— Эк бэре! Эк ноа сум! Эк сум амон, — произнёс я, выписывая палочкой сложный узор.
Белла внимательно наблюдала за мной, проверяя, насколько точно я воспроизвожу движения. Впрочем, в данный момент как раз точность меня волновала не слишком — на этот раз всё получилось, и луч голубого света послушно ударил в “кнопку включения”, а пригодится ли мне это умение когда-либо ещё — никто не знает. Всё, что нам нужно — перенестись за Вуаль в другую точку Земли и оттуда попытаться дать знать, где мы оказались
Подошла мама и поцеловала меня в щёку.
— Не рискуй понапрасну, — попросила она.
Я знал, что это не оттого, что я — слишком ценный ресурс, наверняка только что одним лишь своим появлением отправивший Дафну в постель как минимум на неделю, а то и больше. Нет, просто я всё равно оставался её сыном, хоть и позаимствованным на время волшебством у природы. Папа крепко меня обнял, и я присоединился к ожидавшей меня у Вуали Белле.
— А ты ни с кем прощаться не собираешься? — спросил я, и почти сразу понял, что сморозил глупость.
— Интересно, как? — усмехнулась она. — Ты сам взял с меня Обет, что я не раскрою тайны. Как, по-твоему, в это всё вписывается Руди? К тому же, для всех — и даже для своей любимой сестры, — я никуда не отправляюсь. Хочешь — проверь, мы с тобой наверняка как раз в этот момент тренировку начинаем, — я закатил глаза к потолку пещеры. — Да ладно, не такой уж ты и тупой, — дёрнула она меня за рукав. — Тебе просто нужно приучить себя в любой ситуации сначала думать, а в опасной — сначала очень-очень быстро думать!
— Да поможет нам Мерлин, — кивнул я ей, пресекая поток нравоучений.
— Да поможет, — согласилась она.
Мы заранее договорились, что будем держаться друг за друга, проходя Вуаль, иначе неизвестно, не раскидает ли нас по разным полюсам нашей довольно большой планеты. Запас еды, однако, мы взяли на целый месяц и к тому ещё некоторое количество снаряжения — зелья, ингредиенты, пару палаток… Хоть Белла со смехом и уверяла меня, что к педофилии не склонна, но всё же, начитавшись всех этих историй, в которых Гарри Поттера с кем только не скрещивали — и со Снейпом, и с Беллой, и даже, о ужас! с Хагридом, — я демонстративно засунул себе в волшебный рюкзак отдельную палатку.
Я коснулся Вуали, пустив по ней гулять волны, и меня сразу же потащило вперёд с силой, которой я не смог бы сопротивляться, даже если бы захотел. Я прошёл её, при этом совершенно чётко осознавая, что с другой стороны бесконечно тонкой завесы я уже не появлюсь, и когда я полностью оказался за ней, я вдруг понял, что время остановилось, и я умираю. Это не было больно физически — лишь невыносимая тоска по чему-то, что уже никогда не вернуть… Чем-то это напоминало ритуал создания Дублёра, только микроскопические светлячки не пронизывали меня насквозь, а отрывались кусочек за кусочком, слоями снимая плоть и в вихре отправляя куда-то… Наступил момент, когда я понял, что позади ничего не осталось, и лишь поток ярких блёсток несётся… Видел я в книжках такие огромные аквариумы, в которых по дну проложены стеклянные трубы, и люди ходят по ним, изнутри рассматривая подводное царство. Вот и я всей толпой своих частичек сейчас нёсся по такой трубе, но только проходила она сквозь вселенную… вселенные, которые, как в калейдоскопе, мелькали со всех сторон… Дурацкой мыслью уцелевшего сознания промелькнуло, что глупо было бы сейчас смешаться светлячками с Беллой, которая ведь наверняка несётся рядом со мной…
И в этот момент меня пронзило настоящей физической болью — ещё более страшной, чем жалкие Круциатусы, которые теперь воспринимались даже с благодарностью. Частички меня с размаху налетали на что-то невидимое, на какую-то преграду, и моментально останавливались, слипаясь в одно целое. Если бы у меня были лёгкие, я бы орал, как резанный, а так мне оставалось лишь дрожать всем… тем, что было, в знак протеста против этой пытки. Внезапно всё закончилось, и меня вытолкнуло наружу. По инерции пройдя ещё несколько ступенек, я почувствовал, как Беллатрикс судорожно вырывает у меня руку и отворачивается.
