о них?
– Ой! – выдохнула она.
– Так что, приходилось?
– Не знаю… – Геба судорожно сплела пальцы и прижала к груди красивые руки. – О, я не знаю!
– Вам случается подчиняться непреодолимой тяге что-то совершить? У вас возникало желание поместить что бы то ни было в ту бутылку бурбона?
– Поместить… – вытаращилась на него актриса, ее пальцы разжались, а мышцы лица расслабились. – Поместить что-то внутрь бутылки? – с недоверием переспросила она совсем другим тоном. – Не будьте чертовым идиотом!
Деймон хмыкнул, продолжая молча разглядывать Гебу, потом задумчиво почесал затылок.
– Могу я предложить… – начал было Текумсе Фокс.
– Нет! – грубо отрезал Деймон и медленно оглядел лица справа налево, а затем обратно. – Долг предписывает мне сообщить, – с недовольным видом произнес он, – полиция исходит из предположения, что Перри Данэм был убит. Перед тем как позволить вам покинуть этот дом, мне придется переговорить с каждым по отдельности, и это отнимет немало времени. Мистер Помфрет, могу я воспользоваться одной из комнат?
– Безусловно. Моя жена… – чуть замялся Помфрет. – Конечно. Лучше мы перейдем в другое помещение, а вы проведете свои беседы здесь.
– Прекрасно. Вы и ваша жена можете свободно передвигаться. В пределах дома. Но все остальные должны оставаться вместе, в одной комнате и в присутствии представителей правоохранительных органов. При данных обстоятельствах я имею право заставить вас, но предпочел бы, чтобы все вы сотрудничали со следствием. Более того, я призываю вас учесть возможность того, что убийца Перри Данэма находится среди вас. Если вам не нравится такое предположение, то мне и подавно. Далее. Если в том бурбоне был яд, его могли подмешать в любой момент после того, как из бутылки пили в последний раз, то есть не обязательно сегодня днем, что вполне возможно. В таком случае емкость, в которой сюда принесли отраву, скорее всего, где-то тут, если только ее не выбросили в окно вслед за бутылкой. Ту комнату сейчас обыскивают, и такому же обыску будут подвергнуты и прочие помещения. Каждого из вас опросят насчет ваших передвижений в этих стенах. Но существует также и возможность того, что емкость спрятана под чьей-то одеждой. Думаю, следствие сможет заметно продвинуться, если каждый из вас даст согласие на процедуру личного досмотра. К чему я и призываю. Для обыска дам сюда через пять минут прибудет женщина-полицейский.
Присутствующие буквально уменьшились в размерах. Стали переглядываться между собой, посматривая на инспектора и отводя глаза. Если убийца и был здесь, у него не возникло бы нужды опасаться выдать себя выражением сомнения или протеста на лице, поскольку нежелание и протест были написаны на всех лицах, за исключением Текумсе Фокса. Он кивнул Деймону:
– Я согласен. Очень даже разумно. Хотя, вероятно, бесполезно.
– Это унижение нашего достоинства, – проворчал Феликс Бек.
– Это ужасно и отвратительно! – заявила Геба.
Дверь открылась, и все глаза обратились к ней.
– Инспектор, вас просит Крейг! – через всю комнату крикнул вошедший мужчина.
Деймон, кивнув, бодрым шагом покинул комнату. Все немедленно обнаружили, что их члены затекли, и дружно заерзали на стульях или переступили с ноги на ногу. Начались разговоры шепотом. Адольф Кох спросил у Фокса, могут ли их на законных основаниях вынудить к личному досмотру, на что Фокс ответил отрицательно, а Тед Гилл добавил, что с тем же успехом можно и подвергнуться ему добровольно. Бек заложил руки за спину и принялся ходить из угла в угол, а один из полицейских широко зевнул. Шефер, прикативший столик с напитками, что-то тихо и пространно растолковывал другому слуге. Текумсе Фокс откинулся на спинку стула и, задрав голову, уставился на потолок. Он все еще пребывал в этой позе, когда пять минут спустя появился инспектор. Деймон прошел к большому столу, как бы географическому центру для всех собравшихся, и приподнял на ладони некий предмет, выставляя его на всеобщее обозрение.
– Кто-нибудь из вас узнаёт эту вещь?
– Разумеется, – подал голос Генри Помфрет. – Это моя чаша цзюй чоу для благовоний. Прошу, постарайтесь не уронить ее!
– Не уроню. – Массивная рука Деймона надежно зажала красивую маленькую чашу, покрытую красной и бледно-зеленой, с жемчужным отливом глазурью. – Как долго она хранится на подставке в той комнате?
– Довольно долго. Пару лет, не меньше.
– В нее принято что-нибудь бросать? Как в пепельницу?
– Когда я рядом, не принято. Хотя изредка какой-нибудь осел может потушить в ней сигарету.
– Только на сей раз это была не сигарета… – В голосе инспектора проскользнула нотка мрачного удовлетворения. Он поставил чашу на стол и двумя пальцами достал из нее бумажный шарик; эту добычу он продемонстрировал всем, словно фокусник, извлекший из воздуха пропавшую монету. – Вот то, что мы искали. Я не стану сейчас разворачивать, один из моих подчиненных уже сделал это. Перед вами обрывок стандартной писчей бумаги, к которому пристали частички белого порошка. Небольшое количество мы развели водой – и ощутили запах цианида. В связи с чем я отменяю просьбу о личном досмотре.
Шорох, шелест – и полное молчание. Прервал его Генри Помфрет.
– Господи! – с недоверием пробормотал он. – В чаше для благовоний! Это значит…
– Что это может означать, мистер Помфрет?
– Ничего, – ошарашенно покрутил головой Помфрет. – Ничего.
– То обстоятельство, что находка сделана именно в этой чаше, говорит вам о чем-нибудь?
– Нет! Ничего такого!
Пристально глядя на него, Деймон продолжал настаивать:
– Возможно, она напомнила вам ситуацию? Как кто-то подошел к этой чаше и что-то уронил в нее?
– Нет же! Ни о чем она мне не напомнила! Я всего лишь собирался сказать, что это однозначно говорит… убийцей был кто-то из присутствующих. Если бы я заметил, как кто-то бросает в чашу неизвестно что, то тут же подошел бы и вынул брошенное. Я всегда так делаю. В любом случае меня там не было. Я находился здесь, с Фоксом.
– Но вы вполне могли видеть, как это сделали раньше… – заметил Фокс и перевел взгляд на инспектора. – Чуть раньше я собирался обратить ваше внимание на то, что из слов Шефера у вас могло сложиться неверное представление. Он сказал, что сервировал бар после того, как миссис Помфрет позвонила и распорядилась об этом. Когда эти люди… большинство, как он сказал… уже собрались там. Но не после того, как они оставили меня с Помфретом здесь, а сами удалились в Желтую комнату. Это было еще перед тем, как мы пришли сюда. Я появился тут в пятнадцать минут третьего, и тогда бар уже стоял, а все прочие собрались. – Фокс оглянулся на Помфрета. – Стало быть, вы еще тогда могли увидеть, как кто-то бросает в чашу бумажку, разве не
