Загородная резиденция Гитлера в Оберзальцберге
Если Гитлер провозглашал Третий рейх «тысячелетней империей», то в своих выступлениях, посвященных вопросам строительства и архитектуры, он предпочитал употреблять слова «вечность», «вечный», «на века». «Вечные» монументальные сооружения должны были дать понять отдельно взятому человеку, что государство являлось всем, а он – ничем. Человек должен был ощущать себя всего лишь частью абстрактного, слабо постижимого и почти безликого «народного сообщества», объединявшего в себя людей всех профессий, призваний и социальных слоев. Партийные строения Третьего рейха призваны были служить не только идеологической и политической презентации власти, но и одновременно контролировать население и управлять социальными процессами. В этой связи отдельное внимание уделялось размерам и качеству зданий. Архитекторы должны были использовать все возможности (в том числе возможности строительного материала), чтобы дать визуальное выражение национал-социалистических идей. Использование камня должно было вызвать ощущение «непоколебимой силы и боеготовности национал-социалистического мировоззрения». Но не только это. Выбранные для отделки партийных зданий строительные материалы в большинстве своем вырабатывались ремесленным способом. С одной стороны, это должно было значительно повысить эстетическую ценность сооружений, а с другой – подчеркнуть мнимое почтение к ремесленному труду, что было одной из составляющих национал-социалистической идеологии.
Ночью во внутреннем дворе новой рейхсканцелярии
Для строительства лучше всего было использовать песчаник или известняк. Однако эти материалы не были очень стойкими к воздействию внешних сил, а потому наиболее достойным материалом, который должен был сохраняться «вечно», считался гранит. Это камень как нельзя лучше отвечал идеологическим понятиям о стойкости. Гранит соответствовал не только требованиям долговечности и накладывал на партийные строения Третьего рейха отпечаток «вечности», но и согласно заявлениям национал-социалистических пропагандистов должен был служить олицетворением единения с немецкой землей, в которой он был добыт. При этом агитация умалчивала о том, что до начала Второй мировой войны большая часть гранита добывалась отнюдь не в Германии, а в Италии, Австрии и Судетской области Чехословакии. Совсем уж не принято было говорить о том, что в самой Германии строительные материалы добывались на каменоломнях, созданных при концентрационных лагерях, что стоило жизни не одной сотне людей. В любом случае верхушке Третьего рейха было ясно, что собственных ресурсов по добыче гранита и отделочного камня Германии было явно недостаточно. Нередко в рамках пресловутой «борьбы компетенций» возникали конфликты относительно того, кто мог использовать добытый гранит. Чтобы поставить точку в этих спорах, потребовался специальный приказ Гитлера. Именно было установлено, что только Альберт Шпеер имел полный доступ к поставкам гранита и строительного камня. Делалось это для того, что Шпеер мог продолжить вести свои строительные работы. С началом Второй мировой войны стали вынашиваться планы по использованию каменоломен на оккупированных территориях Восточной и Юго-Восточной Европы. По большому счету, эта идея так и осталась идеей. Ее реализация была во многом отложена из-за проблем с транспортировкой добытого материала.
Возводится «Зал конгрессов» в Нюрнберге
Партийный съезд в Нюрнберге. Маршируют подразделения Имперской трудовой службы
Несмотря на то что национал-социалисты не раз провозглашали, что их здания были неким «демонстрационным проектом», у строений Третьего рейха не было в полном понимании этого слова представительской силы. Многие из сооружений служили только для того, чтобы быть наполненными людскими массами. Они были всего лишь архитектурными оболочками. В первую очередь это имеет отношение к сооружениям в Нюрнберге, где была создана гигантская арена для проведения партийных съездов. Даже по сравнению с мюнхенским «партийным форумом» «Поле Цеппелина» в Нюрнберге казалось чем-то невообразимо титаническим. К слову сказать, поля для проведения партийных съездов в Нюрнберге были одним из многих почти полностью реализованных монументальных архитектурных проектов. Нюрнберг даже среди «городов фюрера» (Берлин, Мюнхен, Гамбург, Нюрнберг и Линц) всегда был у национал-социалистов на особом счету. Это было в первую очередь связано с тем, что еще в 1927 году Гитлер отдал приказ превратить Нюрнберг в место для проведения партийных съездов. Почти сразу же после прихода национал-социалистов к власти началось расширение, а затем и перепланировка местности более известной под названием «Луитпольд-арена». К перестройке были подключены Троост и Шпеер. Однако после того, как в Троост скоропостижно скончался в 1934 году, руководство всеми работами было поручено исключительно Альберту Шпееру. Тот же в свою очередь привлек архитекторов Людвига и Франца Руффов. Поначалу «Луитпольд-арена» была достаточно скромным проектом, однако вскоре ее размеры стали расширяться, а потом появилась идея соединить ее с «Полем Цеппелина», превратив тем самым в общеимперский форум. Размеры этого проекта были гигантскими. Уже по состоянию на 1934 год планировалось, что этот комплекс будет занимать площадь 3,5×7 километров. Здесь предполагалось возвести следующие сооружения:
