Пожалуй, Дэн наконец понял, что ощущал Алик – дрожь, предвкушение и желание испытать себя, потому что если в клане, городе или даже у бандитов действовали хоть какие-то правила, то в Зоне – нет. В ней даже на напарника порой нельзя было полагаться. Были случаи, когда закадычные друзья, найдя редкий и дорогой артефакт, стреляли друг в друга. Как правило, весь куш забирал третий, либо вовремя пристреливавший победителя, либо дождавшийся, пока тот сам отдаст концы. Только в Зоне удавалось понять, чего же ты стоишь по-настоящему.
Ученые заметно помрачнели. На лицах появилось озабоченное выражение. Вероятно, каждый, взвесив перспективы, уже задумывался над тем, чтобы отказаться от опасной затеи.
– Ну а если серьезно. При всевозможных эксцессах, – Ворон красноречиво посмотрел на девушку, – часов шесть-восемь, но мы все равно успеем до темноты. Потом мы с Дином переночуем в вашем новом прибежище, а утром отправимся обратно.
Лицо Гришко растянула неуверенная улыбка. Психиатр и девица остались серьезными. Последняя, пожалуй, слишком. Но Ворон и не подумал ее ободрять или успокаивать.
– Двигаемся колонной. Я замыкающий. Вопросы есть?
Вопросов не нашлось.
Это казалось странным – широкое, ровное шоссе, на котором нет автомобилей. Денис слышал, что до катастрофы в Москве были километровые пробки, но поверить в это сейчас было трудно. Он обратил внимание на будку КПП. За тонированным бронированным стеклом находился автоматчик – мужчина, одетый в камуфляж, в закрытом шлеме. Поймав взгляд ходока в Зону, он помахал рукой и соединил подушечки большого и указательного пальца в знаке пожелания удачи.
В огромных железных воротах обнаружилась маленькая калитка. Издали ее заметить не удалось бы.
– Сим-сим, откройся, сим-сим, отдайся, – пробормотал Гришко.
Ворон поднес к считывающему устройству пластиковую карточку, служившую также и пропуском на территорию Академии. Щелкнул электронный замок.
За калиткой оказался длинный переход с инфракрасными лампочками. Периодически свет мерцал, обдавая группу голубоватым сиянием.
– Я такое в Америке видела, – произнесла Тамара почему-то шепотом. – Дезинфицирующая зона.
– Это они что же, Зону от нас охраняют? – Гришко поморщился. – Гуманисты хреновы. Уроды… – добавил он неожиданно зло.
– Насколько понимаю, коридор проходят и те, кто заходит, и те, кто выходит, – заметил Хазаров. – Мало ли что вы можете унести с собой в человеческий мир.
– И мало ли что способен занести из него, – сказал Ворон. – И мало ли как оно мутирует. А если еще и поселится рядом с выходом, никому легче не станет точно.
Коридор закончился так же, как и начался, – еще одной железной дверью.
– А за ней нам выдадут белые халаты, – фыркнул биокорректор.
– Разговорчики! – прикрикнул Ворон. – Всем внимание, выходим.
Дэн обогнул фигуру Гришко и Хазарова, встав у двери первым. Толкнул плечом. Та поддалась с тихим шипением. За порогом лежала Зона…
Глава 9
Первое, что бросилось в глаза, асфальт – чистенький, словно вымытый шампунем. И тройка БТР, рассыпавшиеся, словно игрушки какого-то гигантского ребенка. Видимо, кто-то все-таки пытался прорваться. Под ногами, в низине, проходила широченная полоска МКАДа. Прямое шоссе стрелой уносилось вперед по направлению к высоткам.
Его толкнули в спину, и Денис машинально сделал вперед два шага.
– Отличненько! – Из коридора вынырнул Гришко. На машины он смотрел, как на внезапно выигравший лотерейный билетик. Особенно на ту, которая стояла на всех четырех колесах, а не лежала на боку. – Прогулка обещает быть приятной.
Он обогнул Дениса и направился к стоящей неподвижно и словно поджидающей машине. Поджидающей?..
– Туда нельзя! – выкрикнул Дэн. Но окрик Ворона заглушил и его голос.
– Стоять! – рявкнул сталкер так, что все буквально подпрыгнули. – Мясо недожратое!
Гришко начал медленно оборачиваться.
– Тормози, я сказал!
Научник замер на месте. Разъяренное, пошедшее нездоровым румянцем лицо посерело. Кажется, он начал осознавать, что едва себя не угробил. В нескольких метрах от КПП, между прочим, – невероятная глупость, граничащая с хроническим невезением.
Ворон достал сканер – небольшая коробочка с экранчиком и выдвижной антенной рамкой пару раз пискнула при активации. Прибор заработал, выдавая шипение поочередно с пиканьем.
