первый же раз, когда вы заставите меня сделать что-нибудь этакое, я сделаю единственное, чего вам не хотелось бы от своего нового рыцаря. – Я чуть приподнял голову, прекрасно понимая, что вид у меня сейчас слегка безумный. – Я все сделаю. Я исполню ваш приказ. И больше ничего. Я выполню любой ваш приказ так, как вы и сами догадались бы. Инициативы у меня будет не больше, чем у садовой статуи. И знаете, что вы получите в результате, моя Королева?
Глаза ее прямо-таки полыхали.
– Что?
Я ощутил, что улыбка моя становится шире.
– Посредственного Рыцаря, – сказал я. – А посредственность, моя Королева, страшная штука. Очень страшная.
Голос, стекавший с ее губ, сделался таким ледяным, что на них начал оседать иней. Следующая капля воды, упавшая на меня, приземлилась мне на лицо мягкой снежинкой.
– Ты полагаешь, я не смогу покарать тебя за такую дерзость? Думаешь, я не способна навлечь на тех, кого ты любишь, такие ужасы, что легенды от них будут помнить и спустя тысячелетие?
Я даже не моргнул.
– Я полагаю, у вас и так слишком много забот, – парировал я. – Мне кажется, у вас нет ни лишнего времени, ни лишних сил продолжать борьбу с собственным рыцарем. Мне кажется, я вам нужен, иначе вы не возились бы со мной так долго, сохраняя мне жизнь. Я нужен вам. В противном случае что вы здесь делаете? В Чикаго? В мае?
Взгляд ее нечеловеческих глаз снова впился в мое лицо. Но когда она заговорила, голос ее прозвучал очень, очень мягко – и намного страшнее, чем несколько секунд назад:
– Я не смертный купец, чтобы со мной торговаться. Я не какой-нибудь карманный президент, чтобы со мной спорить. Я Мэб.
– Вы Мэб, – согласился я. – И я в долгу перед вами за то, что вы сохранили мне жизнь. И за то, что вы дали мне сил спасти жизнь моей дочери. Не думайте, что я забыл об этом.
Выражение лица Королевы фэйри наконец изменилось. Она нахмурилась и чуть склонила голову, будто мои слова ее озадачили.
– Тогда к чему эта дерзость? Если ты знаешь, что я отомщу за нее?
– Потому что моя душа принадлежит только мне, – тихо ответил я. – Вы не можете украсть ее у меня. Вы не можете изменить ее. Вы не можете купить ее. Я принадлежу себе, Мэб. Я долго, трудно боролся с кошмарами, которые вызвали бы уважение даже у вас. Я проигрывал, но ни разу не сдался. И не собираюсь сдаваться сейчас. Если я сделаю это, я не стану тем оружием, которое нужно вам.
Глаза ее сощурились.
– Я буду Зимним Рыцарем, – продолжал я. – Самым грозным Рыцарем, какого только знали в династии сидхе. Я нанесу поражение вашим врагам, помогу росту вашей мощи. – Я снова улыбнулся. – Но я буду делать это по-своему. На своих условиях. Когда вы отдадите мне приказ, я решу, как мне его выполнить, а вы не станете мешать мне в этом. И это будет происходить именно так, и только так.
Последовала долгая пауза.
– Ты осмеливаешься приказывать мне, смертный? – спросила она наконец.
– Я не могу управлять вами, – ответил я. – Я это понимаю. Но я могу управлять собой. И я назвал единственный способ, с помощью которого вы можете получить от меня то, что вам нужно. – Я слегка пожал плечами. – Решайте сами, моя Королева. Но подумайте хорошенько, что вам нужнее: громила, чтобы им командовать, или союзник, чтобы его уважать. Если первое, можете резать меня на кусочки прямо здесь и сейчас, а потом найдите себе кого-нибудь более бесхребетного.
Долгую минуту Королева Воздуха и Тьмы молча смотрела на меня сверху вниз.
– Ты никогда не будешь моим союзником. Искренним союзником.
– Возможно, нет, – согласился я. – Но я могу последовать примеру моей крестной. Я могу стать врагом, которому вы будете доверять. Я могу работать с вами.
Мэб повела белоснежной бровью:
– Я никогда не доверюсь тебе, чародей. – Она резко встала, и моя голова упала обратно на землю. Она направилась к выходу из пещеры. Шелковое платье болталось мешком на худом, как у насекомого, теле. – Приготовься.
Духоприют пошевелился. Бледные побеги начали выдергиваться из моих рук, оставляя после себя маленькие кровоточащие отверстия.
– К чему? – поинтересовался я.
– К путешествию в мой дворец, сэр Рыцарь. – Она помолчала и оглянулась на меня, смерив взглядом ясных, как лед, зеленых глаз. – У нас впереди много работы.
Холодные дни
Посвящается Крису Актерхофу,
автору «Жадности» (прочитав книгу, он поймет почему),
и всем моим старинным приятелям
в Международном игровом обществе любителей фэнтези.
Все вы, ребята, без царя в голове,
но благодаря вам 1990-е были замечательными
Глава 1
Мэб, Королева Воздуха и Тьмы, повелительница Зимнего двора сидхе, имела весьма своеобразные представления о физиотерапии.
Я проснулся в мягкости.
Наверное, следовало сказать, что я проснулся в мягкой постели. Но… это не передаст во всей полноте, насколько мягкой была эта постель. Помните старые мультики, где персонажи спят на пушистых облаках? Эти ребята проснулись бы, вопя от боли, если бы их заманили на такое облачко после того, как они побывали в постели Мэб.
Огонь в моей груди наконец-то начал угасать. Тяжелая шерстяная ткань, окутывавшая мои мысли, похоже, уже не давила на них с прежней силой. Когда я, поморгав, открыл глаза, они были словно залеплены клейкой резиной, но я смог медленно поднять руку и протереть их. Мне доводилось бегать по пляжам, где песка было меньше, чем в моих глазах.
Ох… Быть скорее мертвым, чем живым, – тяжеловато, доложу я вам. Я лежал на кровати.
Размером с мою старую квартиру.
Простыни были идеально белыми и гладкими, а сама кровать завешена шторами еще более ослепительной белизны, колыхающимися от легкого дуновения прохладного воздуха. Температура была настолько низкой, что пар изо рта выходил клубами, но под покрывалом лежалось уютно.
Занавеси вокруг кровати раздвинулись, и в проеме возникла девушка.
На вид слишком молода, чтобы иметь право на покупку спиртного, она оказалась одной из самых прекрасных женщин, когда-либо виденных мной. Высокие скулы, экзотические миндалевидные глаза. Кожа светло-оливкового оттенка, глаза – с почти сверхъестественным зелено-золотым отливом. Волосы стянуты в простой хвост. На ней был бледно-голубой костюм медсестры. Макияж отсутствовал.
Ух ты! Любая женщина, выглядящая даже в таком скромном одеянии настолько потрясающе, должна быть, провалиться мне на этом месте, просто богиней.
– Привет, – сказала она и улыбнулась.
Может быть, мое роскошное ложе производило такой эффект,
