– Благоволите следовать за мной, государи! – обратился Гют к перепуганным, забившимся в угол персидским вельможам.
– Куда вы хотите повести нас? – со страхом спросил Ормизд.
– Хотим спасти вам жизнь! Не слышите вы разве этого шума? – удивился Гют. – Идите за мной, скорей!
Персы последовали за ним. Когда они скрылись, тюремщик удалился в один из тайников тюремного здания и заперся там.
В этот час во дворце Васака сидели за ужином вместе с его сторонниками и новоприбывшие нахарары – Нерсэ Урца, Тироц Багратуни и Артен Габегенч. На этот раз ужин был скромный – без музыки и без танцев. Васак невозмутимо сидел во главе стола и спокойно беседовал с гостями. О последних событиях не было сказано ни слова, как будто и не было никакой войны…
Но вот ворота поддались, и толпа хлынула в тюрьму. Спотыкаясь во мраке, ворвавшиеся разбрелись по проходам в поисках заключенных персов, но, не найдя никого, принялись звать тюремщика.
– Помог им бежать, проклятый.. Схватить изменника! – загремел грозный голос кузнеца Овакима.
Толпа с яростью кинулась обыскивать закоулки и тайники, но тюремщика так и не нашли. Тогда стали громить тюрьму, разбили орудия пытки, посуду, двери.
С улицы, перед дворцом Васака, послышался грозный рокот толпы, постепенно все более усиливавшийся. Воины побежали к воротам. Начальник сюнийского полка Арташир дрожал от злобы и нетерпения. Васак с нахарарами поднялся на террасу.
Разбушевавшаяся толпа уже подступала ко дворцу, но нигде не было видно воинов марзпана, которые могли бы ее оттеснить и рассеять. А ведь не представило бы никакого труда подавить смуту с помощью сюнийского полка, поскольку ни Атома, ни воеводы Аветика в эту ночь в Арташате не было. Никто во дворце не задумывался над вопросом: чем же была вызвана эта вспышка, хотя, собственно говоря, задумываться и времени не было…
– Вытащить персов!.. – гремела толпа.
– Марзпан укрыт персов у себя! -прозвучал голос кузнеца Овакима.
Словно разъяренный вепрь, бросился вперед Саак.
– Куда он? Куда? – послышались вслед ему голоса. Но через мгновение уже вся толпа хлынула вслед за Сааком, устремившимся во дворец.
Опасность подступала вплотную. Тревога росла. Кровавое столкновение казалось неминуемым, но ни у кого не наблюдалось упадка духа. Толпа неслась, возбуждая и подхлестывая сама себя. Даже при желании, она уже не могла бы остановиться в своем стремительном движении. Впереди всех бежал Саак. Дворцовая стража пыталась было не пропустить их, но вскоре вынуждена была отступить. Толпа невозбранно хлынула к внутренней ограде дворца. Саак, стоявший у дверцы ограды, начал яростно колотить в нее, крича хриплым, исступленным голосом:
– Выходи, перс Деншапух, вот я принес тебе смерть!.. Деншапух содрогнулся, поняв, какая гибель ему грозит. Саак все сильнее колотил в ворота. Никакого ответа… Нерсэ Урца порывисто обернулся к Васаку:
– Отдай же приказания, государь марзпан!
Васак ответил ему только взглядом. Послышался неприязненный ропот, выражавший возмущение нахараров.
Откинув дверной занавес, дворецкий хотел войти с докладом к марзпану. Но, оттолкнув его, в покои быстрыми шагами вошел Атом. Он так смело и спокойно оглядел нахараров, как будто за дверью стоял целый полк его воинов.
– Привет, государи! – холодно проговорил он.
Нахарары удивленно и нехотя ответили на его приветствие.
– Привет, князь! – отозвался и Васак, стараясь не показать проснувшегося подозрения. – Соблаюволи присесть.
Выразив знаком признательность, Атом опустился на сидение.
– Почему освобождены заключенные персы, государь марзпан? – обратился он к Васаку, с трудом сдерживая волнение. – И они здесь, у тебя?
– Здесь, как в единственно безопасном месте! – ответил Васак. – Не мог же я бросить их в пасть толпе!
– Но тогда не обвиняйте ни в чем толпу: она восстала и будет творить справедливый суд!
Атом еще говорил, когда из соседней комнаты вышли Деншапух, Ормизд и могпэты вместе с Дарехом и Арташиром. Кровь бросилась в голову Атому, когда он увидел их умытыми и одетыми в новые одежды. Васак почтительно пригласил персов занять почетные места. Те подошли и сели.
– Немедленно отошли их обратно в темницу, государь марзпан! – уже со злобой сказал Атом. – Иначе не миновать столкновения!
