Наступила тишина. Сигизмундом это воспринималось как чудо.
Вандалы оживленно переговаривались — комментировали, видать. Вамба непрерывно острил, Вавила благодарно хихикал.
Вернулась Вика, прямая и строгая.
— Ты будешь их спать устраивать?
Сигизмунд спохватился.
— Переведи.
Вика сказала что–то. Вавила с хрустом потянулся. Вамба хмыкнул и кивнул.
* * *
По возможности соблюдая церемонии, Сигизмунд с помощью Вики–переводчицы упихал гостей–вандалов в гостиную спать. Навалил им на полу курток, шуб и одеял — те зарылись и остались весьма довольны.
Сам же отправился в «светелку» — мириться с Аськой и давать сестрицам объяснения. А от объяснений теперь не отвертеться — это Сигизмунд уже понял.
Перегораживая коридор, перед «светелкой» преданно торчал скалкс.
— Слушай, Виктория, а этот так и будет здесь ошиваться? — шепотом спросил Сигизмунд.
Вика как–то неэлегантно почесала ногой об ногу. Ответила:
— Велели ему, вроде, Аську сторожить.
— Что делать будем?
— Ты хозяин дома, ты и распоряжайся.
Сигизмунд с сомнением оглядел гигантскую тушу скалкса. Сдвинешь такого с места, как же. И морда пройдошливая. И наглая.
— Разбаловал его Вавила, — сказал Сигизмунд ни к селу ни к городу. И крикнул: — Аська! Ты там?
— Иди ты в жопу, Морж! — был ответ.
Да. Надо бы установить взаимопонимание со скалксом. Заодно довести до его дремучего сознания, что хозяин здесь — Сигизмунд. И что Сигизмунда слушаться надлежит.
— Переведи этому, чтоб отошел, — прошипел Сигизмунд.
— Как я ему переведу? Откуда я знаю, как с ним обращаться?
Конокрадовые глаза скалкса перебегали с Сигизмунда на Вику. На Вике задерживались. Ощупывали, оценивали.
Аська крикнула из–за двери визгливо:
— Виктория! Посылай ты этого мудозвона в задницу! Вытащи меня и пошли отсюдова к херам!
Сигизмунд спросил Вику, явно невовремя:
— Кстати, а как ты с ними по–вандальски разговариваешь?
Вика явно теряла терпение:
— Я разговариваю с ними по–древнеисландски. А эти ублюдки еще произношение мне поправляют. И грамматику.
— Ты можешь его попросить отойти? Жалко тебе?
Сигизмунд еще раз прокрутил в голове все имеющиеся факты. В доме наличествуют три вандала. Из них один — его шурин, второй дружок шурина. А третий — раб дружка шурина. Теперь, стало быть, Сигизмунд тоже обзавелся шурином — на зависть Федору. Мелькнула некстати мысль: а если Вамбу да на федоровского шурина натравить — кто мудаковатее окажется?
— Виктория, — как можно более проникновенно заговорил Сигизмунд, — клянусь, я тебе все объясню. Ты что, не понимаешь — мне Аську вызволить надо? Не разбираюсь я в ихних играх. Как твои древние исландцы в таких случаях поступают?
— Я не медиевист, — холодно процедила Виктория, — я филолог.
Она посмотрела на скалкса и вдруг с размаху пнула его ногой.
Скалкс Дидис уважительно осклабился. Пинок Виктории был для него как укус комара. Видимо, оценил не результат, а участие.
— Шевели задницей, ублюдок! — рявкнула Вика. — Вали отседова!
— Так их, Вика! — бесновалась за дверью Аська. — Пни там Моржа! У, рыло! Ненавижу!
— Виктория, — взорвался Сигизмунд, — ты владеешь второй сигнальной системой? Скажи ему, чтобы шел спать! К Вавиле!
Виктория коротко пролаяла что–то. Скалкс протянул нечто, что можно было понять как «давно бы так…», отлепился от двери, поднялся и двинулся по коридору к гостиной.
Тотчас же дверь распахнулась, и из «светелки», как чертик на пружинке, вылетела Аська. Она была очень красна.
— Ну ты, Морж, жлобяра! — прошипела она. — Ни минуты здесь не останусь! И чтоб не звонил мне! Знать тебя, говно, не хочу! Собирайся, Виктория!
Сигизмунд поймал Аську, которая рванулась было прочь. Аська сопротивлялась отчаянно, но была побеждена и оттеснена обратно в «светелку». Сигизмунд силой усадил ее на тахту. Кивнул Виктории:
— Садись.
Вика села с отсутствующим видом.
— Дай сигарету.
Задымила. Сигизмунд предложил и Аське, но та отвернулась. Поглядывала на курящую Вику, явно злясь.
Сигизмунд заложил руки за спину, прошелся по «светелке», как Ильич по кабинету, остановился и произнес:
— В общем, девки, такие дела…
* * *
…Да, вот как оно обернулось. Была девушка, Лантхильда. Тайна с ней была связана. Любовь — не побоимся этого слова. Как страдал, когда она исчезла! Как метался, искал, обламывался. Потом выяснил — отчего появилась, отчего исчезла. Сказали, что не вернется. Но все равно — ждал, надеялся. Любовь ведь!..
