Ответ: Подождите, подождите… что-то мелькнуло в памяти…
Вопрос: Что именно?
Ответ: Да, да… Я неожиданно покачнулась на своем табурете… и…
Вопрос: И что же?
Ответ: Ну конечно, чтобы не упасть, я уцепилась за него. А он как раз расплачивался и держал в руке бумажник… Надо же! Совсем забыла об этой ерунде… Но в тот момент я ведь не придала этому никакого значения… Понимаете?
Вопрос: Разумеется, но вы продолжайте, продолжайте…
Ответ: Бумажник от толчка у него выпал, кое-что высыпалось на пол… Я помогла ему подобрать.
Вопрос: Что выпало?
Ответ: Деньги. Фото… блондинки с двумя ребятишками.
Вопрос: И это все?
Ответ: Нет.
Вопрос: Тогда что еще?
Ответ: Его удостоверение личности… Ах! Да, теперь все прекрасно вспоминаю… у него была такая смешная фамилия… Ле… Ле Шантр, вот как его звали, как певчего в церковном хоре [43]. А имя - Робер, как у моего отца, почему я и запомнила.
Вопрос: Значит, Робер Ле Шантр?
Ответ: Точно.
Вопрос: А адреса вы не заметили?
Ответ: Почему же, заметила. Но вот вспомнить - это потруднее.
Вопрос: И все же попытайтесь.
Ответ: Знаете, это тоже что-то такое забавное… как-то связано с дуновением ветерка.
Вопрос: Ну-ну, еще чуть-чуть напрягитесь.
Ответ: Там было… нечто веселое, радостное… Точно, так и есть: Жуайез [44].
Вопрос: И в сочетании с дуновением ветерка?
Ответ: Да.
Вопрос: Тогда, значит, в виде прилагательного?
Ответ: Вполне возможно…
Вопрос: А не Вилларе де Жуайез?
Ответ: Точно! Да, да, именно так.
Дальше беседа уже не для протокола:
– Получается улица Вилларе де Жуайез. Есть такая, но в Париже…
– Ну что, довольны?
– Еще бы! Большое вам спасибо.
– Так я могу идти?
– Конечно.
– Слава богу!
– Ладно, ладно, не ворчите. Если бы вы оказались на месте Малу, то уж, верно, были бы довольны, что появился след ее убийцы.
– О! Думаю, что мне на это было бы в высшей степени наплевать… Кстати, он совсем не был похож на убийцу.
– Понимаете, убийцам не приставляют каких-то специальных голов.
Отлично! На сей раз появилась достаточно серьезная зацепка, по крайней мере я так считал. Не так часто фамилию и адрес преступника преподносят буквально на блюдечке.
Я вспрыгнул в первый же отходивший на Париж поезд, прямо на вокзале вскочил в такси. Гонка по Парижу…
Вот наконец и улица Вилларе де Жуайез. Номер дома я предварительно выяснил по справочнику.
С тех пор прошло уже немало времени, но за максимальную точность ручаюсь, так как позже фразу за фразой восстановил все свои беседы в Париже.
Предпочитаю их привести здесь такими, какими они были на самом деле, - в их поразительной сухости и строгости.
Разговор со служанкой, открывшей дверь дома, в котором проживала чета Ле Шантр
– Месье Ле Шантр, точнее, Робер Ле Шантр дома?
– Его нет, месье.
– Когда он вернется?
– Даже и не знаю.
– Он обычно обедает дома?
– О нет, месье.
– Тогда где же он обедает?
– В клинике.
– Что еще за клиника?
– Та, что на улице Бломе.
– Он что, заболел?
– О да, месье, очень серьезно. Его оперировали.
– Ладно, поеду в клинику.
– Но, месье, посетителей к нему не допускают.
– Ничего, не беспокойтесь, меня-то он уж точно примет!
– Но…
Я уже не слушал. Снова такси. Опять гонка по Парижу. Любоваться столицей было некогда. Я сидел как на иголках, на краешке сиденья, полный нетерпения. Шла охота за убийцей.
Разговор с медсестрой в клинике
– Месье Робер Ле Шантр, пожалуйста, мадам.
– К нему нельзя.
– Но мне совершенно необходимо повидаться с ним!
– Все визиты к нему запрещены. Вы можете поговорить с мадам Ле Шантр. Как доложить?
– Я хочу встретиться не с мадам Ле Шантр, а с месье!
– В таком случае весьма сожалею, месье.
– Будьте добры, взгляните на мое удостоверение.
– Полиция?…
– Ну так как, могу я видеть месье Робера Ле Шантра?
– Нет, месье, это невозможно. Категорический приказ главного хирурга.
– Тогда сообщите ему обо мне.
– Хорошо, месье.
Она куда-то позвонила. Профессор Дерон только что закончил оперировать. Он ответил, что сейчас спустится и примет меня в кабинете.
Дожидаясь его, я продолжал “разматывать” медсестру.
– Ну и как он, месье Ле Шантр?
– Пока не очень обнадеживающе, собственно говоря, поэтому к нему и запрещено пускать посетителей. Это - особо тяжелый случай…
– Я имел в виду не здоровье месье Ле Шантра. Как он выглядит? Вы его видели?
– Простите, я не так поняла. Я видела его только на больничной койке. Должно быть, он высокого роста.
– Брюнет?
– Да, месье.
– Усы?
– Да, месье, маленькие такие, темные и щеточкой.
– А вот в этом месте родинка, верно?
– Оказывается, вы сами все знаете.
– Не забывайте, ведь я - полицейский.
– Я не подумала…
– А на мизинце не хватает одной фаланги?
– Верно.
Беседа с профессором Дероном
Я: У вас находится на излечении некий Робер Ле Шантр?
Профессор: Ах! Это…
Я: Да.
Профессор: Вам известно что-то… особенное в отношении этого пациента?
Я: Думаю, да.
Профессор: Как могла произойти утечка?
Я: Знаете, профессор, все-таки мы - полиция…
Профессор: Понятно. Но я тем не менее полагал, что могу рассчитывать на полную конфиденциальность. Вы вдумайтесь только: даже мадам Ле Шантр не в курсе.
Я: Надеюсь.
Профессор: Кроме моих двух ассистентов и двух медсестер, в которых я стопроцентно уверен, никто… Ни один человек. Я гарантирую это.
Я: Шутить изволите, профессор! Да ведь уж целый месяц все газеты и так и сяк расписывают эту историю.
Профессор: Газеты?!
Я: Ну конечно. Вы что, газет не читаете?
Профессор: Это невозможно… Вы, собственно, о чем?…
Я: Так ясно же: о Малу!
Профессор: Малу?
Я: Конечно.
Профессор: Извольте объясниться, что все это значит?
Я: Если вы хотя бы один раз за этот месяц брали в руки газету, то пропустить этот случай никак не могли. Малу - это девушка, убитая в Марселе, в комнате, не имеющей никаких выходов, но откуда убийца тем не менее сумел как-то выбраться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
