вперед по старому следу.
Понимая, что настало время применить свои теории псевдо-операций на практике, бригадир создал секретную "конспиративную квартиру", из которой его первая небольшая псевдокоманда готовилась имитировать банды ЗАНЛА. Целью было выдать себя за ЗАНЛУ, чтобы получить необходимые разведданные, которые облегчили бы уничтожение целых групп ЗАНЛА регулярными силами. Первыми были привлечены два мастера-следопыта SAS, которые также свободно говорили на шона. Это были сержанты Андр é Раби и ‘Стрейч’ Франклин. Из RLI бригадир пригласил сержанта Питера Клементшоу, а из RAR он отобрал трех африканских солдат. К этой группе был добавлен захваченный террорист из ЗАНЛА, которого ‘обратили’.
По своей природе африканцы Родезии были мягким народом, пока не подверглись лжи, фальшивым обещаниям и другим пропагандистским материалам стремящихся к власти личностей, которые сами были одурачены коммунистами. Термин ‘обращенный’ просто означал, что террорист-одиночка был возвращен в свое первоначальное состояние и охотно служил делу Родезии.
Перед развертыванием в качестве псевдо-CTs Питер Стэнтон подробно проинформировал группу о важнейших "том, что нужно и чего не нужно’ в их контактах с африканским населением. ZANLA, действуя по совету своих китайских инструкторов, внедрила процедуры, с помощью которых местные жители могли распознавать подлинный персонал ZANLA или обнаруживать иностранцев, выдававших себя за ‘товарищей’ ZANLA. В древние времена ЗАНЛА говорила людям, что их мужчины будут есть, а что останется несъеденным, чтобы доказать свою подлинность. Питер Стэнтон следил за тем, чтобы он всегда был в курсе последних деталей подачи, сделав это своим первым приоритетом при допросе захваченных террористов. Другие следователи СБ поступили точно так же, хотя они не знали о причинах, по которым Питер продолжал настаивать на такой, казалось бы, обыденной информации.
С самого начала местные жители были легко введены в заблуждение белыми псевдооператорами, которые приходили к ним черной ночью с почерневшими лицами и руками. Но было тревожно, что их встретили с распростертыми объятиями, когда властям не было сказано ни слова об их присутствии.
К сожалению, Андр é Раби был случайно убит, когда RLI, отвечая на призыв Андр é к действию, ошибочно идентифицировала его как террориста. При ближайшем рассмотрении тела RLI были сильно огорчены, когда поняли, что убили белого человека, и еще больше, когда узнали Андра é. Каким-то образом Andr é передал неверную привязку к сетке, что привело к трагедии. Тем не менее, был достигнут достаточный успех и накоплен опыт, чтобы убедить бригадира Хикмана в необходимости расширения псевдо-операций.
К октябрю 1973 года наземная разведка практически иссякла; большая часть доступной информации носила исторический характер и была малопригодна для военного планирования. О необходимости расширения псевдо-операций для получения актуальной информации о фактическом местонахождении террористических групп стало известно слишком поздно, и это привело командующего армией непосредственно в курс дела. Генерал-майор Питер Уоллс отозвал майора Рона Рид-Дейли из отпуска в ожидании увольнения из армии. Генерал предложил Рону остаться на службе, чтобы сформировать и командовать новым полком, который будет готовиться к псевдо операциям и проводить их. Подразделение должно было называться ‘Скауты Селуса’.
Характер задачи нового полка был замаскирован, представив его как специализированное учреждение слежения. На протяжении веков очень немногие люди знали об истинной цели разведчиков Селуса. Это было сделано для разработки и контроля многих команд псевдотеррористических операторов, в задачу которых входило проникновение в ЗАНЛУ и ЗИПРУ с целью ликвидации террористических групп и разрушения их организованных структур. Рон Рид-Дейли преуспел в создании своего полка, несмотря на бесчисленные препятствия, которые стояли на его пути. Его проблемы были почти полностью связаны с тем фактом, что офицеры армейского штаба, у которых он искал сотрудничества, были в полном неведении относительно ‘реальной’ задачи Рона.
Когда, в конце концов, он перевел свои постоянно растущие оперативные силы скаутов Селуса в их недавно построенный штаб батальона в Инкомо, Рон назвал его ‘Казармы Андре é Раби’ в память о прекрасном солдате, который был первым из многих псевдооператоров, погибших в бою.
Испытания ночного удара
ШТАБ АРМИИ, отвечая НА ЗВОНКИ офицеров на местах, попросил Военно-воздушные силы изучить возможности оказания огневой поддержки сухопутным войскам ночью с помощью вертолетов и постов. Штаб ВВС выразил сомнения, но поручил мне провести ночные испытания для нанесения ударов GAC с помощью пушек и ракет. Используя Provost 3605, единственный самолет, оснащенный четырьмя пулеметами калибра .303, я летал на испытаниях в сопровождении майора Майка Шута из Школы пехоты.
Яркие наземные сигнальные ракеты использовались армейским позывным GAC для обозначения флота. Был сделан проход по уровню, чтобы посмотреть, видна ли земля. Казалось, все в порядке, поэтому я решил попробовать живую атаку с очень ранним выводом войск. В начале пикирования с высоты 1500 футов я мог видеть землю вокруг сигнальных ракет, но как только я открыл огонь, трассирующие пули, летящие с обоих крыльев в сторону земли, горели так ярко, что оставались видимыми только наземные сигнальные ракеты. Я остановился на высоте, по моим расчетам, более 500 футов над землей. Однако офицер службы безопасности полигона Кутанга предупредил меня тихим голосом, сказав, что я оторвался от земли не более чем на несколько футов.
Во время второй атаки я был уверен, что вышел из строя намного раньше, чем в первый раз, но мне сказали, что я был так низко, что мои навигационные огни исчезли из поля зрения в неглубокой впадине за сигнальными ракетами. Я думал, что RSO разыгрывает меня, пока армейский офицер, проводивший GAC, не подтвердил, насколько близко мы подошли к смерти. О продолжении этого опасного испытания не могло быть и речи, поэтому я направился на базу, к большому облегчению Майка Шута. В моем отчете в штаб ВВС рекомендовалось воздерживаться от любых ночных атак с использованием профиля пикирования, поскольку это наверняка привело бы к катастрофе. Тем не менее, армия настаивала на дальнейших испытаниях, на этот раз используя Canberras в горизонтальном полете.
Армейские офицеры предположили, что два или более пулеметов, стреляющих трассирующими снарядами с разных направлений в центр мишени, должны давать бомбометателю идеальную точку прицеливания. Снова был скептицизм, но концепцию нужно было опробовать. Я снова был вовлечен, на этот раз для оценки видимых эффектов маркировки трассером, прежде чем подвергнуть Canberra испытанию. Летя на высоте, я наблюдал, как стреляют два орудия с углом сближения чуть более пятнадцати градусов. Точка пересечения была четко обозначена, и наводчику бомбы из Канберры было легко ее увидеть. Однако продолжительность бомбардировок Канберры очень велика, если сравнивать со временем,
