– Майяри, – Ранхаш строго посмотрел на неё, – если ты будешь врать, помочь я не смогу.
Девушка сглотнула, помолчала и всё же прошептала:
– У него всё тело в разводах. Особенно спина и грудь.
Ранхаш нахмурился. И когда это она успела увидеть своего брата в таком виде?
– Он как-то странно мыслит… Ёрдел почти не говорил со мной, но мне иногда казалось, что он просто меня не понимает. И у него… – Майяри запнулась и решила, что про «пещеру» с сокровищами она говорить не будет, – …очень много сил.
– Его тогда сильно поломали? – уточнил Шидай. – Во время казни.
– Я думала, он умер. После такого не живут.
– Возможно, из-за травм он повредился в уме, но и сами тёмные хаги сходят с ума от жажды…
– Я не заметила, чтобы он был одержим жаждой к камням! – горячо заявила Майяри.
– Ты слепа в своей привязанности, – сухо заявил Ранхаш.
– Я…
– Не ругайтесь, – Шидай поторопился затушить искру ссоры.
Снизу раздались грохот и недовольный голос госпожи Пандар, и мужчины напряглись.
– Пойду посмотрю, что там.
Лекарь вышел из комнаты, и повисла тишина. Майяри продолжала сидеть на коленях харена, и в её ладонь мерно билось сердце мужчины. Запоздало накрыло облегчение, что с ним всё в порядке.
– Простите меня, – тихо повинилась девушка, – я не умею беречь себя.
– Не умеешь, – согласился с ней Ранхаш.
– Я бы могла сбежать от брата. Его защита была не такой крепкой, он, похоже, плохо понимает размер моих сил. Но я… осталась с ним. Простите меня, – Майяри прижалась лбом к его плечу. – Я боялась за вас, переживала, но у моего брата никого нет. Совсем никого. Я не говорила с ним двадцать лет, я не представляю, что с ним происходит, я не знаю, чем ему помочь… Простите, но я не смогла выбрать вас.
– Это сложно. Простить, – признался Ранхаш, прижимая девушку к себе. – И из-за этого твой брат мне не нравится ещё больше.
Брат… Прошло двадцать лет, они с Майяри давно стали чужими друг для друга. Но Майяри цеплялась на него, и Ранхаш терзался ревностью. Даже мелькнула тёмная мысль, что было бы неплохо, будь Майяри совсем сиротой.
– Но я очень люблю вас, и я бы не смогла покинуть вас надолго.
Майяри подняла лицо и виновато посмотрела на Ранхаша. На её лбу всё ещё угрожающе чернел кровоподтёк, глаза тонули в тёмных кругах, а нос по цвету был сравним со сливой, только самый кончик белел. Но она всё равно была очень хорошенькой, и у Ранхаша потеплело на душе, и он милосердно простил Майяри все прегрешения.
– Мне не нравится, что ты зовёшь его по имени, а меня нет. Называй меня по имени, без господина, – потребовал мужчина.
Майяри растерянно моргнула, открыла рот и опять его закрыла. Щёки вместо того, чтобы налиться румянцем, болезненно заныли, и она опустила глаза.
– Ранхаш, – тихо позвала она.
Не то чтобы её смущала необходимость назвать возлюбленного по имени. Нет. Но, произнося «господин Ранхаш», она почему-то волновалась больше, и ей нравилось это приятное волнение.
– Ранхаш, – повторила она вновь, но с другой интонацией, пытаясь прочувствовать, что действительно произносит имя любимого. – Ра-ан-хаш! – она откинула голову на плечо мужчины и подняла глаза на его лицо: – Ра… – слово резко оборвалось, и Майяри зачарованно уставилась на улыбающегося харена, на его бесподобные ямочки и сама расплылась в улыбке и нежно прошептала: – Мой Ранхаш.
Да, это именно то, что нужно! Почти так же волнительно, как и «господин Ранхаш».
Склонившись, Ранхаш осторожно поцеловал девушку в губы. Без страсти и жара, но с нежностью, и Майяри даже показалось, что боль в голове стихает.
– Сладко, – прошептала она, целуя мужчину в подбородок. – Очень сладко.
– Я торопился и плохо помылся, – тихо признался Ранхаш, – а оно плохо отмывается, если в спешке.
– Оно?
Ямочки заиграли ещё очаровательнее, и Майяри совсем перестала соображать.
– На входе сбил Пандар, и она на меня таз с медовым вареньем опрокинула, – прошептал Ранхаш. – На голову. Шидай едва успел тебя спасти от сладкой угрозы.
