Впрочем, по словам Квазимодо, нравы на Севере не слишком отличались от людских нравов в землях Канута и Калатера. Везде придерживались определенных правил и законов. Выходит, это Кехт самовольно развел на корабле такой жеребячий гадючник?
Теа закинула ноги за голову и принялась кататься на спине. Позвоночник приятно ломило. Разгоняя горячую застоявшуюся кровь, лиска вспоминала пассажиров «Высокого». Их было всего трое: лорд Тром со слугой и молодой мужчина, именующий себя Купом. Квазимодо почему-то считал, что этот Куп, офицер чином не ниже полусотника и везет какие-то важные документы или ценности. Никаких знаков различия на Купе не было, одет он был в невзрачную солдатскую куртку, носил на бедре обычный морской тесак. Ныр и Квазимодо упрямо спорили, пока вор наглядно не доказал необычность пассажира – капитан Кехт ни разу не гаркнул на загадочного парня. Со скуки Теа достаточно часто разглядывала в щели офицера без формы – ничего интересного. Обычный солдат.
Другое дело – лорд Тром. По сути, лиска в первый раз смогла разглядеть настоящего человеческого лорда, не спеша всадить в него стрелу, не опасаясь ответно получить клинок в живот. Лорд Дагда и прочие в замке Калатера не в счет – там Теа не могла думать ни о чем, кроме утерянной свободы. Странно, сейчас ты, кицунэ, опять в клетке, но чувствуешь себя почти спокойно. По крайней мере когда океан не штормит. Оружие под рукой, и Полумордый дальше, чем на десять шагов, не отходит – чем не счастье для последней из рода Холмов?
Несчастный лорд Тром был ранен. Плохая рана – зацеплено всего лишь предплечье, но лиска чувствовала дурной запах гниения. Слуга Трома часто менял повязку, промывал темную рану травяными настоями и дорогим, идущим на вес серебра огненным джином. Лорд получил арбалетный болт уже давно, еще при подавлении бунта на дромоне «Круг неба». Судя по тому, что рана не заживала, несмотря на все усилия флотских лекарей, помрет лорд Тром. Возомнивший себя после общения с доком Дуллитлом крупным специалистом Квазимодо уверял, что у лорда раздроблена кость и рана гноится из-за осколков кости. Может быть – Теа сомневалась, что человек может серьезно болеть из-за собственной, пусть и разбитой косточки. По крайней мере у Хозяев Холмов подобные травмы заживали сами собой. Ну, ладно, может, Ква и прав, все равно на «Высоком» нет никого, кто бы рискнул разрезать руку богатому лорду, прочистить рану и наложить «гипсовый лубок», как советует шибко умный в узком кругу друзей Полумордый. Конечно, не стоило больному лорду пускаться в далекое путешествие. На ногах держится с трудом – лихорадка его треплет, жар бьет. Но все равно каждый день упорно выбирается лорд Тром из крошечной каюты. Привалившись к борту и как на костыль опираясь на молодого слугу, дышит лорд свежим воздухом. В этом ему можно позавидовать. Здоровая лиска мечтала выпрямиться во весь рост и прямо взглянуть на проклятое море. Глупо получается – с борта «Высокого» успела кинуть взгляд только на порт Скара. А потом унизительный деревянный курятник, и пусть половина океана промыла этот ящик, по сути, моря Теа так и не видела.
Да, лорд Тром сильный мужчина. Плохая смерть его ждет. Но пока есть силы стоять на ногах – он будет стоять и смотреть на свою соленую воду. Наверное, много дней жизни он провел на скрипучих судах. Вот и вышел в свой последний поход. Это лиска вполне понимала – желает лорд умереть достойно и, как положено, опуститься на морское дно завязанным в походный плащ. У каждого свои Холмы. А если повезет – до своего далекого северного дома доберется. По слухам, у него семья большая. Наверное, и внуки уже давно бегают – за сорок лет лорду, для человека совсем старик.
Но пока лорд Тром держался и даже обсуждал со всеми очередной улов фуа. Вообще-то в последние спокойные дни рыбацкие достижения Ныра служили основным развлечением для команды «Высокого». В открытом океане мало кто мог похвастаться заслуживающим внимания уловом, разве что удавалось загарпунить синебрюхого дельфина или попробовать накинуть сеть на густой косяк морских ласточек. Оставались, конечно, еще и змеи, но пока боги миловали. На корме и на носу когга были установлены морские эвфитоны, но, несмотря на современное вооружение, никто из команды не жаждал встречи со стурвормами или еще более страшными серрами.[60] У одинокого корабля мало шансов выйти победителем из схватки с парой чудовищ. А как известно, одинокие змеи никогда не встречаются.
Непонятный улов фуа извивался у борта и щелкал пастью полной треугольных, на вид очень острых, зубов. Чьи-то ноги заслонили плоское и длинное бьющееся тело, и Теа у своей щели рассерженно задышала. Опять ничего не разглядеть.
– Змеюка, – уверенно сказал крепкий моряк. Из одежды на нем была только набедренная повязка, и левая нога, сплошь расписанная татуированной рыбьей чешуей, крепко топнула по палубе, побуждая неведомую добычу завертеться с новой силой. Окружившим улов моряком пришлось срочно отпрыгнуть.
– Не змея. Рыба – вон плавники, – возразил фуа, пытаясь одной рукой смотать лесу, а другой удержать возбужденно свистящего и квакающего геккона на плече. Ящерица рвалась немедленно добить и пожрать свежепойманную тварь. Если сопоставить размеры, то план Великого Дракона выглядел определенно рискованным.
– Ну и что, что плавники? – возразил расписной моряк. – У стурворма тоже плавники.
– На мурену похожа, – заявил один из матросов, пихая чудище древком багра.
– Где вы видели мурену в шлеме? – хрипловато сказал лорд Тром.
Вытянутую голову змееподобного существа действительно покрывали костяные щитки с шипами.
– А кто же это тогда, ваша милость? – с некоторой почтительностью поинтересовался кто-то из моряков.
– Понятия не имею, – признал лорд, все тяжелее опираясь на плечо слуги. – Мы таких и на Востоке не встречали.
– Это червяк-шлемоносец, – выдвинул разумную версию Квазимодо. – Вон как наш ящер на него рвется, а он в червяках разбирается.
– Не знаю, кто это, но крючок он мне здорово погнул, – озабоченно пробормотал фуа.
– Чего спорить? – грустно сказал худосочный наводчик эвфитона. – Что бы это ни было, жрать его страшновато.
– Наверняка ядовитая дрянь, – заверил кок.
Отпихнув наводчика, круг зрителей разорвал капитан Кехт:
– Дерьмо – за борт. И всем работать.
Мимоходом отвесив оплеуху не успевшей вовремя исчезнуть Бонге, капитан отправился на корму.
– Вчера он был снисходительнее, – прошептал ногастый здоровяк, подцепляя длинную тварь багром и отправляя за борт.
– Да, вчера макрель попалась что нужно, – согласился фуа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
