– Нет. Я успокоился.
Перемена настроения в Бене насторожила Корву. Он налил себе и ему немного воды. Во время чтения послужного списка Тайсон закурил, пуская сизые кольца в сторону Вейнрот. Закончив перечислять награды Тайсона, она сухо спросила Корву:
– У подсудимого есть возражения по поводу прочитанного?
– По поводу того, как вы читали, нет, – выпалил Корва.
Где-то на первых рядах прыснули от смеха, но, не замечая реакции на свою шутку, адвокат шепнул на ухо Тайсону:
– Все правильно?
– Я не обратил внимания, – скорчил гримасу Тайсон.
– Все ваши медали, благодарственные письма с первого места службы произвели благоприятное впечатление на присяжных. Но характеристика Левина меня просто ошеломила. Теперь присяжные знают, как вы служили в первый раз и как о вас отзывается непосредственный командир со второго места службы. – Он добавил: – При таком арсенале побрякушек автоматически снимаются десять лет из положенного срока.
– Значит, нам осталось всего лишь шестьдесят лет. Может быть, мне наизусть прочесть «Молитву стрелка»?
Судья Спроул деликатно откашлялся, давая понять защитнику и подсудимому, насколько неуместно затянуто их совещание.
Спохватившись, Корва заерзал на стуле и поспешно ответил:
– У подсудимого нет возражений.
Во время заявления Спроула о том, что все вышеуказанные документы обязательно учтут при вынесении приговора, Тайсон ломал голову, глядя на присяжных, кто же из них проголосовал за его оправдание.
Догадавшись по взгляду Тайсона, куда он смотрит, Корва помог:
– Жена сказала, что это майор Синдел.
– Возможно? А еще кто?
– Разрази меня гром, не знаю. Все остальные выглядят так, будто просели выходные на возведении эшафота.
Тайсон предположил:
– Может быть, Макгрегор... хотя нет, Морелли... ему нравится ваша манера держаться... вы напоминаете ему его дядю Вито.
Корва смерил взглядом раззадоренного Тайсона.
– С вами все в порядке?
– Да, я не выспался сегодня.
– Неудивительно. – Адвокат сочувственно похлопал его по плечу.
Полковник Спроул продолжал вести заседание. Повернувшись к адвокату, судья наконец-то задал главный вопрос, мучивший добрую половину собравшихся:
– Имеются ли у защиты смягчающие вину обстоятельства?
– Да, Ваша честь.
Настойчиво выясняя, какие же свидетельства собирается представить адвокат на рассмотрение суда, Спроул добрался наконец до Дэниэла Келли. Корва жестом подозвал сержанта и попросил его вызвать в качестве свидетеля мистера Дэниэла Келли.
В распахнутую дверь суда вошел сорокалетний мужчина с мощной фигурой атлета. Бронзовая кожа, длинные цвета соломы волосы падают на лоб. Одежда бывшего радиста не отличалась ни изысканностью, ни вкусом. Он был в черных фланелевых слаксах и белом свитере с широкой горловиной, сверху – бежевый спортивный пиджак. Келли остановился у свидетельского места, посмотрел на Тайсона и в знак одобрения поднял большой палец вверх.
Тайсон ответил на приветствие кивком.
Корва настоял на свидетельских показаниях под присягой.
Спроул сделал знак Пирсу, приблизившемуся к свидетельскому месту размашистым шагом, характерным для человека, у которого спешка вошла в повседневную жизнь.
– Поднимите правую руку. – Пока Келли стоял с поднятой рукой, прокурор поспешно произнес слова клятвы, призывающей свидетеля к правдивости.
– Клянусь говорить правду, одну только правду и ничего, кроме правды, – повторил Келли, садясь без приглашения Пирса.
Пирс попросил Келли назвать свое имя, адрес и род занятий и, узнав о том, что он проживает в глубинке – городок Эджертон, штат Огайо – и занимается импортом и экспортом, брезгливо фыркнул. Прокурор, получивший от Корвы информацию о Келли, не удовлетворившую его любопытство, нечаянно узнал кое-что о нем, поэтому и задал следующий вопрос:
– Вы постоянноживете в Эджертоне?
– Да.
– Не могли бы вы поконкретнее рассказать о своей работе?
– Я занимаюсь импортом и экспортом товаров.
В зале раздался смех, и Пирс, игнорируя насмешку в свой адрес, с сомнением переспросил:
– Значит, вы из Эджертона, штат Огайо?
– Да, – так же простодушно повторил Келли.
Корва, почувствовав, что Пирс окончательно действует ему на нервы, не вытерпел:
– Ваша честь...
