Уилл Генри повернул ручку и толчком распахнул дверь. В комнате оказалось на удивление чисто и прибрано. А Уилл Генри ожидал увидеть разор. Потертый диван с двумя креслами занимали большую часть комнаты. В камине весело потрескивал огонь. Через дверь было видно, что в соседней комнате накрыт стол к обеду, и на нем стоит еда. Перевернут в комнате был лишь небольшой столик, на котором стояла лампа. И столик, и лампа валялись на полу, но лампочка все еще горела. Рядом с камином небольшая, полненькая женщина прислонилась спиной к стене. Она плакала, и при каждом всхлипывании из носа вытекала очередная порция крови. Корсаж и юбка ее хлопчатобумажного платья уже пропитались кровью, начинавшей капать на пол.
В противоположном углу стоял худой, жилистый мужчина среднего роста, в аккуратной белой рубашке, при галстуке и, по-видимому, в брюках от воскресного костюма. Волосы были у него слегка растрепаны, лицо побагровело и перекосилось от гнева, а в правой руке он держал внушительный кусок угля. И тут до Уилла Генри дошло, что этим куском он только что собирался ударить жену. Эта мысль до такой степени потрясла его, что несколько секунд он был не в состоянии произнести ни слова. Рыдания женщины были единственным звуком, нарушавшим воцарившуюся в комнате тишину.
– У нас все в порядке, – произнес мужчина. Похоже, он был пьян.
Уилл Генри заявил:
– Немедленно положите уголь!
Мужчина посмотрел на кусок угля в руке и, казалось, удивился, увидев его. Он выпустил кусок угля из рук, и он упал на линолеум пола.
– Это частное владение. Это мой дом. Убирайтесь отсюда. Не ваше дело. – Тут Холмс подошел к женщине, вынимая из кармана носовой платок. – Не смейте ее трогать! – проговорил мужчина, в то время, как Холмс взял женщину под руку и усадил на стул.
– Ну, ну, миссис Баттс. Просто приложите платок к носу.
Один глаз у нее был закрыт – до такой степени он распух. Уилл Генри подумал, что через несколько часов на этом месте будет огромный синяк. В нем медленно копилась злость.
– Убирайтесь из моего дома, – повторял мужчина.
– Заткнись! – одернул его Уилл Генри.
– Вы не имеете права…
Уилл Генри размахнулся и ударил его ладонью.
– Кому сказано, заткнись! Встать к стене и стоять, пока я не захочу с тобой побеседовать!
Мужчина оперся спиной о стену, прижимая руку к груди. Он выглядел, как обиженный ребенок, которого избрал мишенью взрослый задира. Уилл Генри подошел к женщине и стал внимательно разглядывать ее лицо. Она попыталась открыть глаза и посмотреть на него, при этом бормоча что-то, явно желая уверить, что у нее все в порядке.
– У вас далеко не все в порядке, миссис Баттс. Страшно подбит глаз, и не исключено, что нос у вас сломан. В общем, оказать вам помощь мы не в состоянии, так что отвезем вас к доктору Мадтеру, и пусть этим займется он.
– Ребенок, – проговорила рыдающая женщина. Она попыталась бросить взгляд на дверь спальни.
Тут Уилл Генри подошел к парадной двери, где стояла окаменевшая миссис Смит и наблюдала за происходящим.
– Мэм, не смогли бы вы присмотреть за ребенком? Боюсь, что эту ночь ей придется провести у доктора Мадтера в клинике. – Женщина кивнула и прошла в спальню. – За ребенком присмотрит до завтрашнего дня ваша соседка миссис Смит, – обратился он к миссис Баттс.
– Эй, послушайте! – заговорил муж.
– Я кому сказал, заткнись! Хью, не могли бы вы проводить женщину к машине? Устройте ее на переднем сиденье вместе с нами. – Холмс помог женщине подняться на ноги и вывел ее из дома. А миссис Смит показалась на пороге спальни со свертком. – Миссис Смит, вас не затруднит поискать и забрать с собой все, что требуется для ребенка, а заодно и запереть дом, и погасить свет после нашего отъезда? – Женщина кивнула. – И еще позвонить Фрэнку Мадтеру, что мы уже едем? – Она кивнула еще раз.
– Эй, послушайте, – произнес Баттс. Похоже, он опять возбудился. – Вы не имеете права!
Уилл Генри сделал над собой усилие, чтобы не ударить дебошира во второй раз, но ему очень хотелось как-то его унизить. И он снял с пояса наручники. Знал, что по-настоящему они не требуются, но этого человека надо было унизить.
– Ко мне! – скомандовал он. Мужчина вжался в стену.
– Эй, послушайте…
– Ко мне!
Мужчина бочком, неуверенно подошел поближе.
– Руки!
– Эй, послушайте…
– Кому говорю, руки!
Мужчина протянул руки. Уилл Генри защелкнул наручники.