Он встал с места, спокойно и смело взглянул нахарарам прямо в глаза. Чувствовалось, что он все взвесил и принял окончательное решение.
Васак счел его поведение в присутствии персов крайне неподобающим и почувствовал себя глубоко оскорбленным. И действительно, до какой степени должно было дойти у этого молодого безумца пренебрежение к марзпану страны, к стольким нахарарам, к их военной силе, чтобы войти во дворец и держать подобные речи?
– Ты обдумал свое поведение и слова свои перед тем, как войти сюда, князь? – со зловещим спокойствием спросил Васак.
– Зачем мне обдумывать что-либо, государь марзпан? – с холодной усмешкой возразил Атом. – Я простой воин. Мое дело сражаться, когда это требуется. А тогда пусть встанет против нас кто пожелает, не все ли равно?..
Поведение Атома возымело свое действие. Его бесстрашная речь и явное безразличие к опасности мешали расправиться с ним немедленно.
Но прошло время колебаний, сомнений, оттяжек и уловок… Васак махнул рукой. За занавесом послышался шорох, затем звон мечей. Атом быстро обернулся и обнажил свой меч. В следующее мгновение он был уже на террасе. Там на него напал сепух Арташир. Началась схватка, в которой приняли участие телохранитель Атома и дворцовая стража. Атом получил ранение в правое плечо, но, перекинув меч в левую руку, продолжал сражаться.
Толпа напала на стражу. Разгорелась кровавая схватка. Силы противников были неравны… Толпе не хватало боевой выучки, но она была многочисленна. Аракэл и Саак бились с редким бесстрашием, так же как и все их товарищи. Но Саак был ранен в голову, кровь заливала ему все лицо. Оваким и Вараж оттащи ли его в сторону. Силы толпы убывали…
В этот миг с грохотом распахнулись дворцовые ворота, и небольшая группа всадников внезапно и смело напала на окруживших Атома воинов Васака. Раньше, чем они успели опомниться, Атом вскочил на подведенного ему скакуна, скомандовал толпе:
– Отходите к садам! – и поскакал в лагерь.
Толпа начала отступать. Сепух Арташир с двумя десятками всадников помчался в погоню за Атомом. Наскакивая друг на Друга, мчались по узким уличкам убегавшие и преследователи. Атом, вырвавшись вместе со своим отрядом из окружения, помчался за город. Арташир неотступно продолжал преследовать его. Ни у одной из сторон не было обдуманного плана, и все опомнились только в открытом поле. Атом свернул к лагерю. Там уже издали заметили вылетевшую из городских ворот группу всадников и с оружием в руках высыпали навстречу. Заметивший это Артащир счел за лучшее повернуть обратно, чтоб получить дальнейшие распоряжения от Васака. Городские ворота захлопнулись за ним.
Атом достиг лагеря и скомандовал: «К оружию!» Его полк быстро построился и вышел в поле. К полку присоединилось и народное ополчение.
Положение было тревожным Перевес сил был явно на стороне Васака. У Атома на мгновение мелькнула мысль с безрассудной отвагой кинуться в бой, не думая, чем он может кончиться. Но чувство ответственности перед Варданом заставило его одуматься. Как опытный воин, он тотчас же все взвесил и отдал приказ:
– Слабо вооруженным и необученным из крестьянских отрядов немедленно укрыться в садах! А полку и конным крестьянам следовать за мной!..
Он помчался к лагерю нахарарских войск и коротким стремительным ударом разгромил сюнийский полк Васака. Эта схватка, вызвавшая панику и смятение, имела то преимущество, что пока разбитый полк сюнийцев и растерявшиеся нахарарские полки пришли в себя, пока из города пришло распоряжение преследовать Атома, – последний со всеми силами беспрепятственно отошел к Эчмиадзину.
Поднявшись на городскую стену, Васак издали следил за стычками противников. Он колебался, отдать ли приказ о преследовании Атома, как настаивали нахарары, или нет. Но у него мелькнула мысль: не время ли сейчас приступить к давно задуманному искоренению подвижничества? Искоренить зто хжасное, мощное движение, которое сковывало, парализовало каждую его мысль, каждое действие, расшатывало власть и делало простонародье разнузданным, дерзким и неуязвимым. Он решил объявить Атома мятежником, сеятелем раздоров; переждать в освобожденной столице еще дня два, а затем полностью захватить власть, перешедшую к нему «помимо его желания» Он распорядился укрепить город и перевести полки на боевое положение В городе царил сильнейший переполох. Горожане прятались в темных погребах, в давильнях пригородных виноградников или с оружием в руках стояли у своих домов, ожидая нападения. Вопли и причитания, проклятия и плач слышались по всему городу. На улицах подбирали убитых и раненых.