Майяри тихо рассмеялась и опять поцеловала мужчину. Действительно сладкий. Очень-очень вкусный.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Вы же поспите сегодня со мной? – с надеждой спросила она. – Я знаю, терпеть сложно, но может…
– Он уже одеяло притащил и подушку, – сдал сына вошедший Шидай и сообщил о причинах шума: – Редий посмел прикоснуться к священному табаку Пандар, и она его в печь засунула. В нерастопленную, слава богам. Она мне, кстати, напомнила кое о чём…
Лекарь опустился на корточки рядом с сыном и неожиданно укусил сидящую на его коленях девушку на задницу.
– Господин Шидай! – взвилась та, забираясь харену чуть ли не на плечи.
– Отец, – Ранхаш строго взглянул на поднимающегося оборотня и прикрыл ягодицы Майяри ладонями.
– Я обещал, что покусаю, я своё обещание сдержал. А теперь спать, поганка. Я тебе завтра ещё такую выволочку устрою, что ты у меня шагнуть без дозволения будешь бояться.
Ранхаш сам положил девушку на постель и укрыл её одеялом, а лекарь продолжал ворчать:
– Твой братец, видать, умный парень. Сразу смекнул, какая ты проблема, и поспешил сбыть с рук. И я его ой как понимаю!
– Ничего подобного, – Майяри обиделась за укус, – я ему просто сказала, что люблю вас. Но, видимо, зря я вас люблю…
Она осеклась, неожиданно вспомнив о том, о чём вообще-то забыть очень сложно. И смертельно побледнела.
– Что такое? – напрягся лекарь. – Тебе плохо? Тошнит? Вот здесь таз…
– У него Лоэзия, – едва слышно произнесла Майяри и со страхом посмотрела на харена. – Он… Ёрдел украл Лоэзию.
Господин Шидай подозрительно прищурился.
– Бредишь?
– Мне бы очень хотелось бредить. И… – Майяри с надеждой посмотрела на лекаря, – мне было так плохо. Может… привиделось? Нет-нет, не привиделось… Но…
– Так Бодый что-то ищет? – протянул Шидай и взглянул на Ранхаша.
Тот поджал губы и распорядился:
– Позови мне Редия и Ашия. У меня есть задание для них.
Глава 82. О схожести взглядов и о красоте
Убедить Мариша переночевать в его доме Юдришу не удалось. Пришлось идти за покачивающимся другом, больше следя за тем, чтобы он не упал, и переживая за девочку: мороз на улице стоял отменный. Впрочем, юная госпожа совсем не мёрзла. Казалось, даже наоборот. Щёки её пылали горячим здоровым румянцем, какой возникает обычно из-за чрезмерного тепла, но никак не из-за его отсутствия.
Дом семейства Бодый встретил их тишиной. Стражи на воротах не было, слуги не спешили отпирать двери, а в холле царила такая же стынь, как и на улице.
– Кто? – из коридора пугливо выглянул огонёк, а следом за ним и дюжий лакей – крепкий белобрысый парень, за спиной которого угадывался дрожащий женский силуэт.
Мариш встал посреди холла, обвёл помещение мрачным недовольным взглядом и раздражённо шевельнул ноздрями.
– Какого Хрибного тут творится? – глухо проворчал оборотень.
Лакей испуганно ахнул, узнав дворецкого, и едва не сбежал.
– Почему дом выстужен? Что за беспорядок? Где Орид, Тёмные бы его задрали?!
– Г-господин, простите, – перепуганный парень робко вышел из коридора. – Господина Орида забрал с собой сарен ещё тогда… ну, когда стена развалилась. И вообще почти всех забрал. А остальных слуг забрала с собой сарена. Она изволила уехать к своим достопочтенным родителям. Здесь сейчас только я, Илия, – парень с неуверенной нежностью посмотрел через плечо, – и старик Момий.
– Момий! – рявкнул Мариш, и пару секунд спустя со стороны кухни донеслось не очень довольное:
– Мариш, ты?
Раздалось шарканье, и в холле показался коренастый широкоплечий оборотень с лысой головой, бородой лопатой и серьгой в ухе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Добыл-таки, – обалдел он, увидев завёрнутую в мех ношу дворецкого.
– Какого хрена я возвращаюсь, а дома беспорядок? – сквозь зубы прорычал Мариш. – Я тебя для этого оставил?
– Не скалься. Чего зря дрова переводить, коли никто не живёт? Комнаты госпожи протоплены, неси её туда, а мы сейчас и с остальным управимся. Ребят мне только своих оставь. Илия, иди помоги госпоже.
