Сильно встревоженные нахарары собрались в дворцовом зале. Безмолвно вошел Васак и в полном молчаниии занял свое место. Стояло напряженное безмолвие.
Наконец, Нерсэ Урца, чувствуя за собой поддержку нахараров и сам не менее остальных разъяренный, прервал молчание:
– Чем же заслужили мы такое бесчестие, как это неслыханное нападение, государь марзиан?
– Государь Урца! – обратился к нему Гадишо. – Успокойся и отпей этого горьковатого вина, напоминающего судьбу нашу!
– Что ж, выпьем! – отозвался Нерсэ Урца. – Будем пить, если ни на что иное надежды нет!
– Веселитесь, государи! – обратился к гостям Васак. – Не омрачайте веселья вашего! Не должна была бы пролиться кровь…
Но раз она пролилась, все равно! Все равно! Вина!.. – приказал он виночерпию, который с кувшином в руках стоял позади гостей.
Виночерпий долил всем вина в чаши.
– За здравие царя царей! – возгласил Васак со зловещим блеском в глазах.
За Азкерта все выпили стоя и лишь после этого уселись вновь. Нахарары пили без удержу, точно стараясь утопить в вине мрачные мысли. Но Васака точило беспокойство. Он стремился ничем не выдать себя, скрыть свое душевное смятение под личиной внешнего оживления.
Вино бросилось нахарарам в голову. Они стали требовать музыки и танцев. Васак кивнул дворецкому. Тот выбежал и вскоре появился в сопровождении музыкантов и танцовщиц.
– Забудьте обиды и не таите мести, государи! -громким и пьяным голосом обратился к Деншапуху Нерсэ Урца. Он встал и нетвердой походкой подошел к персу.
– Что ты говоришь, государь Урца? – со лживым смирением возразил Деншапух. – Мы можем только питать и питаем чувство чистой признательности к государю марзпаиу и к вам!
– Как ваше здоровье, государи могпэты? – обратился к могпэтам Гадишо.
– Благодаря попечениям вашим и государя марзпана пребываем в полном здравии! – отозвался могпвт Михр.
Но беседа не клеилась. Было очевидно, что чувство глубокого оскорбления и жажда мести обуревали персов. Гадишо начал объяснять им обстоятельства дела, пытаясь заставить их понять, что для них было сделано все возможное. Это был исчерпывающий доклад о создавшемся положении, доклад толковый и последовательный. Но злобу персов никак невозможно было смягчить. Гадишо обратился и к военачальникам. Арташир отделывался немногосложными ответами. Дарех отмалчивался, глядя недобрым взглядом исподлобья, словно попавший в капкан волк, у которого лишь одно яростное желание – кинуться на поймавших его, растерзать их.
Гадишо возмутился, наконец, не видя со стороны персов и проблеска признательности за освобождение. Он еще яснее дал им понять, как нелегко было добиться их освобождения из темницы и с какими опасностями оно было сопряжено. Он говорил уже прямо, с целью уколоть их.
– Мы довольны, – решительно заявил Деншапух. – Как можем мы забыть, что государь марзпан спас нас от ярости толпы? Ему обязаны мы спасением нашей жизни. Как можно забыть это? Пиршество все более разгоралось. Васак и сам пил, не останавливаясь, чтоб заглушить глубокое душевное смятение. Нахарары опьянели. Умеренно пили и ели лишь персидские сановники, перед которыми усердно раболепствовал Пероз-Вшнасп-Тизбони. Усевшись среди них, он трещал не переставая:
– Князь Шхом-Шапух изволил сказать мне в Тизбоне: «Сильное войско победит!» Это было сказано очень мудро. Или:
– Приближенный царя царей Ормзтар всегда питается воловьим мясом. Великий философ! Поэтому-то я утверждаю постоянно, что человек живет благодаря пище. И я также с этим согласен!..
Персидские вельможи переглядывались, слушая с насмешливым вниманием.
– Я поведаю тебе еще более удивительную вещь, – обратился к Перозу-Вшнаспу-Тизбони Вехмихр. – Одному мальчику давали есть финики, чтобы вылечить его от желудочной болезни. И что же? Несмотря на это, он как-то упал с пальмы и сломал себе ногу!
Персы кивали головами в знак одобрения.
Деншапух перегнулся к Дареху:
– И они полагают, что хотя бы один из них выскользнет из моих когтей, начиная с марзпана и кончая последним их нахараром?
Дарех со злобной улыбкой окинул нахараров взглядом.