И вот свершилось… гм… чудо. Вместо девушки — три здоровенных облома, что дрыхнут сейчас в гостиной. Вандалы, понимаешь ли.
Это тебе не подкидыш в пеленке, в приют не снесешь. И не назойливые родственники из провинции, в провинцию обратно их не ушлешь. Куда их усылать прикажете? На реку Быстротечную? Анахрон работает через пень–колоду. И вообще базовый блок — на самостийной Украине.
Для чего, спрашивается, с Натальей разводился? Свобо–оды захотел. Кушай теперь свободу столовыми ложками. Дели теперь потом политую жилплощадь — и с кем? С вандалами. Они у слоников живо хоботы поотбивают… Их же до сих пор за вандализм только и помнят.
Такие мысли мучительно и бессвязно обуревали Сигизмунда, пока он излагал сестрицам краткий курс истории Анахрона. Те слушали: Аська — разинув рот, Виктория — с непроницаемым лицом. Когда Морж завершил повествование, легковерная и чувствительная Аська, забыв свою былую обиду, запричитала:
— Ой, Моржик, ой, бедненький, как же ты крышей–то не поехал? Такую тайнищу в себе носил лютую! За ней сам страшный Берия охотился, а ты сберег! Тебя опасности подстерегают!… Ой, Моржик, а вдруг тебя убьют…Слушай, может, тебе у меня теперь вписаться? Мы тебя загримируем. Парик там, бакенбарды… Родная мать не узнает.
Виктория, молчавшая все это время, вдруг тряхнула головой и сказала:
— Нет. Не могу поверить. Где доказательства?
Сигизмунд устало потер глаза. Поднял голову. И вдруг уткнулся взором в странную вещь. Не сразу даже понял, что это такое.
С люстры свисала петля, сделанная из бельевой веревки.
— А это еще что?
— Это, — гордо поведала Аська, — я вешаться хотела. В последний миг передумала. Чудо спасло!
— Итак, — сказала Вика, докурив третью сигарету. — Резюмируем. Твой дед, товарищ Стрыйковский, сталинский прихвостень и создатель ГУЛАГа, построил адского монстра. Потом состряпал комплот и с тем почил. Боевой товарищ дедушки, мирный пенсионер–заговорщик, шантажом и угрозами вовлек тебя в дедушкин заговор, и теперь ты влип по уши. Так?
— Так, — мрачно согласился Сигизмунд.
— Что собираешься делать? Отдавать свою квартиру вандалам? А вдруг их сюда целое племя принесет?
— Запросто, — поддакнула Аська. У нее загорелись глаза. — Надо, Морж, идти в ментовку и каяться. У меня тут было тяжелый период, я каждый день ходила к батюшке в церковь и каялась, каялась… во всем каялась. О чем вспомню, в том и…
— Да нет, какая тут ментовка, — сказал Сигизмунд.
— Слушай, Виктория, — вдруг насторожилась Аська, — а что, если он нас с тобой парит?
— Не парит. Попроси, он тебе доказательства покажет.
— Своди нас лучше в Анахрон, Морж. Ну своди, чего тебе стоит? Там что, пещера Лихтвейса, да? Там есть озеро?
— Колодец. А в колодце злой Горлум.
— Да, — задумчиво сказала Вика, — про ментов лучше забыть. Никто нам не поможет. Против призрака коммунизма не попрешь.
Сигизмунд чувствовал, что засыпает. Усталость брала свое. Аська ткнула его твердым кулачком в плечо.
— Ты, Морж, главное — не ссы. И ни в чем не сознавайся. А если менты тебе подземным Анахроном тыкать начнут с отпечатками — говори, будто случайно нашел. Или еще лучше — кричи, мол, они сами же тебе его и подбросили! Меня раз с марь–иванной взяли, так я…
Вика вдруг проговорила что–то на вандальском языке. Сигизмунд устало посмотрел на нее. Вика хмыкнула.
— Я сказала: утро вечера мудренее, по утрам могучий юноша–вождь Сигизмунд Борисович не такой бесноватый.
* * *
Аська заявила, что сигизмундов флэт надобно освобождать, ибо от пипла на флэту не продохнуть. И вообще ей, Аське, выспаться бы надо. А то завтра на репетиции день–деньской прыгать–плясать.
Сестрицы двинулись к выходу, стали возиться с шубами и сапогами.
— Куда? Простудитесь! — вскинулся Сигизмунд. Вот еще не хватало… — Погодите, хоть на машине вас отвезу.
Вышли во двор. Аська вдруг повернулась к Сигизмунду и сказала ему вполголоса:
— Знаешь, Морж, это все–таки твои родственники. Попробуй не смотреть на них как на врагов. Они ничего мужики… Славные. Человеку, Морж, нужна надежная опора в этом качающемся мире.