– Теперь живо на улицу и на заднее сиденье моей машины. Надеюсь, не заблудишься. Сядешь на заднее сиденье, и ни слова ни мистеру Холмсу, ни своей жене! – Мужчина попытался заговорить. – Услышу еще хоть слово – возьму дубинку и сделаю из тебя то, что ты сотворил со своей женой! – Мужчина повернулся и поспешил к машине. Уилл Генри стоял в гостиной, закусив нижнюю губу. Дыхание участилось; по-видимому, в легких было слишком много воздуха. Соседка все еще стояла рядом.
– Вы справитесь с ребенком, миссис Смит? Сумеете все тут сделать и позвонить доктору?
– Да, сэр, – проговорила она. – Я все сумею. Уилл Генри вышел из дома и влез в машину. Холмс положил голову женщины на плечо и придерживал пропитанный кровью платок. И пока Уилл Генри ехал к дому доктора, он разрывался между жалостью к женщине и ненавистью к ее мужу. Говорить он старался как можно меньше.
Когда они подъехали, Фрэнк Мадтер стоял у входа в одном халате, дрожа от холода. Он помог Холмсу ввести женщину внутрь.
– Оставьте ее у нас, Уилл Генри. Мы с Мартой приведем ее в порядок и уложим в постель. Позвоните завтра.
Уилл Генри и Холмс вернулись к машине. Баттс скрючился на заднем сиденье и ничего не говорил.
– Уилл Генри, если я паче чаяния окажусь в этой самой тюрьме в тот момент, когда вас куда-нибудь вызовут по телефону, боюсь, что больше не смогу воспользоваться возможностью проехаться с вами, – сказал Холмс. – Похоже, я не создан для подобных зрелищ.
Уилл Генри даже не подозревал, до какой степени Холмс потрясен происходящим. Он великолепно справился с женщиной, и только теперь Уилл Генри заметил, что он весь дрожит. И понадеялся, что Холмс в свою очередь не заметит, до какой степени ему самому не по себе.
– Я очень рад, что вы поехали со мной, Хью. Не знаю, что бы я сегодня делал без вас. А теперь поеду в город отпраздновать новоселье в нашей новой тюрьме.
Холмс заглянул в машину.
– Более достойного новосела трудно себе представить, – проговорил он.
Поскольку дом Холмса находился всего лишь через дорогу от дома доктора, Уилл Генри спокойно с ним расстался, сел в машину и направился в участок. Свет еще горел. Он провел Баттса в тюремный коридор, снял с него наручники и запер в одной из камер.
– Да я тут замерзну! – заныл Баттс, начиная трезветь.
– Здесь четыре одеяла, по одному на каждых нарах, – сказал ему Уилл Генри. – Этого должно хватить, потому что я не собираюсь топить печку из-за такого сукиного сына, как ты. Мне плевать, по совести говоря, даже если ты замерзнешь и умрешь.
Он захлопнул дверь тюремного коридора и запер ее за собой.
– Завтра я погляжу, какие тебе предъявить обвинения. Ты эту женщину чуть до смерти не забил!
Он запер помещение и отправился домой. В эту ночь он уснул с трудом.
– Мне надо научиться не сходить с ума на работе, – заявил он Кэрри. – Клянусь, мне противно сходить с ума. Думаю, что я наказан в большей степени, чем этот человек под замком. – Наконец, он уснул в ее объятиях, пока она массировала ему затылок. А через полчаса уснула и она.
На следующий день миссис Баттс приехала в участок на такси и сообщила Уиллу Генри, что не будет подавать жалобу на мужа. Ничем нельзя было ее переубедить. Уилл Генри выпустил мужа из камеры, и они оба уехали домой на том же такси. Уилл Генри был взбешен.
Глава 11
В понедельник утром Уилл Генри встал, умылся, побрился и в первый раз надел форму. Кэрри чуть укоротила брюки и все отгладила. Он приколол большой значок на рубашку, а средний прикрепил к шапке. Эти значки он еще не носил, только маленький, золотой, имел при себе в кармане.
– Какой ты красивый! – сказала Кэрри, когда он спустился к завтраку. Она подала ему перевязанную ленточкой коробочку. – Вот последний штрих для твоей формы от меня и детей. – В коробочке оказался золотой зажим для галстука с изображением уменьшенного подобия значка.
– Где же тебе удалось добыть такую вещь?
– Я заказала ее в той же самой фирме в Атланте, которая изготовила твои значки.
Уилл Генри поцеловал ее и решил, что тут не обошлось без изящной ручки Т.Т. Брауна.
В участок Уилл Генри прибыл без четверти восемь и тотчас же растопил печь. Вчера вечером, придя из церкви, они с Кэрри провели тут целых два часа, наводя последний глянец перед официальным открытием. Первым прибыл Идес Брэй – без нескольких минут девять. Он вошел небрежной походкой, точно ему просто вдруг пришло в голову заглянуть сюда, а затем дотошно осмотрел все помещение. В конце концов, он, похоже, остался доволен тем, что городские средства были потрачены с толком.
