апрель 1953-го. –
Авт.) он еще страшился ответственности за трагедию, происшедшую при похоронах Сталина… Ведь именно он как председатель комиссии по организации похорон обязан был сделать все возможное, чтобы избежать жертв чудовищной давки (вину за которую впоследствии свалили на Берию. –
Авт.). Увереннее Хрущев почувствовал себя после пленума ЦК, когда официально стал председательствовать на заседаниях секретариата ЦК. Но и тогда он продолжал уклоняться от поддержки, даже косвенной, любого из двух претендентов на полную власть… Опереться на какого-либо из секретарей означало в открытую либо стать на сторону Маленкова, либо Берии, то есть выиграть многое или проиграть все. Опора же на отделы сулила возможность потом, кто бы ни взял верх, возглавить многотысячный партийный аппарат. Хрущев избрал второй вариант… все силы отдал реорганизации части аппарата ЦК, обосновывая ее оглашенной тенденцией к упрощению и сокращению управленческих структур».
Хрущев начал тайные антибериевские контакты с Маленковым. Он сумел провести весьма подозрительного и проницательного Лаврентия Павловича. В своих мемуарах Хрущев признавался, что еще с 1930-х годов был другом Берии. «Неразлучной парой» называли их ветераны сталинского Политбюро. (Впрочем, предают ведь друзей, а не врагов; и по части предательства Хрущев был большой мастак.)
«Досье на всех членов Президиума ЦК, – по словам В.П. Наумова, – после смерти Сталина оказались у Берии. После его ареста документы из его сейфа изымались секретарем ЦК Н.Н. Шаталиным, помощником Маленкова Д.Н. Сухановым и заведующим административным отделом ЦК КПСС А.К. Дедовым. Таким образом, вся эта группа состояла из приближенных Маленкова. Документы из сейфа Берии – полностью или с частичным изъятием – остались в ЦК.
В 1955 г. по распоряжению Хрущева были уничтожены бумаги Берии, документы о Сталине и о других руководителях партии. Всего было уничтожено 11 бумажных мешков. Чем более надежно скрывались документы, тем более эмоционально осуждал Хрущев преступления, в которых и сам принимал активное участие».
Почему же не удержался на вершине власти Маленков? По-видимому, он не устраивал партаппаратчиков и внушал серьезные опасения Хрущеву. В борьбе с этим своим «другом» Хрущев прибег к испытанному методу клеветы и лжи, заручившись сначала поддержкой своих многочисленных сторонников – крупных партийных деятелей. Вот выдержка из стенограммы июльского 1957 года пленума ЦК КПСС.
«ХРУЩЕВ. Берия и Маленков расправились бы с Булганиным… Сталин сказал тогда: я стар, кого сделать Председателем Совета Министров? Тогда Поскребышев назвал Булганина. Сталин сказал: «Да, Булганина». Об этом разговоре узнали Берия и Маленков. Вскоре после этого был посажен в тюрьму маршал Яковлев. Это был прямой подход к Булганину…
ГОЛОСА. Правильно.
ХРУЩЕВ. Кто этим делом заправлял?
БУЛГАНИН. Маленков».
Чтобы понять, о чем идет речь, надо вспомнить, что произошло несколькими годами раньше. Маршал артиллерии Н.Д. Яковлев, его подчиненный генерал И.И. Волкотрубенко, а также заместитель министра вооружения Мирзаханов 31 декабря 1951 года были сняты со своих постов, а в феврале 1952 года арестованы по обвинению во вредительстве. 17 апреля 1953 года Берия направил записку в Президиум ЦК КПСС с предложением реабилитировать и освободить из-под стражи Яковлева и других проходивших по этому делу в связи с отсутствием материалов, «которые могли бы дать основание обвинить арестованных по настоящему делу во вредительстве».
Как видим, Хрущев совершенно несправедливо обвинил Берию в преступлении, которого тот не совершал. Уж не сам ли Хрущев был в нем замешан? И потом десятилетиями на Лаврентия Павловича сваливали чужие грехи. Маленький «колобок» Хрущев сумел обхитрить своих соперников и добраться до вожделенного единовластия. Он даже постарался организовать культ своей личности, хотя в народе о нем отзывались с насмешкой или презрением. Тогда у «простых» людей доставало здравого смысла.
Торжество партократии
В борьбе за власть Берия и Маленков допустили роковой стратегический просчет. Они как государственные (по преимуществу) деятели исходили из предположения, что КПСС является одной из составляющих системы управления страной.
Так было при Сталине. Но с его смертью ситуация существенно изменилась. Исподволь подросла и окрепла поросль новых руководителей высшего и среднего звена, не занимавшихся конкретными вопросами государственного строительства, экономики и культуры. Зато они осуществляли «партийный контроль» за всеми отраслями производства, социальной сферой, культурными мероприятиями, образованием, идеологической подготовкой, пропагандой. У этих людей имелись немалые привилегии, которые было искушение увеличивать, пользуясь единовластием партаппарата и отсутствием грозного надзора «сверху», прежде всего со стороны вождя.
Хрущев был порождением партаппарата, его ставленником и заложником. Ему позволяли проводить непродуманные реформы, высказываться грубо и глупо, быть самодуром, доводить конфронтацию с Западом до критической черты… Многое ему дозволялось, лишь бы не страдали интересы расплодившихся в огромном количестве номенклатурных деятелей.
В возвышении Никиты Сергеевича многое остается неясным, но в общих чертах ситуация представляется такой. В своих притязаниях на власть он опирался на значительную часть руководителей партии и Вооруженных сил, авторитет которых возрос после победоносной войны и свержения Берии и его ставленников. Маленков мог рассчитывать главным образом на государственный аппарат.
По-видимому, значительную роль сыграла изменчивая позиция Г.К. Жукова, который поначалу был человеком Маленкова. После смерти (убийства?) Сталина он стал 1-м заместителем министра обороны Булганина (друга Хрущева), а фактически – главой военного ведомства и главкомом сухопутных войск, некоторые части которых он срочно ввел в Москву. Возможно, этим в некоторой степени объясняется загадка того, как быстро, без сопротивления молодые сталинские выдвиженцы ушли в тень, на заштатные должности.
В сентябре 1953 года, когда было нарушено сталинское завещание о коллективном секретариате ЦК КПСС, Булганин (вероятно, при поддержке Жукова) заставил Маленкова согласиться на избрание Хрущева Первым секретарем. Поддержала Хрущева и старая партийная гвардия, которая могла опасаться единовластия Маленкова.
После падения Маленкова, последовавшего в январе 1955 года, на июльском пленуме ЦК КПСС был отодвинут на второй план Молотов, вряд ли ожидавший такого поворота событий. При помощи Микояна и Булганина, а также изменивших Маленкову Жукова, Первухина и Сабурова Хрущев добился избрания в Президиум ЦК КПСС своих сторонников Суслова и Кириченко.
После венгерских событий осенью 1956 года позиции Хрущева серьезно пошатнулись. Его и Микояна справедливо обвиняли в венгерской трагедии. Начал было восстанавливаться авторитет Молотова.
В это время многое, пожалуй, зависело от того, на чьей стороне окажется Жуков. Не исключено, что у маршала были свои замыслы в этой сложной «игре», где победа должна была достаться самому ловкому интригану. Неопределенность позиции Жукова вызывала беспокойство Брежнева (в ту пору ярого хрущевца).
Тем не менее усилиями «антипартийной группы» во главе с Молотовым Хрущев был снят с должности Первого секретаря ЦК КПСС. Министр внутренних дел СССР Н.П. Дудоров получил приказ разослать об этом шифровки региональным партийным лидерам.
