Рейтинговые книги
Читем онлайн Вальтер Скотт. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 4 - Вальтер Скотт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 140 141 142 143 144 145 146 147 148 ... 159

   Пока Мортон созерцал эту картину яростного безумия, стремившегося, казалось, укрыться от постороннего взора в окружающих рощах и расщелинах, куда низвергалась вода, его спутница, стоявшая за ним на площадке скалы, откуда лучше всего был виден во всем своем грозном величии водопад, потянула его за рукав и что-то ему сказала, чего он не мог расслышать; наклонившись к ней, он разобрал, как она говорила: «Слушайте, слушайте — это он!»

   Мортон прислушался, и из самой пропасти, в которую падали воды, среди рева и грохота, донеслись до него вскрики, вопли и даже отрывочные слова, как если бы терзаемый демон потока присоединял свои жалобы и стенания к голосу его бушующих вод.

   —      Нам сюда, — сказала девочка, — сэр, если угодно, следуйте за мной, но смотрите не оступитесь.

Смело и проворно, легким и привычным движением, она соскользнула с площадки, на которой стояла, и, пользуясь углублениями и едва заметными выступами в скале, начала спускаться по ней прямо в пропасть. Крепкий, смелый и ловкий, Мортон, не колеблясь, двинулся вслед за нею: но ему нужно было все время искать опору и для рук и для ног, так как при этом опасном спуске нельзя было обходиться без рук,— это и помешало ему смотреть по сторонам. Но когда они спустились футов на двадцать и до водоема, принимавшего в себя водопад, оставалось еще футов шестьдесят или семьдесят, его провожатая остановилась. Оказавшись снова возле нее, он огляделся и увидел, что их положение столь же романтично, сколь и опасно. Они стояли теперь почти против самого водопада; выше их, приблизительно на одну четверть его высоты, находилась верхняя точка той пропасти, в которую он с грохотом устремлялся; ниже, на три четверти его высоты, виднелся темный, глубокий, мятущийся водоем, принимавший в себя его воды. Обе страшные точки — та, откуда начиналось падение еще сплошной водной громады, и темная, мрачная пучина, которая ее поглощала, — были теперь прямо пред ним, как и вся стена вихрящейся пены, отрывающейся от первой из этих точек и клокочущей и кипящей во второй. Они были так близко от величественного потока, что их осыпали брызги и почти оглушал его рев. Но рядом с низвергающейся водой, в каких-нибудь трех ярдах от водопада, через бездну был перекинут старый, разбитый бурями дуб, как будто случайно сюда упавший; то был мост, ужасающе узкий и ненадежный. Верхушка дерева лежала на той площадке, где стояли Мортон и его спутница; нижняя часть, или комель, — на выступе скалы поту сторону пропасти; он был, вероятно, закреплен, но Мортон не видел, где именно. Из-за этого выступа, то вспыхивая, то затухая, расходились багровые отблески; искрясь и переливаясь в струях падающей воды и местами окрашивая ее в малиновый цвет, они придавали им причудливое, зловещее освещение, составлявшее контраст с освещением верхней части каскада, озаренной лучами восходящего солнца, которые даже в полдень не могли осветить и третьей части всего водопада. Пока он рассматривал это зрелище, девочка еще раз потянула его за рукав (теперь разговаривать было совсем невозможно) и, указав рукою на дуб и на выступ скалы, дала понять, что он должен перебраться на противоположную сторону.

   Мортон с изумлением посмотрел на нее; ему было известно, что гонимые в предыдущие царствования пресвитериане находили убежища в лесах и уединенных долинах, в пещерах и среди речных порогов — в местах самых необычных и самых пустынных; он слыхал о приверженцах ковенанта, скрывавшихся долгое время у Доблина, и на диких высотах Полмуди, и в еще более жуткой пещере, называющейся Крихоплином, в Клозбернском приходе, но его воображение никогда и отдаленно не представляло себе ужаса этих убежищ, и он был удивлен, что эта причудливая и романтическая местность до сих пор была ему неизвестна, при всем его интересе к таким чудесам природы. Впрочем, он тотчас сообразил, что тайна этого труднодоступного и дикого места, служившего укрытием для преследуемых проповедников и нонконформистов, тщательно оберегалась теми немногими пастухами, которые могли о нем знать.

   Оторвавшись от этих мыслей, он принялся обдумывать, как ему переправиться по этому опасному и жуткому мосту, влажному и скользкому от непрерывно садившейся на него водяной пыли и висящему над бездною глубиною в семьдесят футов. Между тем его провожатая, очевидно ради того, чтобы придать ему смелости, не задумываясь, легко и свободно прошлась туда и обратно. Позавидовав маленьким босым ножкам, находившим опору на шероховатой поверхности дуба с большею легкостью, чем это было возможно в его тяжелых ботфортах, Мортон все же решился попытать счастья; устремив взгляд в одну точку на той стороне, не давая голове закружиться, стараясь не замечать ни шума, ни пенящихся, сверкающих вод, он благополучно переправился по ненадежному мосту и оказался у входа в небольшую пещеру по ту сторону пропасти. Здесь Мортон остановился; при красном свете очага, в котором горел каменный уголь, он мог рассмотреть обитателя этой пещеры, оставаясь незамеченным им, так как стоял в тени, отбрасываемой скалой. То, что он увидел, заставило бы менее решительного и отважного человека отступиться от затеянного им предприятия.

