– Буду через шестьдесят минут! Хоть одна выходка, и вам несдобровать. Понятно?
– Поняяяятно!
Ба смерила каждую из нас долгим недоверчивым взглядом, потом кивнула.
– Я вас предупредила, вы меня услышали!
Как только она вышла за калитку, мы тут же принялись остервенело кидаться друг в дружку снежками.
– Я все вижу! – пророкотала Ба из-за Тетивалиного забора.
– А мы чего, мы ничего!
– Смотрите у меня!
– Давайте лепить снеговика, а то она нам нормально поиграть не даст, – вздохнула Манька.
– А давайте лучше к нам во двор пойдем, – сказала Каринка, – можно вдоволь поваляться в снегу, опять же Маринка из тридцать восьмой жаловалась, что ей Гарик прохода не дает. Надо его проучить.
– Де-ти! – выглянула из Тетивалиного окна Ба. – Я вас вижу!
– Ба, а можно мы к Нарке пойдем? – крикнула Манька.
– Нет, оставайтесь у нас во дворе. Ясно?
– Ясно!
Делать было нечего, пришлось довольствоваться периметром Маниного двора.
Мы принялись лепить снеговика. Снег был пушистый, рыхлый, легко скатывался в комья и приятно поскрипывал под ногами.
Лепить было не так интересно, как закапывать Манюню в снег. Поэтому мы чуть-чуть повозились со снеговиком, а потом развалили его и воровато съели по снежку.
– Чем бы нам еще заняться? – протянула я.
– Я придумала, – вдруг вскочила Каринка, – нужно сделать сюрприз Ба.
– Какой сюрприз? – недоверчиво покосилась я на Каринку. По горькому опыту знала – все сюрпризы, которые приходили сестре в голову, рано или поздно заканчивались поркой.
– Нужно соорудить настоящего снеговика, а не снежного!
– То есть как это настоящего?
– Чтобы двигался. Представляете: Ба заходит во двор, а тут снеговик начинает шевелить руками и разговаривать.
– Ты с ума сошла? Где мы найдем такого снеговика?
– Слепим! – У сестры разгорелись глаза. – Из тебя!
– Де-ти!!! – высунулась в окно Ба. – Что это вы топчетесь на одном месте? Замышляете чего?
– Нет, – испугались мы, – ничего мы не замышляем. Сейчас будем снеговика лепить.
– Возьмите морковку в погребе, а глаза можете из угольков сделать, там, в ведре возле печки, достаточно угля.
– Лааадно!
– И смотрите у меня!
– Роза, ну не разрушат же они дом за полчаса, иди уже, кофе стынет, – раздался голос тети Вали.
– Да они и за десять минут могут дом по кирпичику разобрать, – проворчала Ба и захлопнула окно.
Она еще с минуту гипнотизировала нас взглядом из-за стекол, а потом ушла в дом.
Времени оставалось в обрез.
Мы быстренько слепили несколько больших снежных комьев.
– Теперь надо соорудить из Нарки снеговика, – скомандовала Каринка.
– А как вы себе это представляете? – испугалась я. – Вы меня будете снегом закидывать? Я же простужусь и заболею.
– Так это же недолго! Ба вернется, и ты вылезешь!
– А Ба не испугается?
– Что, Ба снеговиков не видела? – вылупилась Манька.
– Снеговиков видела, а вот живых – вряд ли.
– Вот и будет ей приятный сюрприз. Мы же не поджигаем тебя, а статую лепим! Вот если бы мы тебя подожгли – тогда другое дело. А статуя – это красиво.
– И неопасно! – добавила Каринка.
– Это да, – протянула я.
– Ну так стой и не двигайся, – приказала сестра и стала быстро-быстро заваливать мои ноги снегом.
В скором времени стало ясно, что никакого снеговика из меня не получится, ведь, чтобы покрыть меня с ног до головы, снега нужно больше, чем мы успеем собрать.
– Ничего, – нашла выход Манька, – мы ее завалили до попы – и нормально. Я сейчас принесу скатерть с кухонного стола, она беленькая. Накинем ее Нарке на плечи. Будет красиво.
– Какая же ты находчивая! – выдохнули мы с Каринкой.
Манька зарделась.
– Да-да-да, я иногда бываю находчивой. Когда хочу! – И она побежала в дом.
Пока Манька бегала за скатертью, Каринка принесла из погреба морковку.
– Зачем морковь? – испугалась я. – Как ты ее приклеишь к моему носу?