– Дин?
– Все чисто. Оно только в машине. – Откуда Денис знал это наверняка, оставалось тайной для него самого.
Но прислушиваться к внутреннему чутью – все, что у него осталось. Дэн не чувствовал и десятой доли той уверенности, что была в детстве. Однако даже то, что пришло к нему с первыми шагами в Зоне, было потрясающим. С глаз будто сорвали темные очки с мутными стеклами, а из ушей вытащили ватные тампоны. Он дышал полной грудью – впервые за пять лет!
К Гришко сталкер подошел совершенно бесшумно, обогнул и скользящим шагом устремился дальше. За десяток шагов до машины опустился на колено и что-то вытащил из кармана. Когда Ворон уже направился обратно, раздался хлопок, как от взорвавшейся покрышки, машина осветилась синим пламенем. Разглядеть сквозь него ничего не удавалось, но Дэн мог поклясться, что заметил фигуру, чем-то напоминающую человеческую. Она вскинула руки, словно прося о помощи, и тотчас исчезла.
– Идемте, – приказал Ворон.
Они обогнули горящий БТР по широкой дуге.
Поначалу все было спокойно, насколько, конечно, так можно говорить в Зоне. Мрачное небо нависало над Москвой, пухло облачностью, словно намереваясь пролиться дождем. Нет в Зоне дождей. По крайней мере Дэн не встречал попавших под ливень и выживших при этом.
Дома вздымались словно горы или даже целые горные хребты. Одно такое, некогда жилое здание встретило их в начале пути и было названо Тамарой монстром советской эпохи. Серая коробка в десяток, если не больше, подъездов с окнами и балконами, расположенными хаотически. Не иначе проектировал его какой-то сумасшедший архитектор, повернутый на кубизме и асимметрии.
– Привыкайте. Варшавка – одно из немногих мест в Москве, где длина превосходит высоту.
И в этом Ворон был прав. Потому что, не считая новых спальных районов, возведенных относительно недавно, все здесь соответствовало системе «больше, но ниже». Вероятно, именно поэтому небо здесь казалось невероятно большим и низким, словно потолок для человека, переехавшего из сталинки в хрущевку – места вроде и достаточно, а чувство сплющенности пространства не покидает.
Шли колонной. Впереди Дэн, за ним Хазаров, Тамара, Гришко. Замыкающим – Ворон. Дома по правую сторону стояли словно в желтоватой дымке. По левую – в синеватой. И не поймешь, какая аномалия тому виной и на каком расстоянии от дороги она висит. Да и аномалия ли это вообще. Вполне возможно – обман зрения.
– Дин?
– На самом шоссе чисто. Пока. – Он посмотрел внимательнее по сторонам. – Справа. Метрах в десяти по ходу движения.
– Вижу.
На газонах – удивительно зеленых даже для весны, не говоря уже о сентябре, – рассыпалась аномалия, «ведьмины огоньки». Подмигивала, манила. Но подходить к ней никто не собирался. Ученые прошли мимо. Только Тамара нашла вспыхивающие то там, то здесь разноцветные искорки очень красивыми, но, опять же, на словах. Пример Гришко все еще был свеж в памяти у всех.
У метро «Аннино» по пешеходному переходу перебежало нечто собакообразное. Массивная голова с приплюснутым носом – для более удобного поедания падали, должно быть, – и тяжелыми мощными челюстями на жилистой, непропорционально длинной шее. Круглые уши, стоящие торчком. Черная грива, начинающаяся от ушей и спускающаяся к холке. И размером существо было гораздо крупнее даже московской сторожевой.
– Гиена… – прошептала Тамара.
Да, нечто похожее в ней прослеживалось. Дэн никогда не видел настоящих гиен вблизи, но полагал их все же не такими огромными. И еще он точно знал, что эта конкретная особь не сбежала некогда из клетки Московского зоопарка, а родилась здесь. Как и многие обитающие теперь в промышленной зоне твари.
От звука готовящегося к стрельбе автомата Денис едва не подпрыгнул. И только через невероятно долгое мгновение осознал, что собака двигалась совершенно бесшумно. Не цокали по асфальту когти, не раздавался топот, который, как думал Дэн, должно производить существо такого размера и веса. Гиена казалась призраком, хотя и не была им.
Гришко вскинул автомат, но выстрелить не успел – помешала рука, вовремя сжавшая плечо.
– Не шуми, – прошипел Ворон.
– Так оно…
– Идет своей дорогой, никого не трогает, – прошептал сталкер. – Стреляешь только по команде. Моей. Если неясно, автомат обратно.
Он говорил очень тихо, но каждое слово падало на плечи словно бетонная плита. Гришко тоже невольно понизил голос.
– Слушаюсь, – прошептал биокорректор.