Повернувшись ко мне спиной, она тщательно ощупывала себя спереди, бормоча себе под нос:
— Девочки вроде на месте, — потом она обеими руками ухватила себя за ягодицы и буркнула: — И эти тоже! — руки переместились вперёд. — И ничего лишнего вроде не добавилось…
И эта женщина, которая решила вдруг, что такое сложный высокотехнологичный артефакт способен перетасовать нас, как детали в конструкторе, смела называть меня тупым! Под тяжестью всего пережитого за последние несколько… — минут? мгновений? — мои ноги подогнулись, я упал на колени, а потом на четвереньки и засмеялся. Я гоготал, как косяк гусей, радостно покрывающих помётом парковку торговца новенькими автомобилями. Я ржал, как стадо диких мустангов, на которых решил поохотиться одинокий ковбой, и которые теперь весело тащили того за собой, привязанного за собственное лассо.
В мою истерику влился какой-то совершенно не гармонирующий с ней тонкий серебристый ручеёк. Я затих, а она продолжила смеяться. Подняв голову, я только и смог, что ошарашенно пробормотать:
— Беллатрикс?
Она затихла, почувствовав что-то неправильное в моём голосе.
— Алекс? — переспросила она. Я поднялся и разогнулся, на полголовы возвышаясь над ней. — Алекс?! — повторила она с благоговейным ужасом в голосе.
Поняв, что изменения затронули и меня, я быстро себя осмотрел. Вроде, все на месте, вот только Белла теперь казалась маленькой и хрупкой. То ли она ещё и уменьшилась, то ли я…
— Возмужа-ал! — восхищённо протянула она и зачарованно потянулась к моему бицепсу.
Я отступил назад, теперь уже внимательно осматривая Беллу. Она явно помолодела. Нет, она всё равно оставалась старухой далеко за сорок… Может, даже и не далеко, а всего лишь за сорок… Может, даже и до сорока не дотянула бы, но это всё равно не делало её молоденькой девицей… Глубокие морщины её безумия исчезли, глаза задорно блестели, фигура тоже немного подобралась, хотя и до этого была вполне ничего… Если я что-то понимаю в пожилых сумасшедших леди, мистер Лестрейндж бы сейчас за ней бегал с высунутым языком. Да и не только он.
— Слушай, да тебе сейчас на вид все двадцать два или двадцать три, — восторженно заметила она. — А я? Со мной что-то случилось?
— А ты настолько помолодела, что потеряла остатки разума, — ухмыльнулся я.
— Ой, правда? — воскликнула она, скинула с плеча рюкзак и начала в нём рыться. — Не ври мне так… Это жестоко! Зеркало, зеркало… Полцарства за зеркало! Да где же оно?!
Найдя, наконец, самый необходимый аксессуар путешественника — не называть же таковым тушь для ресниц или пудру для носика, в самом деле? — она уселась на колени и принялась себя придирчиво разглядывать, и её улыбка от этого становилась всё более довольной.
— Ну, положим, уж не на столько помолодела, — подвела она итог осмотру, — но результаты всё равно впечатляют! Так что скажи мне ещё что-нибудь, — потребовала она.
— Раз так, то могу сказать, что под ржавчиной уже можно местами видеть сияние той блесны, на которую так глупо попался несчастный Рудольфус, — подмигнул я ей.
— Я помню, что я давала Обет не причинять тебе вреда, — со скучающим видом произнесла она, — но мне кажется, что сейчас как раз такая ситуация, когда Круциатус тебе точно не повредит… — она взглянула мне в глаза, и её очи вспыхнули огнём, — дрянной мальчишка!
— Думаю, что повредит, — поспешно сказал я, на всякий случай отскакивая в сторону. — Не будем испытывать судьбу.
— Не будем, — кивнула она, снова вставая. — И чтобы окончательно отвлечься, приступим всё же теперь к нашим первоочередным и неотложным делам.
Она подняла с земли камень, палочкой с помощью какого-то неведомого мне заклинания нарисовала на нём кошачью мордочку и сердечко и бросила в Вуаль, которая легко этот камень проглотила.
— О, работает! — удивилась она, подняла рюкзак и шагнула вслед.
— Стоп, — скомандовал я, хватая её за локоть.
Она смерила меня взглядом, выразительно посмотрела на мою руку и снова взглянула мне в глаза.
— Ты мне что-то хочешь сказать? — ласково проворковала она. — Ты же понимаешь, что как раз в этот момент ты стоишь между мной и мучительной процедурой омоложения ещё лет этак…
Я чуть сознание не потерял от этого божественного голоса! Ноги-то точно стали ватными.
— По плану, Белла, — напомнил я ей. — Мы действуем по плану!
— По плану скучно, — надулась она, снова снимая рюкзак и усаживаясь прямо на травку перед Аркой. — Хочу снова стать молодой и красивой!
— Мы не знаем, куда это ведёт, — терпеливо произнёс я. — Может, вовсе не на Землю.
— А мы и так не на Земле, — пожала она плечами, достала расчёску, вручила мне зеркало, чтобы я держал перед ней, и стала наводить на себя дополнительную красоту — раз уж прежняя вдруг обнаружилась.
— Как — не на Земле? — не понял я.
