— Да, — сказал он и растянул тонкие губы в злой усмешке, от которой женщина вздрогнула. — Действительно. Хватит.
Он четко развернулся и уверенно вышел из дома, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Женщина упала на колени и подползла к своему старшему сыну. Ей казалось, что больше она не может плакать. Рыдания ломали ее, душили, но не давали умереть. Она лежала между двумя мертвыми телами и не понимала, почему же она все еще жива.
За окном выл ветер. Выл скорбно и зло, врываясь в дома, проникая во все щели. Т" трих шел по городу, смотря прямо перед собой, и земля под его ногами становилась пеплом, взмывала вверх и кружилась, опадая за спиной или уносясь вверх сильными потоками ветра. Кровь капала с его рук, кончики пальцев холодели, но он ничего не замечал. Вот какой-то мужчина не успел укрыться в доме и теперь вжимается в стену, желая остаться незамеченным. Т" трих не смотрит в его сторону. Порыв ветра метнулся к нему, и в глазах мужчины застыла смерть. Он падает и из его рта, носа, глаз и ушей начинает медленно сочится кровь… Она поднимается вверх, смешивается с ветром и уже никакие стены не остановят ее…
Солнце медленно поднималось над пустынным городом. Два свертка, большой и маленький, с неслышным в реве быстрой реки всплеском упали в воду. Женщина посмотрела на белую от пены разбивающейся о камни и перекаты воды, и сделала знак круга над рекой.
— Да найдете вы покой и счастливое посмертие у Калары, хозяйке всех рек. И да будет Судьба благосклонна к вашим душам…
Сама она на счастливое посмертие и не надеялась. Ей вообще ничего не хотелось. Мать, породившее чудовище, хотела хотя бы после смерти уплатить за свои грехи, поэтому просто повернулась к обрыву спиной, вздохнула, закрыла глаза и шагнула назад. Никто из детей Калары не посмел бы закончить жизнь так — прогневить Хозяйку Рек и навечно остаться в пустоте. Но ей было все равно. Ведь за спиной, там, откуда она вытащила тела своих детей, над городом бушевал кровавый темный ветер. Который когда-то был ее сыном.
Альба почувствовала легкость, не нужно было больше цепляться за жизнь, что-то делать, выкручиваться, выгораживая перед мужем детей… Можно было оставить все заботы и забыть, забыть… Но тут она почувствовала гнев. Гнев такой силы, какой не может осознать ни одно смертное сознание. Водоворот боли и ярости, от которых перед глазами плывут разноцветные круги, затягивал ее все сильнее, но она не сопротивлялась и полностью отдалась на волю злому течению… Но не тут-то было! Ее что-то подцепило, дернуло, потащило… Все, что раньше было ею сломалось, сложилось, как карточный домик, и мир взорвался болью.
Она не знала сколько времени прошло. Тысяча лет или один удар сердца. Женщина открыла глаза и увидела яркий свет, льющийся сквозь ресницы. Под головой и грудью лежали жесткие камни, а на ноги накатывала вода…
— Эй, очнулась! — весело воскликнул женский голос.
— Чего разоралась, не видишь, плохо человеку?!..
— Молчала бы, судя по твоим волосам, тебе плохо уже давно.
— Да как ты смеешь!!!
— Смею! Не указывай, коли сама еще ничего не понимаешь!
Женщина открыла глаза и увидела, как над ней склоняются две головы.
— Привет, — поздоровалась первая, закладывая за ухо розовую прядку. И женщина почему-то моментально поняла кто она.
— Почему я не умерла?.. — спросила она и сама не узнала собственный голос — таким он стал хриплым и не живым.
— Потому что вот эта, — кивок в сторону второй, — считает, что так нужно.
Вторая уселась прямо на камни и мрачно посмотрела на женщину.
— Ты слишком много задолжала этому миру, Альба. И я не могу позволить тебе уйти, не расплатившись. Не могу оборвать сразу столько нитей. Иначе весь узор рассыплется.
Женщина задохнулась, но не смогла пошевелиться. Эта девушка с коричневыми волосами говорила вовсе не о шерстяной пряже. Она говорила о ткани реальности.
— Твой сын пошел своей дорогой, — продолжила она. — Его нить вырвалась, и уже поздно вплетать ее обратно. Можно сделать лишь так, чтобы и остальные нити не растерялись… Ты будешь жить до тех пор, пока испорченный твоим сыном узор не исправится. Ты переживешь и его, и своих внуков, и правнуков… Ты переживешь многих своих потомков и не уйдешь, пока вот это, — в складках балахона мелькнули два полумесяца, — не потеряет силу. Пока кровь не смешается и проклятье твоего сына не спадет.
* * *
— …Этот день и эту ночь история не запомнила. Потому что очевидцев не осталось. Никто ничего не узнал. В город больше никогда не ступила нога человека — над ним стоял красный, пахнущий железом и солью туман…
Тело Норвальта так и не нашли. Может быть, провидение сжалилось перед ним, и он успел умереть раньше, чем Темный Ветер настиг его… Этого теперь никто не узнает.
Ее голос все креп и под конец мальчик слышал уже не старуху, а сильную и уверенную в себе женщину. Она как-то незаметно для него поднялась из кресла и начала расхаживать от одного угла к другому. И чем больше она двигалась, тем больше мальчику казалось, что перед ним не старуха, а красивая светловолосая женщина с заплаканным лицом.
— Да… — внезапно прекратила свой рассказ старуха и резко остановилась, повернувшись к нему и. — Ты очень похож на моего сына… Помоги мне сесть!
Мальчик не посмел ослушаться. Он подскочил к старухе и та только с его помощью медленно доковыляла до своего кресла. Села и мальчик тут же накрыл ее ноги теплым пледом.
— Похож, похож… — проскрипела она и уставилась на огонь.
— Э-э-э… Госпожа, а что стало с Альбой?..
— А что с ней могло стать? Она не перенесла того, во что превратился ее сын и бросилась в реку.
— Но Т" трих же не виноват!
Старуха скрипуче хмыкнула.
— Так судить, то никто из нас ни в чем не виноват. Все она, Судьба!.. Не для того брат силу ему отдал, чтобы он стал тем, кем хотел отец.
— Но Норвальт же умер, а значит проиграл!
— Смерть не всегда означает поражение. Как и жизнь не всегда означает победу. Иногда победа означает смерть…
Кресло вновь равномерно заскрипело. Мальчик хотел задать еще много вопросов, но почему-то не решился. Он только смотрел на мерно посапывающую старуху и через некоторое время понял, что она заснула.
— Все равно я не понимаю в чем он был виноват… — пробурчал мальчик и тихонько вышел из комнаты. Завтра с утра ему нужно помогать старухе умываться, а потом тащить в Северную башню, по длиннющей винтовой лестнице на завтрак… Так что нужно как следует выспаться. Возможно, эти десять дней будут не такими уж и скучными, как казалось сначала…
Он быстро оказался в своей комнате, разделся и юркнул под одеяло. И снилось ему, как на темном звездном небе светятся две луны, и тонкое, неулыбчивое лицо худого высокого человека с черными глазами, который стоит, подставляя лицо холодному ветру и смотрит вверх. Туда, где в лучах двух зеркальных лун купаются драконы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
