— Так лучше задавать вопросы и слушать, — прозвучал жестковатый голос машины, переводившей слова Тави.
Я согласился с ним и спросил:
— Так что говорили киты о Кальмаре?
— О Великом Кальмаре! — поправил Тави.
— Чем их интересует Кальмар, да еще Великий? Ведь они не едят кальмаров.
Послышалось что-то похожее на смех:
— Великого Кальмара нельзя есть.
Я согласился, что Великого Кальмара съесть трудновато и что справиться с такой нелегкой задачей могут только кашалоты.
— Нет, кашалоты едят просто кальмаров. Великого Кальмара есть никто не может. Он хозяин бездны. Человек — хозяин неба и света. Великий Кальмар — хозяин бездны и ночи.
Великий Кальмар стал похож на таинственное морское божество из древней легенды.
Тави продолжал:
— Великий Кальмар намеревался сегодня ночью взять маленького кита.
— Какого маленького?
— Что родился вчера. Великий все знает.
— Ему это, надеюсь, не удалось?
— Братья моря заметили его. Большие киты пошли ему навстречу.
— И намяли бока?
— Не понимаю.
— Побили его?
— Его нельзя побить. Он Великий Кальмар.
Я спросил, почему Тави относится с таким почтением к кальмару, а большие киты его не боятся.
— Он не хочет встречаться с большими китами, — ответил Тави. — Все другие жители моря не хотят встречаться с Великим Кальмаром.
— Ну, это понятно. Скажи, очень велик твой Великий Кальмар?
— Мне непонятно.
— Каких он размеров? Больше кита?
— Он не больше, он Великий Кальмар!
Я долго допытывался, каким образом Тави узнавал о его приближении. Почему киты бросились навстречу кальмару, защищая своего детеныша, еще не видя врага?
Или Тави давал путаные объяснения, или кибер не справлялся с переводом, но прошло с четверть часа, пока наконец мне удалось догадаться, что Тави говорит о втором зрении — локации — и совсем непонятном чувстве, что-то вроде телепатической связи. Но так или иначе, приближение Великого Кальмара не оставалось незамеченным, и, видно, одни живые существа вставали на свою защиту, а другие покорно становились жертвами чудовища.
И еще одну новость сообщил мне Тави. Киты знали о появлении Черного Джека и его очередном убийстве. Новости в океане распространялись очень быстро. Тави удивил меня, сообщив, что вчера вечером к нашим силовым заграждениям подходили разведчики Черного Джека и скрылись, напоровшись на «звуковой бич». А я-то записал в вахтенном журнале о появлении в наших водах мирных касаток!
КОГДА ЖЕ ОНА ВСПЫХНЕТ?
На экране вместо Биаты появилась круглолицая девушка. Она с улыбкой смотрела на меня:
— Не узнаешь старых друзей, бродяга!
— Надежда!
— Она самая. А я тебя сразу узнала. Забыл, как нас извлекли из контейнера?
Мы с Надей учились в школе первого цикла. Как это было давно! В те времена Надя походила на мальчишку и верховодила всей нашей группой. Как-то ей пришло в голову покинуть Землю и отправиться на Луну, где тогда еще строили первый астрономический городок. Ее предложение было встречено нами с восторгом. Разработан гениально простой план. Мы решили лететь в контейнерах, которые загружали строительными материалами и продуктами. Ночью пробрались на космодром, нашли ракету, возле нее груду пустых ящиков из почти невесомого пластика. Просидели в них до утра, были обнаружены роботами-контролерами и переданы в руки администрации космодрома…
— Ты сильно изменилась, я еле узнал тебя.
— Подурнела?
— Нет, ты стала очень красива.
— Ты говоришь это тоном сожаления.
— Да, мне жаль нашего детства.
— Правда, было хорошо? — Лицо ее раскраснелось, глаза заискрились, она стала удивительно похожа на ту Надьку — «Лунного скитальца», как ее еще долго звали в школе.
— Очень! — сказал я и спросил: — Ты что, проходишь практику вместе с Биатой?
Она помотала головой.
— Биата там, — ее тоненький пальчик поднялся вверх, — а я здесь, — пальчик опустился, — на Земле, нажимаю кнопки. Но это временно. В телецентре я промучаюсь еще недели две: обязательный труд для лиц с неустойчивыми решениями. Представь, я все еще не могу ни на чем остановиться. А ты доишь китов?
— Нет еще, это не так просто. Пока занимаюсь их косметикой.
— Как интересно! Сейчас у спутника заняты все каналы, срочные разговоры академиков по поводу Сверхновой. Что-то она никак не может вспыхнуть… Так ты занимаешься в косметическом салоне для приматов моря? Как-нибудь расскажешь подробнее. А возможно, я сама нагряну к тебе в период раздумий о подыскании постоянной профессии. Недавно я встретилась, вот так же случайно, с Дэвисом. Помнишь, такой длинный, печальный, он нас закрывал в контейнерах и плакал, что остается на Земле?
— Рыжий Чарли!
— Именно! Сегодня вот так же появился, как чертик из коробочки. Ищет кости динозавров и птеродактилей в Монголии. Приглашал принять участие. Мне когда-то нравилась палеонтология. Надо обдумать этот серьезный шаг. — Она засмеялась. Куда девалась ее мальчишеская угловатость, презрительный прищур глаз и безапелляционность суждений! — И еще я встретила Грету Гринберг, — продолжала Надя. — Да, ты не знаешь ее. Мы учились с ней в театральном. Снимается в Мексике… Ну, хороших тебе снов. Целую!
Она исчезла с экрана, оставив грустное чувство, как после чтения старых писем.
Через несколько секунд на экране материализовалась комната Биаты. Я видел только часть бледно-зеленой стены с серым успокаивающим узором. Биата стояла ко мне спиной и поправляла перед зеркалом волосы. Она повернулась и, улыбнувшись, сказала:
— Здравствуй. Я совсем заработалась. Мы столько получаем информации! Загрузили даже твоего тезку «Большого Ивана». Академики сначала подняли шум, но потом сдались, и теперь самый главный электронный мозг планеты в нашем распоряжении. Ты слушаешь наши сводки?
— Иногда… У нас тоже довольно напряженная обстановка.
Я попытался было в кратких чертах рассказать о нашем хозяйстве, дельфинах, Черном Джеке, но на лице ее отразилось сожаление: я, занятый такими пустяками, сравниваю свою деятельность с трудом астрономов, ожидающих вспышки Сверхновой! Я смущенно замолчал.
— Ты прости, — сказала Биата, — я стала какая-то одержимая — все, что не относится к нашей Звезде, сейчас мне кажется не заслуживающим внимания. Ты пойми, возможно, что после вспышки Сверхновой произойдут какие-то непредвиденные изменения в мире. Возможно, трагические. Ты же знаешь, что есть гипотеза о причине гибели третичных рептилий. Возможно, их убили излучения Сверхновой. Выжили только мутанты… Кстати, мы наблюдаем мутации бактерий под влиянием прапрачастиц. Что, если эти частицы — катализаторы, способствующие образованию нуклеиновых кислот и, следовательно, жизни? У тебя такое выражение лица, будто все, что я говорю, — откровение. Ты и в самом деле весь поглощен своими китами. И, наверное, ничего не слышал о новой элементарной частице. Это же величайшее открытие века! Это, видимо, один из «кирпичиков», и, может быть, самый первый кирпичик, из которых строится все.