   Берли, отличавшийся от прежнего лишь страшной всклокоченной бородой, стоял посередине пещеры; в одной руке он держал закрытую на застежки библию, в другой — обнаженный палаш. Его фигура, смутно освещаемая красными отблесками раскаленного угля, казалась обликом самого сатаны в огненном Пандемониуме; его слова, насколько их можно было расслышать, были бессвязны, его жесты — неистовы. В полном одиночестве, в почти неприступном месте, он вел себя как человек, сражающийся со своим Смертельным врагом. «Ага! Вот он, вот он! — вскрикивал Берли, взмахивая при каждом слове сверкающим палашом, которым изо всех сил поражал пустой и бесстрастный воздух. — Разве я тебе этого не говорил? Я сопротивлялся, и ты бежал от меня! Трус, вот ты кто... приди ко мне со всеми своими ужасами... приди со всеми совершенными мной злодеяниями, которые для меня страшнее всего, — того, что есть между створками этой книги, достаточно, чтобы спасти меня от кары. Что ты бормочешь там о седых волосах? Я был прав, его нужно было убить, — чем зрелее зерно, тем оно ближе к жатве. Ты ушел? Ушел? Я всегда знал, что ты трус. Ха, ха, ха!»

   С этими дикими возгласами он опустил палаш и замер на месте, как безумец, очнувшийся от припадка.

   —      Опасное время прошло, — сказала подошедшая к Мортону девочка. — Оно редко продолжается после того, как солнце поднимется над горами; можете войти и разговаривать с ним. Я подожду вас на другой стороне водопада, — он не позволяет, чтобы к нему входили вдвоем.

   Медленно и осторожно, готовый, если понадобится, отразить нападение, вошел Мортон в пещеру и предстал перед своим бывшим соратником.

   —      Как! Ты опять здесь, хотя время твое миновало? — вскрикнул Берли, увидев вошедшего. Он взмахнул палашом; лицо его выражало ни с чем не сравнимый ужас, к которому примешивалось бешенство одержимого.

   —      Я явился к вам, мистер Белфур, — сказал Мортон спокойным и твердым голосом, — чтобы возобновить знакомство, прервавшееся после битвы у Босуэлского моста.

   Как только Берли понял, что перед ним Мортон во плоти и крови, а он понял это с поразительной быстротой, он сразу же овладел своим разгоряченным, неистовым воображением, так как власть над собой была одною из самых поразительных черт этого необыкновенного человека. Он опустил палаш, спокойно вложил его в ножны и пробормотал что-то о сырости и утренней свежести, заставивших старого солдата поупражняться с оружием, чтобы согреть остывшую кровь.

   —      Ты замешкался, Генри Мортон, и пришел на сбор винограда после того, как пробил двенадцатый час. Согласен ли ты пожать эту руку в знак товарищества и дружбы и стать отныне одним из тех, кто не оглядывается на троны и на династии, но придерживается лишь одних заветов писания?

   —      Я удивлен, — сказал Мортон, избегая прямого ответа, — что вы, по прошествии стольких лет, узнали меня.

   —     Черты тех, кто должен трудиться бок о бок со мною, запечатлены в моем сердце, — ответил Берли. — И, кроме сына Сайлеса Мортона, мало кто решился бы навестить меня здесь, в этой неприступной твердыне. Ты видишь этот подъемный, мост, созданный самою природой? — добавил он, указывая на переброшенный через пропасть ствол старого дуба.— Один пинок ногою, и он низвергнется в бездну, оставив врагов по ту сторону в полном бессилии и отдавая того из них, кто будет по эту, во власть еще не знавшего себе равных в единоборстве.

   —     В этих мерах самозащиты, — заметил Мортон,— вы едва ли теперь нуждаетесь.

   —     Едва ли нуждаюсь? — переспросил Берли.— Как не нуждаюсь, если враги во плоти и крови объединились против меня на земле, а сам сатана... Но не в этом дело, — добавил он, сам себя прерывая.— Достаточно и того, что я люблю это убежище, мою пещеру Одолламскую, и не сменил бы ее известковых сводов на красивые комнаты в замке графов Торвудов вместе с их обширными землями и баронским титулом. Впрочем, пока ты не избавишься от нелепого бреда юности, можешь думать иначе.

1 ... 140 141 142 143 144 145 146 147 148 ... 159
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Вальтер Скотт. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 4 - Вальтер Скотт бесплатно.
Похожие на Вальтер Скотт. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 4 - Вальтер Скотт книги

Оставить комментарий