод для правовых наук наряду с методом диалектического материализма. По их мнению, метод диалектического материализма не отрицает других методов, а включает и использует все, что в них имеется положительного.
Логическая разработка нормативного материала или систематическое усвоение конкретных правовых положений действительно необходимо в науке права с использованием как законов формальной, так и законов диалектической логики, но это, как и конкретизация диалектического метода в определенных отраслях науки, вовсе не противоречит тому, что научное исследование правовых проблем должно быть основано только на методе диалектического материализма.
Марксисты не отрицают специфичности применения диалектического метода в конкретных науках. Метод диалектического материализма, применяемый для изучения физики, биологии и правовых наук, в каждой из этих областей исследования обладает специфическими особенностями. Однако из этого вовсе не следует, что догматический метод является специфическим для правовой науки и что он может применяться марксистской правовой наукой наряду с методом диалектического материализма. Догматический метод чужд методу диалектического материализма, он обоснованно отвергнут марксистско-ленинской наукой права и неприемлем для действительно научного исследования[81].
В последние десятилетия широкое распространение в буржуазной науке уголовного права получил позитивистский эмпирический метод. Микросоциологические исследования отдельных случаев проводят многие криминологи, стоящие на позитивистских, фрейдистских и других подобных позициях.
Современная буржуазная теория права во многих случаях отказывается и от формально-догматического метода исследования, который связан с сохранением элементов буржуазной законности. Отдельные буржуазные авторы сейчас отрицают вообще возможность построения какой-либо системы права и логического толкования закона. На смену системе буржуазного права, которая в какой-то мере гарантировала подсудимого от произвола буржуазного суда, пришла система права, рекомендующая полный отказ от общих норм и рассмотрение каждого конкретного случая вне связи с предыдущим и последующим.
Решительно отбрасывая антинаучный, порочный, формально-догматический метод изучения, советская наука уголовного права вовсе не исключает необходимости самого тщательного изучения норм советского уголовного права, его институтов, составов преступлений.
Советская наука отвергает и позитивистский микросоциологический метод, отказывающийся от научного познания и объяснения явлений в целом и ограничивающийся одним лишь эмпирическим описанием и анализом отдельных случаев. Советская наука ставит перед собой задачу изучения преступности как социально-классового явления, ее причин и объективных закономерностей.
Одним из конкретных методов, применяемых при изучении уголовного права, является метод сравнительно-правового исследования. Он требует не только сравнения однородных институтов уголовного права в первую очередь в различных социалистических странах, но и главным образом изучения причин, значения и последствий идентичности и различий этих институтов. Нужно согласиться с авторами, утверждающими, что «при сравнительном исследовании институтов, принадлежащих к разнотипным правовым системам, особое значение приобретает выявление правильного соотношения между несущественными и основными сторонами, признаками сравниваемых объектов, между элементами, хотя и общими, но не существенными, и теми ведущими принципами, которые как раз и характеризуют противоположность исследуемых правовых объектов»[82].