Спроул вытянул руку в сторону Корвы и сказал Пирсу:
– Вы, наверное, хотите провести перекрестный допрос после того, как защитник задаст свидетелю свои вопросы? – Не дожидаясь ответа прокурора, судья жестом разрешил Корве начать, а Пирс с перекошенным от злобы лицом и под тихое улюлюканье зала вернулся к столу обвинения.
На поставленный вопрос Корвы о воинском звании и обязанностях во время службы во Вьетнаме Келли отвечал четко, хорошо поставленным голосом:
– Я был младшим сержантом. Служил в первом взводе роты «Альфа» пятого батальона седьмого полка первой воздушно-десантной дивизии. В мои обязанности входило обеспечивать связью командира взвода.
– Значит, насколько я понял, – сказал Корва, впиваясь в Келли инспекторским взглядом, – вы являлись личным радистом лейтенанта Тайсона и находились с ним в близком контакте.
– Да. Мы были неразлучными. Даже приходилось засыпать рядом в стрелковой ячейке, – подтвердил Келли.
Адвокат пустился в расспросы о его прошлых и настоящих отношениях с Тайсоном, а потом, как бы между прочим, поинтересовался:
– А вам известно, что лейтенанта Тайсона признали виновным в убийстве? – И, получив однозначный ответ, спросил напрямик: – И, зная это, вы даете показания, которые могут смягчить приговор?
– Да, – так же твердо ответил Келли.
– Мистер Келли, не могли бы вы рассказать суду, что случилось утром 15 февраля 1968 года? Я имею в виду инцидент на деревенском кладбище. С самого начала, пожалуйста.
– Дело было так. Оставшиеся после боевой операции девятнадцать человек рано утром двинулись из ночного укрытия. – Келли продолжил, употребляя короткие отточенные фразы, к которым так тяготеют военные, и удачно используя военную терминологию.
У Тайсона создалось впечатление, что Келли излагает события прошлой недели, настолько точен был его рассказ. Он проследил за поведением присяжных и заметил, как тройка старых вояк – Мур, Макгрегор и Бауэр – одобрительно перешептывается между собой. Правда, в пользе этого обсуждения он очень сомневался.
– Выходит, что на деревенском кладбище оставались лейтенант Тайсон, Ричард Фарли и Гарольд Симкокс? – уточнил защитник.
Не успел Келли сказать «да», как встал Пирс и выплеснул накопившееся раздражение:
– Ваша честь, если позволит суд... Я чрезвычайно терпеливо выслушивал все, что прозвучало здесь для смягчения приговора или что могло бы быть причислено к смягчающим вину обстоятельствам.
Спроул вопрошающе посмотрел на Корву:
– Мистер Корва?
Корва сердито ответил, но главным образом не судье, а ненавистному Пирсу:
– Ваша честь, цель данного показания – как можно точнее определить душевное состояние подсудимого, или его намерения, или условия, создавшиеся в то время. И хотя обвинение протестует, я уверяю суд, что мистер Келли расскажет эту историю, даже если ему придется просидеть здесь всю следующую неделю, пока я буду отвечать на возражения обвинителя. Лейтенант Тайсон осужден, и я здесь для того, чтобы представить на суд присяжных любую, касающуюся данного дела деталь, чтобы был вынесен соответствующий приговор. Я хочу, чтобы присяжные как можно больше узнали о лейтенанте Тайсоне и о том, что произошло в госпитале Мизерикорд, перед тем как голосовать.
Спроул задумчиво пожевал губами.
– Я разрешаю вам продолжить, мистер Корва, но настоятельно рекомендую не пытаться на этом заседании снова заслушать дело лейтенанта Тайсона.
Корва приблизился к свидетелю.
– Слышали ли вы, что лейтенант Тайсон отдал приказ расстрелять крестьян, хоронивших мертвых?
– Да.
– А сейчас... я бы хотел узнать ваше мнение, мистер Келли... – Корва настороженно посмотрел на Пирса. – И все же, зная лейтенанта Тайсона около восьми месяцев до этого инцидента, вы должны иметь свое мнение насчет того приказа.
– На первый взгляд, – рассуждал Келли, – приказ был противозаконный. Но его лейтенант отдал вроде как шутя. Он хотел подтрунить надо мной, Фарли и Симкоксом, потому что мы угрожали крестьянам и вообще вели себя бестактно. Я заметил, что лейтенант сердится на нас. Он, видимо, решил взять нас на пушку, а мы поддались. У нас не было никакого намерения стрелять в этих людей. Это был блеф по отношению к вьетнамцам. Лейтенант Тайсон отдал приказ, но никто не двинулся с места. Он не стал повторять его или пытаться силой заставить его выполнить. Чуть подождав, он сказал с сарказмом: «Ладно, герои, пошли» или что-то в этом духе.