Васак перехватил этот взгляд, понял смысл сказанного Деншапухом и с горечью шепнул сидевшему рядом с ним Гадишо:
– Змея накапливает яд…
Он мрачно и безмолвно смотрел, как разнузданно веселились гости. Незаметно удалившись, он вновь поднялся на башню – оглядеть окрестности и удостовериться, к каким результатам привело преследование. Ничего не увидев, Васак снова вернулся в зал, начал прохаживаться вдоль стены. Нахарары были пьяны и безразличны ко всему окружающему, словно никакого мятежа не было. Васак, подавив злобу, вернулся на свое сидение и потребовал вина. Виночерпий наполнил его чашу. Васак осушил ее, вновь велел наполнить, снова осушил. Гнев душил его, он пил, чтоб заглушить ярость и тревогу. Вино начинало уже действовать на него, когда вошедший дворецкий осторожно шепнул ему на ухо:
– Государь, прибыл гонец… Сюда прикажешь ввести или примешь отдельно?
Извинившись перед гостями, Васак прошел в отдельный покой. Вошел гонец, злой и измученный: видно было, что он ехал очень быстро. Васак глухо приказал:
– Говори!
– Государь, Спарапет разгромил армию Себухта!
Это поразило Васака. Еще миг – и… Но тотчас же перед его глазами возникли два маленьких тела. Содранную с них кожу набили травой. Маленькие чучела глянули на него пустыми глазницами…
– Себухт со своими приближенными был на волосок от гибели. Говорят, что и он тяжело ранен…
Перед глазами Васака быстро пронеслись многие позабытые события и люди.
– А Спарапет направился к Чорской заставе…
– Наверняка знаешь? – с трудом переспросил посиневший Васак.
– Своими глазами видел, как он перешел Куру и пустился в дорогу.
Еще немного расспросив гонца, Васак отпустил его и глубоко задумался. Удар был ошеломляющий. Как будто молния зловеще сверкнула над его головой, осветила ожидавшую его черную судьбу. Что значил он со своим званием марзпана среди всех этих событий и людей Что представлял он собой? Игралище судьбы! Не довольно ли, не пора ли откинуть в сторону всякие колебания и приступить к решительным действиям? Не пора ли пролить народную кровь, не останавливаться ни перед чем, лишь бы достигнуть цели?
Из зала доносились хохот и нестройное пение захмелевших нахараров. Это были люди, не способные доводить до конца начатое, нерешительные, изменчивые, мягкотелые, не понимающие своего долга перед лицом бедствия, надвигающегося на отчизну…
Он вернулся в зал. Его встретили хриплыми возгласами и языческими песнями.
Васак почувствовал глубокое отвращение к своим гостям, но, не показывая вида, прошел на свое место.
– Какие нсаости, государь марзпан? – спросил Нерсэ Урца. – Если добрые, прикажи выпить за них! Если же недобрые, опять-таки прикажи выпить!
Васака передернуло.
– Добрые, добрые! – с горькой усмешкой ответил он. – Спарапет наголову разбил Себухта!
– Что-о?! Как?! – раздались голоса как бы сразу протрезвившихся нахараров.
Персы не сводили с Васака настороженных и злобных взглядов.
– Так всегда бывает, когда медлят, когда бездействуют! – с горечью воскликнул Деншапух.
– Итак, государи, можете выпить за долгоденствие Спарапета! -договорил Васак.
– Возьмите чаши- завопил Артен Габегени. – Да здравствует Спарапет!
Некоторые нахарары последовали его примеру. Подбежал виночерпий. В напряженной тишине слышалось лишь бульканис льющегося в чаши вина.
– Погодите, государи! – внезапно опомнившись или ужаснувшись, вскричал Нерсэ Урца. – Спарапет победил Себухта? Ну, а дальше?..
– Что дальше? – переспросил Тироц Багратуни.
– Государь марзпан! – торжественно обратился Нерсэ Урца к Васаку. – Я тебя спрашиваю: ну, а дальше? Дальше что будет?
– Что дальше?.. Он победил Себухта, а дальше победит и Нюсалавурта! – хрипло и ядовито отозвался Васак.
Он уже совершенно перестал считаться с присутствием персов.
– Да ты шутишь, что ли, государь марзпан? – громким пьяным голосом воскликнул Нерсэ Урца. Васак злобно глянул на него:
– Шучу?! По-твоему, война с арийской державой – это шутка? Нет, это не шутка! Это дело серьезное. Кровь – вещь серьезная, государи! С кровью не шутят. И особенно властители страны – марзпаны и нахарары… Мы затеяли крупную игру и должны докончить ее. Иначе она покончит с нами! Виночерпий, полны ли чаши у всех?
– Полны, полны… – отозвались гости.
– Раз полны, осушите их за удачу Спарапета! Да победит он также и Нюсалавурта, чего, надеюсь, нам недолго ждать, – и да спасет господь всевышний страну Армянскую!..
Васак быстро поднял чашу и на этот раз осушил ее до дна. Все последовали его примеру.
Воцарилось тягостное молчание.
Нерсэ Урца поднялся с места и, с трудом удерживаясь на ногах, устремил помутневшие глаза на Васака:
