вверх, а идешь вниз, как дурак…
— Тут, возможно, и более быстрый способ перемещения есть, — сказал Савон, подводя его к склону с потайной ямой и пещерой.
Обследование надолго не затянулось. Феликс и Гонд по очереди слазили сначала в пещеру, причем гном там застрял минут на десять, что-то его заинтересовало. Яму они обследовали очень быстро, Гонд вылез оттуда с охапкой камней — остатков скрывающей ее стенки.
— Ну да, пористая глина, — заявил Гонд, рассматривая их. — Мы тоже так иногда делаем, если что-то спрятать нужно. Вот, — он провел пальцем вдоль края одного из кусков, потом поднял его. — Видите?
— Чего? — спросил немного сбитый с толку Калей. — Ничего не видим.
— Правильно. Ни пыли, ни осколков. То, что внизу — это не обломки стены, а сама стена. — Он порылся в куче вытащенных обломков, вынул оттуда еще один кусок и приложил к первому. Они слились, словно были единым целым. — И так каждый с каждым. Можно подобрать их и всю стенку обратно восстановить.
— Может, сделаем так? — предложил Калей. — Все ж мы тут поломали все. Вдруг дождь… намочит тут все.
— Хочешь два дня здесь провозиться? — ехидно спросил его Савон. — Флаг в руки. У меня такого времени нет.
— А когда этот тайник сделали? — спросил Раин.
— Укрытие из этих камней — лет десять назад, — сказал Гонд. — А саму яму могли и сто лет назад выкопать. Скала ведь, она полностью закрытая. Дождь не мочит, ветер не точит. Прямое в таких условиях надолго прямым останется.
— Ну, закрытое это было до нашего появления, — буркнул Калей. — Может, все же закроем? А то пришли, как Маша к медведям.
— Да уймись уже, — в сердцах сказал ему Савон. — Это клад не того калибра, чтобы кто-то по нему плакал.
— Тут интереснее, что это вообще такое, — сказал Раин. — Зачем сооружать тайник для старой одежды?
— Его, скорее всего, не для нее соорудили, — рассудительно сказал Феликс. — Кстати, Гонд, а ты что в той пещере увидел? Чего там так надолго задержался?
Старик гном помолчал, потом сказал, медленно выговаривая слова:
— Мы так свои жилища делаем.
— Чего-чего?
— Это гномское жилище.
Воцарилось молчание, которое через некоторое время прервал Феликс.
— Объясни…
— Есть некоторые вещи, по которым это можно определить. Например отверстия в потолке, которые для освещения. Их прорезают так, чтобы свет падал равномерно все время, пока светит солнце. Чтобы не было темных углов в комнате. Еще у нас всегда спальня слегка ниже по уровню, чем остальные комнаты. То есть, пол там ниже. Здесь именно так сделано.
— И давно вы так свои дома делаете? — ошарашено спросил его Савон.
— Всегда так делали.
— И этот… эта пещера… она как, старая?
— Лет пятьсот ей, — быстро ответил Гонд.
Феликс выдохнул.
— То есть в Эфе жили гномы?
— Получается так. Как минимум одна семья. Такой дом только для семьи делают. Одиночки по-другому живут.
Савон выдохнул.
— Хорошие дела. Давайте еще поищем, может найдем такие…
— Подожди, оборвал его Феликс. А одежда в тайнике какая?
— Не наша, — отрезал гном. — Больше ничего нашего тут нет.
Он замолчал, словно обиделся — отошел к краю площадки, потом, не оглядываясь, пошел вниз.
— Чего это с ним?
— Не знаю, — сказал Феликс. — Дерганый он в последнее время стал.
Делать больше было нечего, и они гуськом пошли вниз.
— Феликс, а вы тут что-нибудь нашли? — спросил Раин, когда они остановились отдохнуть на широкой галерее, огибавшей струи водопада. Было прохладно, дышалось очень легко. Вдоль стенки под широкими окнами стояли каменные тумбы, на них удобно было сидеть.
— Нет, — откликнулся тот. — У нас успехи существенно меньше, чем ваши. Статуя, нечто, напоминающее мол, но небольшой — видимо для прогулочных лодок. Дорожки и куча ровных площадок. Фоли считает, что все это фундаменты. Остальное, если он прав, конечно, давно сдуло в озеро.
— И что, никаких там надписей, узоров, рельефов и так далее? — спросил Калей. — В городе типа такого их валом должно быть.
— Ну, что-то есть. Вокруг озера идет вот эта дорога — ее с натяжкой можно назвать набережной. Там кое-где сохранились ступени в воду, и остатки перил и еще чего-то в этом роде. Там орнаменты есть. Но бедные какие-то. Или, сказать проще — минималистичные. Чисто геометрические, но сделаны хорошо и точно. А надписей, граффити и прочего — нету. Не рисовали они их.
— Ты ж сам говорил, что любая высокоразвитая цивилизация должна оставлять за собой специфический мусор, — сказал Калей, болтая ногами. — Черепки там и прочее.
— Ага, — согласился Феликс. — Должна. Я такое говорил и продолжаю на этом настаивать. Более того, я продолжаю настаивать, что такой большой город — а жило в нем, видимо, не менее тридцати тысяч жителей — должен был как-то снабжаться, а также производить и утилизировать мусор. Понимаете? Тридцать тысяч рыл — это ж не просто единички в отчете. Это тридцать тысяч завтраков, обедов и ужинов, и все должно быть доставлено, порезано, приготовлено, подано и… так далее. Потом — одежда, обувь…
— Так может с этим всем то же самое произошло, что и с домами? — сказал Раин. — Рассыпалось в пыль, а пяль эту сдуло в озеро. Идеальная вписанная в природу цивилизация.
Феликс молча уставился на Раина. Тот пожал плечами.
— Чего еще?
— В твоем предположении есть рациональное зерно, — насмотревшись, сказал Феликс. — Как это ни удивительно, но это надо признать. Если представить себе, что они были настолько загнуты на том, чтобы в один прекрасный момент исчезнуть, не оставив следов — тогда это весьма рациональный ход.
Все оглянулись на единственного в команде толкиениста.
— Ну, — протянул Савон. — В принципе такое возможно. По книгам эльфы ушли на Заокраинный Запад, не оставив следов. Если условие не оставлять следов было принято ими всерьез, тогда…
— Кем принято? — встрял Калей.
— Кем, кем, — буркнул Феликс. Его настроение мгновенно испортилось. — Тутошним господом богом, кем еще.
— А, вон ты о ком, — беззаботно откликнулся картограф. — Но тогда получается, что эльфы — тю-тю, следов не оставили и можно о них не беспокоиться?
— Может так, а может и нет, — Феликс продолжал хмуриться. — Я тут ни на что вообще не поставлю ломаного гроша, существует оно или нет.
Он вздохнул и сделал выпад, словно хватая кого-то за шкирку.
— У меня иногда возникает впечатление, что тутошний демиург, да умножатся бесконечно его дни, сам еще не решил, в какой мир нас засунул. Экспериментирует. То магию нам организует, то вот это. И смотрит, что получится. А потом — бац и…
— Что бац?
— Заново эксперимент поставит. С другими героями. Игроков-то много, недостатка в подопытных