Макет «полей имперских съездов» в Нюрнберге
– въездной портал, который должен был быть обрамлен огромными факелами-светильниками; памятник павшим, место для почетного караула;
– «Луитпольд-арена», которая должна была вместить приблизительно 120 тысяч человек – до и после партийных съездов она могла служить местом, где вермахт проводил свои парады и торжественные похороны;
– «Марсово поле» размером 611×913 метров было оформлено башнями и трибунами. Оно должно было вмещать 500 тысяч человек и также могло использоваться вермахтом для парадов и т. д.;
– «Поле Цеппелина» размером 290×312 метров могло вмещать 250 тысяч человек. Его центром являлась главная трибуна – 16 тысяч сидячих мест. Считалось, что ее конструкция должна была напоминать Пергамский алтарь. К главной трибуне примыкали: зал для почтенных гостей, «трибуна фюрера», а также параллельные трибуны на 32 тысячи мест. Со своей трибуны Гитлер должен был принимать ежегодную церемонию, в которой участвовали подразделения СА, СС, гитлерюгенда, «Немецкого трудового фронта», Имперской трудовой службы и т. д;
– «Зал конгрессов» (проект Людвига и Франца Руффов) – круглое строение, весьма напоминавшее Колизей. Зал имел в высоту 57 метров и был рассчитан на 40 тысяч мест.
Вход на главную трибуну «Поля Цеппелина»
Предполагавшийся внутренний интерьер «Зала конгрессов» в Нюрнберге
Зал был одним из самых гигантских строительных сооружений, которое было все-таки построено в годы национал-социалистической диктатуры (а не осталось на стадии проекта). Изначально планировалось, что зал будет иметь в основе стальную конструкцию;
– «Немецкий стадион» должен был вмещать 405 тысяч людей. Планировалось, что он будут самым большим стадионом мира – высота 83 метра, длина 560 метров. От него остался только котлован, ныне превращенный в так называемое «Серебряное озеро». На предфасадной площади перед стадионом намечалось установить две высокие башни (90 и 100 метров), на которых должны были быть установлены скульптурные работы Йозефа Торака.
Для упорядочивания всех этих сооружений служили специальные парадные улицы, которые связывали между собой строения и поля для проведения массовых мероприятий. В итоге «позвоночником» всего этого партийного комплекса являлась Большая улица. Большая улица может рассматриваться как самостоятельное сооружение полей партийных съездов. Имея ширину 60 метров и длину два километра, она вела от «зала конгрессов» к «Марсовому полю». Первая программа застройки этой местности также предполагала наличие сооружения обслуживающего характера: несколько новых вокзалов, подъездная дорога, здания снабжения. Также на территории больших лугов был разбит огромный палаточный лагерь, в котором размещались участники партийного съезда.
Модель «Немецкого стадиона», который планировалось возвести в Нюрнберге
Кроме того, было предусмотрено создание дачного городка «Силы через радость» (социальный проект «Немецкого трудового фронта»). Впрочем, он так и не был построен. Весь этот комплекс строений, полей и сооружений был не просто большим, а исполинским. Но только при таких размерах он мог вместить огромную толпу людей, участников съезда, зрителей, гостей, актеров, журналистов и т. д. В данном случае монументальность совмещала функциональность и чисто пропагандистский эффект. Подобные титанические размеры сооружений должны были придавать участникам съездов определенный настрой. Прежде чем возводить весь этот комплекс, в Хиршбахтале близ Оберклаузена (Верхняя Франкония) была создана не менее гигантская модель полей партийных съездов. Ее создателей в первую очередь интересовала модель «Немецкого стадиона». Именно здесь были придуманы отдельные спецэффекты, в том числе так называемый «храм света», который воздавался над стадионом при помощи множества прожекторов, которые устремляли свои лучи в небо. Так возникали гигантские световые колонны, которые должны были вызывать ощущение увеличения и без того не маленького стадиона. Позже Альберт Шпеер придумал не менее поразительный эффект, когда лучи прожекторов должны были смыкаться, образуя подобие «светового купола».
