промахнулись. А где сам город?
— Ага, — поддержал его Раин. — Место волшебное по красоте, но где они жили-то. Не в воде же.
Начали понемногу спускаться — подолгу останавливаясь и любуясь долиной, глаза не могли насмотреться на такое чудо. Дорога шла по склону, на выступах, пару раз ныряла за колеблющуюся водную завесу. Наконец, спустились к озеру — тут собрался почти весь отряд, за исключением ушедших вперед разведчиков.
— Смотрите-ка, — удивился Калей. — Грот? Или пещера?
Под одним из водопадов виднелся отделанный белыми камнями почти круглый вход (вернее, вплыв) в пещеру. Больше никакого стока у озера не было. Дальний край долины скрывался в тумане водяных брызг.
Остановились на большой и ровной площадке — она двумя живописными уступами входила в воду, образуя естественный — естественный ли? — мол. Дорога здесь заканчивалась, вернее раздваивалась, обходя озеро справа и слева.
Откуда-то сверху появился Феликс — он отстал, рыская с гномами по окрестностям дороги.
— Дома тут были, — объявил он. — Были, но сплыли.
— Что, то же самое, что и с башнями?
— Да. Расчищенные скальные площадки, на которых явно что-то было. Но сейчас — ничего.
— А песок?
— Даже песка нет. Думаю, сдуло все в озеро. Давно.
— Статуи, — вдруг раздался голос Фоли. Все посмотрели на него, но он протянул руку в другом направлении.
До сих пор всем казалось, что это просто обломки скал — прихотливые, со странной игрой света и тени на поверхности. Но сейчас вдруг стало понятно, что это такое. Чуть не вприпрыжку все побежали по дороге.
Они стояли в воде, метрах в десяти от берега. Две лошади, одна вздыбленная, другая запечатленная в беге, и между ними — девушка. Художник сделал их таким образом, что они вырастали из скал — внизу, у воды необработанный камень, выше — борозды и сколы, намечающие контуры фигур, выше — сами фигуры, поражающие жизнью. Лошади словно стремились вырваться из каменного плена, и казалось, что уже через секунду им это удастся, девушка же, спокойная и улыбающаяся, парила над водой — еще мгновение, и улетит к солнцу.
— Вот это да! — прервал молчание Стальф. — Никогда не видел ничего подобного. Господин Фоли… что-то можно сказать об этих… фигурах?
Ответил Гонд.
— Нет, мы так не делаем, — голос его был деланно безразличен, хотя глаза смотрели на статуи с жадностью. — Я никогда такого не видел.
— Мы всегда делаем фигуру полностью, — подтвердил его Фоли. — Такое… это великолепная работа, но у нас это считалось бы недоделкой.
— Серьезно? — изумился Калей. — Но ведь здесь же так передано движение, порыв… и то, что они лишь наполовину вырываются из скалы, это еще лучше!
— Не лучше, — наставительно ответил ему Гонд. — Если делаешь фигуру — делай ее полностью. А не наполовину. Недоделка и есть.
— Да, — будто во сне откликнулся Фоли. — Полностью. Но я никогда не думал, что так можно делать…
— Можно, но не нужно, — буркнул Гонд и отошел.
Стальф посмотрел на них, но спорить не стал. Подошел к самой кромке воды и вгляделся в озеро.
— Вон там, кажется, у противоположного берега, тоже что-то есть.
— Да, есть, — подтвердил молчавший до сих пор Пирон. — Но мы туда не пойдем, во всяком случае — пока. Но эти статуи показывают, что Эфа не была, например, захвачена орками. Они бы их точно снесли.
Стальф кивнул.
— Значит, ушли они сами. Но кто по собственной воле может уйти из такого райского места?
Никто не ответил.
Пирон объявил привал. Есть никто не хотел, так что все понемногу разбрелись по окрестностям. Калей решил составить максимально точный план долины и вместе с Раином и Савоном пошел обратно, наверх, к Листьям. Там дежурил Павол. Рассказав ему о статуях и прочем, Калей уселся рисовать.
— Интересно, а как-то иначе можно сюда попасть, не через ворота? — спросил Раин.
— Я уже посмотрел, — ответил Павол. — Похоже, что нет. Естественная защита. Сойди с тракта — очутишься перед скальной стенкой метров двадцать высотой. Даже если заберешься — наверху будет узкая кромка и еще одна стенка, та еще выше. Нет, не выйдет. Только через ворота.
— Понятно… а за воротами в сторону свернуть можно?
— Да, это можно. Тракт уходит по выступу вправо, а влево есть тропинка. Я далеко по ней не ходил, она вроде бы вдоль скал идет. Может где-то обрывается, а может вдоль всей долины по верху проходит.
— Ого… покажи!
Павол провел Раина чуть ниже, остановился у большого валуна.
— Видишь что-нибудь?
Раин яростно вглядывался в склон, но видел только мешанину камней.
Павол выглядел довольным.
— Вот и я о том же. Случайно обнаружил — зашел за камень отлить и…
Тропинка была ясно видна только с одной точки, и чтобы ее увидеть требовалось сойти с тракта. Начинаясь за валуном, она тут же ныряла за уступ и уходила дальше по небольшой ложбине.
— Круто, — оценил Раин. Он позвал Калея и Савона.
— Надо по ней пройти, — загорелся картограф. — Оттуда будет лучше всего вид, можно будет снять общий план. Да и вообще, оттуда лучше все видно будет.
С ним согласились. Правда Павол заговорил о том, что надо бы сначала предупредить Пирона, и о тропке, и о том, что они по ней пойдут, но вопрос решился сам собой — снизу прибыл Гесиор, на смену. Павол коротко с ним переговорил и объявил, что пойдет с Калеем.
Как первооткрыватель он пошел первым. Следом за ним шел Савон, далее — Калей, с карандашом в зубах, замыкал поход Раин.
Идти сначала было нетрудно, но потом тропинку вынесло на узкий карниз, причем прямо под ними брали начало струи одного из водопадов. Камни были мокрые.
— Это хорошо, что мы выше, — сообщил всем Павол. — Но тут если навернемся — костей не соберем. Давайте-ка веревкой свяжемся.
У него как раз и нашлась веревка — была обмотана вокруг пояса. Первым, привязав веревку с одной стороны карниза, перебрался сам Павол, укрепил другой конец веревки и командовал переходить остальным. Ловчее всех оказался Калей, он перескочил опасное место играючи. Медленнее всех перешел Савон.
— Не люблю высоты, — заметил он, оправдываясь, хотя его никто не обвинял.
После первого карниза прошли не более двадцати шагов, как тропа потерялась.
— И что — все? — мрачно спросил Раин.
Калей, не теряя времени, уселся на камешек и начал рисовать то, что открылось им внизу. С этого ракурса долина выглядела не менее волшебно. Выяснилось, что склоны чуть дальше озера покрыты густым темно-зеленым лесом. На контрасте с белыми скалами, струящейся водой и радугой картина была изумительная.
— Хоть в рамку
