Двигался Питт медленно, не отрывая ног от пола, чтобы плеском воды не предупредить о своем приближении. Да он и не мог ступать нормально окоченевшими от холода ногами. Порой ему казалось, что он идет на деревянных обрубках. Ни к быстрой ходьбе, ни тем более к погоне Питт не был готов, он старался хотя бы сохранять какое-то равновесие.
Он перемещался размеренно, терпеливо, минуя маленькие боковые комнатки, не заходя и даже не заглядывая в них. Возле каждого дверного проема он замирал, по несколько минут ждал, прислушиваясь, не крадется ли кто за ним, затем опять шел вперед. Возле упавшего жертвенника и нескольких статуй, преграждавших ему путь, Питту пришлось сместиться в центр коридора. Подбираясь к кухне, он снова вжался в стену и, выставив копье с халатом, повел им из стороны в сторону.
Насквозь продрогший Питт всеми силами старался не утратить остроту зрения и слуха. Заслышав неясный шум, он немедленно остановился проверить, не является ли это плодом его воображения, и снова повел копьем.
Сначала из кухни раздалось несколько залпов, резких, оглушительных, пронесшихся эхом по всем коридорам. Затем последовала автоматная очередь, в клочья разорвавшая его приманку. Засвистели пули, ударив в стену в нескольких футах от Питта. В свете вспышек Питт разглядел красный халат. Он хладнокровно прицелился в дверной проем и трижды выстрелил в сторону вспышек.
Не успел стихнуть звук выстрелов его «Кольта», как из кухни донеслись стон, лязг автомата о мраморный пол и звон покатившихся кастрюль. Затем послышались хрип и мягкий стук упавшего тела.
— Барсижар? — закричал откуда-то из глубины коридора Боржин.
Питт усмехнулся про себя, не услышав ответа. Тишина вселила в него уверенность, что в здании больше не осталось стражников. Никто не стоял теперь между ним и Боржином. Бросив ставшее ненужным копье с халатом, он ринулся на звук голоса Боржина. Ноги его словно налились свинцом, но он заставил себя идти быстрее. Иногда, придерживаясь за стену, дабы не упасть, он решался перейти на бег. Впереди внезапно раздался плеск воды, и Боржин растворился в конце коридора.
Громкий треск донесся с северной стороны дома, где начинало разваливаться крыло, пострадавшее от удара первой волны. Вода стремительно подмывала здание, все ближе и ближе к центру его подбирались жадные злые ручейки. Питт понимал — возведенное на утесе, оно в любой момент могло поползти вниз. И тем не менее он гнал от себя мысль о возвращении. Теперь, когда Боржин находился рядом, Питт считал, что, несмотря ни на какие опасности, обязан взять его живым.
Питт торопливо прошел мимо ряда боковых комнат, остановился перед почерневшим от пожара кабинетом. Он напрягся, унял холод и дрожь, заставив себя сконцентрироваться не на собственных ощущениях, а на окружающей обстановке. По мере удаления от холла монотонное журчание воды становилось все громче. В тусклом свете аварийных ламп он увидел каскады воды на лестнице, расположенной напротив кабинета. Питт заметил едва различимые следы обуви, уходившие через холл в глубь сухого конференц-зала.
Питт осторожно прошел мимо лестницы и наконец-то с радостью ощутил отсутствие ледяной воды под ногами, оказавшись на сухом пространстве. Он осторожно приблизился к дверному проему конференц-зала и тихонько заглянул внутрь. Поздняя луна выползла над горизонтом и сквозь высокие окна заливала громадную комнату тонким серебристым светом. Питт старался определить, в каком месте похожего на пещеру зала притаился Боржин, внимательно прислушивался, но вокруг было тихо. Он бесшумно вступил в зал, принялся обводить его взглядом и стволом «Кольта».
Боржин безошибочно выбрал момент для выстрела. Он выскочил из-за стола как раз в ту секунду, когда Питт смотрел в противоположную сторону. Слишком поздно среагировал Питт на шум. За долю секунды до того, как он успел повернуться, громко и властно зазвенела тетива. Питт дернулся, теряя равновесие, выстрелил в Боржина, но промахнулся — пуля прошла в футе от него, разбив оконное стекло. Выстрел Боржина был куда как точнее.
Питт увидел мимолетный проблеск оперенной стрелы у самой груди, затем ощутил сильный удар чуть ниже сердца, сбивший его с ног, и холод вошедшего наконечника. Лежа на спине, Питт поймал взглядом Боржина — тот уже стоял возле него, сложенными на груди руками прижимая к себе длинный лук. Лунный свет искрился на его острых зубах, обнаженных в довольной, смертельной усмешке.
61Преодолев гору мусора у въезда в поселение, Ганн вывел внедорожник за его территорию, объехал кусок рухнувшей стены и поднялся не небольшой холм, на вершине которого остановился. Немного подумав, он развернул «Ренджровер» капотом к поселению и выключил фары. С высоты холма всем сидевшим в машине было хорошо видно, как рушатся остатки преступного гнезда. Разъяренный горный поток местами пробил и разрушил стену, возле входа в резиденцию плескалось небольшое озерцо, из лабораторного корпуса, расположенного в противоположной стороне поселения, к небу поднимались столбы дыма и длинные, ежесекундно растущие языки пламени.
— Я был бы только рад, если бы от этого местечка даже пепла не осталось, — заметил Уоффорд, с явной радостью следивший за гибелью поселения.
— Скорее всего так и случится, ведь до ближайшей пожарной команды миль сто пятьдесят будет, не меньше, — вторил ему Ганн.
Джордино, вспотевший от жары, которой продолжали наслаждаться промерзшие Уоффорд и Тереза, попросившие Ганна не выключать печку, выскочил из внедорожника. Прихрамывая, он обошел машину и, облокотившись на заднюю дверь, залюбовался открывающимся внизу зрелищем. Ветер донес со стороны резиденции слабые звуки перестрелки, спустя некоторое время раздался еще один выстрел.
— Нельзя нам было отпускать его одного, — недовольно процедил сквозь зубы Джордино.
— Если Питт что задумал — его никто не остановит, — отозвался Ганн. — Все нормально, он вернется, — успокоил он Джордино, хотя в душе не очень верил своим словам.
Боржин положил старинный лук обратно в специальный шкаф, в котором у него хранилась коллекция образцов средневекового оружия, подошел к разбитому окну и выглянул наружу. Поток прорывался сквозь здание, пробив стены, собирался на выступе у края поселения и широким водопадом обрушивался с утеса. Гораздо большее беспокойство вызывала у него вода, накопившаяся в центре поселения и подбиравшаяся к святилищу. Боржин печально смотрел на приземистое каменное строение, не уверенный в его прочности. Оно, правда, пока оставалось целым, но вход в него, арочная лестничная площадка, после землетрясения едва держалась и ежесекундно грозила развалиться окончательно.