– А ты ее будешь во рту держать.
– Не хочу, – обиделась я, – она грязная!
– Я ее снегом протерла, – успокоила меня Каринка.
– И вообще, – ныла я, – ногам холодно.
– Ну потерпи чуток, скоро Ба вернется. – И сестра забила мне рот грязной морковкой.
Я вонзилась зубами в морковь и встала, как вкопанная. Манька выскочила из дома со скатертью и на миг замерла на месте.
– Красотааа!!! – выдохнула она.
– М-м-м, – пожаловалась я.
Но Маня не стала обращать внимания на мое скорбное мычание, накинула мне на плечи скатерть и пришпилила ее сзади бельевой прищепкой. Расправила края так, чтобы скатерть прикрывала пальто. Потом водрузила мне на голову красную эмалированную кастрюлю.
Они с сестрой придирчиво оглядели меня.
– Не очень, – покачали они головами, – лицо у нее синее, а надо, чтобы белое, как у настоящего снеговика.
– Снегом залепить? – предложила Манька.
– Нет! – выплюнула я морковь. – А как я дышать буду? А лицо синее, потому что мне холодно! И вообще, давайте морковку в самом конце приладим, а то мне челюсти сводит.
– Ладно, – смилостивились девочки.
– Я придумала! – запрыгала Манька. – Нужно Наркино лицо присыпкой обсыпать!
Сказано-сделано. Девочки притащили тальк, густо обсыпали мне лицо, водрузили на голову кастрюлю и всучили в руки метлу, которой Ба подметала двор. Чуть подумали, сбегали к печке и приволокли кочергу.
– Девочки, – высунулась в окно Ба, – а что это вы делаете?
– Снеговика лепим, – заслонили меня спинами девочки.
– А где Нарка?
– В туалет пошла.
– Смотрите у меня, я через пять минут буду!
– Хорошо, – пискнули девочки и, дождавшись, когда Ба закроет окно, быстро стали меня инструктировать.
– Нарка, смотри сюда, стоишь молча, не двигаешься. Как только Ба заходит во двор, ты начинаешь медленно поднимать и опускать метлу с кочергой и петь песню.
– Какую песню? И как мне петь, если морковь во рту?
– Промычи, ничего страшного. Новогоднюю песенку, про «в лесу родилась елочка».
– А как руки поднимать: так или так? – показала я.
– Вот так! И старайся не шевелить головой, а то кастрюля упадет.
– Ладно.
Девочки забили мне рот морковкой и спрятались за тутовым деревом.
Я стояла, засыпанная снегом по пояс, с кастрюлей на голове и с морковкой во рту, и молилась только об одном – чтобы Ба наконец пришла, потому что ног своих я уже практически не чувствовала. Ветер легонько колыхал скатерть на моих плечах, метла с кочергой зловеще трепыхались в растопыренных руках. Сюрприз обещал произвести фурор!
Когда Ба зашла во двор и уставилась на меня, я повела руками вверх и вниз, как показывали мне Манька с Каринкой, и промычала: «М-м-м-м-м-ммм, м-мм-м-м-м!» Ба замерла на месте, потом побледнела и прислонилась к забору. Мне было не совсем ясно, нравится ей наш сюрприз или нет, поэтому я замолчала.
– Пой, – прошипела сзади Каринка.
Я выплюнула морковку и тоненьким голосом завела:
– В лесу родилась елочка, в лесу она рос-ла!!!!
– Кочерга! – зашипела сзади Манька.
– Зимой и летом стройная, зеленая бы-ла! – повела я кочергой вверх-вниз.
– Господибожетымой, – выдохнула Ба.
Если бы у меня была такая возможность, я бы мигом закопалась в снег и переждала бы там приступ ее немилосердного гнева. Но возможности такой не было, поэтому мне ничего не оставалось, как в ужасе наблюдать приближение урагана по имени Ба.
В последний момент я зажмурилась и втянула голову в плечи, и очень даже вовремя, потому что в следующий миг она вырвала у меня из рук кочергу и заехала ею по кастрюле.
– Дзынннннь, – прогудела кастрюля и отлетела в сугроб.
Ба мигом раскидала снег, схватила меня за шиворот и поволокла в дом.
– Раздевайся быстро, – проорала она мне в густо напудренное лицо. – Ноги озябли?
– Озябли, – заныла я.
– Снимай сапоги и марш к батарее отопления! Обними ее и жди меня, поняла?
