во времени с помощью магии. Однако ни у кого нет таких украшений.
Дворяне используют магию для своих украшений, так что, возможно, украшения, как эти шпильки никогда бы и не были придуманы? Пока я задумчиво жужжала про себя, Фрейда продолжила объяснять все великолепие этих украшений.
— В этом доме так много тканей с таким большим количеством вышивки, но ни одна ее часть не имеет такой же формы. Чтобы сделать твердый объект из ничего, кроме нитей — это же настоящий прорыв!
Когда она так говорит, я наконец-то стала понимать. Вот почему Бенно сказал, что нет необходимости продавать вторую шпильку за полцены. Это, по сути, новая технология. Я вдруг почувствовала себя очень значимой.
Возможно, я сделала что-то действительно ужасное?
Я чувствую, как побледнело мое лицо. Фрейда крепко схватила меня за руки.
— Мэйн, ты же знаешь много непредсказуемых, неизвестных вещей, верно? Если так, то я могу многому тебя научить. Так что в следующий раз приходи поболтать, а не поработать! Я приготовлю для тебя много сладостей, так что давай подольше поболтаем, только мы девочки!
— Ах, звучит…
Замечательно, я собиралась сказать, но почувствовала резкий рывок за волосы. Я рефлекторно повернула голову и увидела, как Лютц смотрит на меня с мрачным лицом, качая головой.
Ах, это было очень близко. Я почти небрежно согласилась на приятный, длинный, только разговор только для девочек.
Если бы я позволила этому слову ускользнуть от меня, то я рисковала бы полностью исключить и Лютца, и Бенно. Я стала теряться в словах, не зная, как на самом деле ответить на вопрос, поэтому Лютц встал на мое место.
— С этого момента мы будем очень заняты, так что, к сожалению, у нас не так много будет свободного времени, чтобы прийти и повеселиться.
— О боже — сказала она, мирно улыбаясь, — но я же не спрашивала тебя, да?
Она может так говорить, но моя способность выходить на улицу в корне зависит от Лютца.
— Семья Мэйн не отпускает ее, если я не буду с ней вместе. Так что, если меня здесь не будет, Мэйн не сможет придти.
— …Ах, все правильно. Тогда ничего не поделаешь. Лютц, ты тоже можешь прийти.
Это потому, что и у нее была эта пожирающая болезнь? Фрейда сразу поняла мою ситуацию, затем кивнула в знак согласия. Лютц, однако, не кивал. Он непоколебим в своем отказе.
— Как я уже сказал ранее, мы заняты.
— Заняты чем?
— Мы начинаем готовиться к зиме. Вся семья должна работать вместе, чтобы подготовиться к зиме, так что у нас действительно нет свободного времени для тебя, чтобы прийти и просто поболтать. Кроме того, как только снег начнет падать, мы не сможем выйти на улицу, верно?
Это верно, в отличие от Фрейды, у которой семья может просто купить все нужные им дрова, заготовка огромного количества дров и свечей нам необходимые крайне сложное занятие. Кажется, даже Фрейда знает, как трудно готовиться к зиме, поэтому она просто опустила плечи, больше не давя на нас.
— …Так мы не сможем увидеться до весны?
— А разве ты весной не собираешься начать свое обучение? Разве мы сможем встречаться?
— Если сможем, то будет просто замечательно. Не похоже, что мое обучение займет каждый день на неделе. Весной у меня будет много сладостей, так что, пожалуйста, приходите поиграть!
Когда наступит весна, мы с Лютцем, скорее всего, будем очень заняты изготовлением бумаги, но поскольку Бенно все еще скрывает эту затею от лидера гильдии, я держала рот на замке.
Я кивнула Фрейде, а потом посмотрела на Лютца.
— Сейчас я немного задумалась, Лютц, ты же не сильно отреагировал на конфеты сегодня, не так ли? Ты обычно прямо прыгаешь на еду, которая перед тобой, что случилось?
— Господин Бенно сказал мне приглядывать за вами, к тому же те парукейки и другими вещи, которые ты делаешь — намного вкуснее. Я люблю еду, я всегда смогу съесть нечто большее, чем какие-то сладости. У меня будут проблемы, если тебя украдут.
Кажется, что Лютц, который всегда голодны, посчитал, что сохранение богатства намного важнее, чем привычка всегда все есть, несмотря что ему предлагали сладости. Если это так, то думаю, что я должна сходить к нему домой с еще несколькими новыми рецептами.
— О Боже, я не слышала о парукеках раньше. Мне было бы очень интересно попробовать еду, которую ты приготовила, Мэйн.
— Эм? Хорошо…
Я не могла просто накормить сладостями из выжатых фруктов “пару”, которые обычно считаются птичьей едой, избалованную дочь такой семьи. У ее деда были бы настолько большие сердитые, вздутые вены на голове, а шеф-повар который вероятно управляет их рационом питания рассвирепел бы.
— Говорите, что Лютц достаточно хорош, чтобы есть вашу пищу, а я нет? — дразня нас, сказала она, нахмурившись.
Может быть я и взволнована вся, но все еще не могу принести парукейки к богатой девушке.
Лютц согласился. — Ингредиенты… не те, которыми мы могли бы накормить такую юную леди, как вы.
— Лютц, ты такой злой!
Фрейда надулась. Поджав губы, она надулась. Независимо от того, насколько симпатично она может дуться, то, что невозможно — невозможно. В моем доме нет ничего, что могла бы съесть Фрейда.
Кроме того, изготовление сладостей потребует помощи. На самом деле не так много вещей, которые я могу приготовить полностью самостоятельно. В доме Лютца я рассказала так много новых рецептов, что у меня всегда есть четыре мальчика, которые не пожалеют сил, чтобы помочь мне и поесть хорошую еду. Я ничего не могу сделать без ингредиентов или помощи. Мало того, что я страдаю от пожирателя, но я не думаю, что у Фрейды, которая была не только больна тем же, но и по сути избалованная богатая девушка, будет много силы и выносливости мне помочь.
— …Эмм, как насчет следующего раза, когда наступит весна, мы сделаем что-нибудь вместе с ингредиентами, которые у вас есть? Ваш шеф-повар тоже сможет нам помочь. Если все будет так, то нам не нужно будет беспокоиться об
