174
Судя по этой строке, Думузи считает своим отцом бога Энки.
175
Богиня Туртур — мать бога Думузи и его сестры Гештинанны.
176
25–30 С этой строки начинается вторая часть песни, повествующая о совершении священного брака и построенная на игре слов. Драгоценные камни, «шуба», которые еще надо просверлить, по всей видимости, представляли собой разновидность амулетов в форме цилиндрической печати, очень распространенных на Древнем Востоке.
177
Амаушумгальанна — одно из имен-прозвищ Думузи.
178
В ор.: «ну-гиг» — высшая категория храмовых жриц, в чью обязанность входила священная проституция. Сравнение Инанны с «ну-гиг» не следует, однако, понимать в прямом смысле; поскольку земные отношения и категории переносились на небо, Иоанна — «священная жрица небес».
179
39–42 Видимо, как рефрен исполнял хор.
180
По-видимому, снова слова Инанны. Темно-синяя, то есть иссиня-черная борода, дословно: «борода из лазурита» — один из частых эпитетов в шумерской поэзии (ср. подобные же эпитеты в разделе древнеегипетской литературы).
181
Кулианна — («Друг Ана», или «небес») — одно из имен-прозвищ Думузи. В этой песне с каждым новым обращением к нему Инанна называет его одним из его имен: Ушумгальанна (сокращение от Амаушумгальанна), Кули-Энлиль («Друг Энлиля»), и, наконец, Амаушумгальанна.
182
Шумерская религия основана на общинных культах первобытного характера. Главную роль в ней играл ритуал и самую малую — этические положения. Никакого единства религии и мифологии нет, нет и единообразия мифологии и ритуалов, за некоторыми исключениями: это культы и верования, связанные с общекосмическими и общеприродными явлениями. Восход и заход солнца, чередование дня и ночи, смена времен года должны были откладываться в сознании каждого равнозначно и вызывать типологически общие ассоциации. Миф об умирании или уходе божества в подземное царство и его возвращение (воскресение) воплощает одну из наиболее общих таких идей, связанную к тому же с действиями первостепенной практической важности — поддержанием плодородия магическими обрядами. Главный родовой бог в каждой общине был прежде всего божеством плодородия. Поэтому черты плодородия мы можем обнаружить почти у всех центральных шумерских божеств: и у Энки, и у Энлиля, и, конечно, у женских божеств, среди которых к концу IV — началу III тыс. до н. э. центральную роль начинает играть покровительница возвысившегося к этому периоду древнейшего центра шумерской культуры Урука богиня Инанна. Обряд священного брака, судя по многим данным, был главным обрядом и играл в Двуречье такую же роль, что и обряд умирания и воскресания бога в Египте. Контраст между песнями счастья и любви в цикле Инанна — Думузи и его гибелью подчеркнут жестокостью последующих событий, ибо Инанна сама отдает своего супруга в руки демонов. Идея необходимости замены влечет за собой необычайно драматическую ситуацию — страдания безвинной жертвы. Неизвестно, с чем связана сама идея замены — с представлениями ли о некоей необходимости равновесия между миром живых и мертвых (в вавилонской версии I тыс. до н. э. Иштар перед воротами подземного мира грозится выпустить на землю мертвецов, поедающих живых, и тогда «более живых умножатся мертвые», то есть опять-таки речь идет о боязни какой-то дисгармонии), или в этом мотиве звучат отзвуки какого-то жестокого обряда, но только шумерские мифы, связанные с культом умирающих и воскресающих божеств, драматичны вдвойне. Жертвой Инанны, призванной заменить ее в подземном мире, становится ее собственный супруг, пастуший бог (а может быть, в генезисе своем и не бог) Думузи. Думузи, таким образом, оказывается не только любимым супругом, а и страдающим лицом, которое предали. Инанна же, в свою очередь, выступает в образе коварном и жестоком (что не мешало шумерским поэтам создавать и плачи Инанны о своем безвременно ушедшем супруге). Но мотив Исида — Осирис, Орфей — Эвридика, также присутствует в шумерской мифологии: благородной спасительницей Думузи, антиподом Инанны, оказывается Гештинанна («Виноградная лоза небес»), сестра Думузи, которая готова претерпеть любые страдания за брата и в конце концов становится искупительной жертвой за него, — она идет в «Страну без Возврата» добровольно. Правда, в последний момент Инанна пытается создать видимость справедливости, разделив подземное царство между обоими: «полгода — он, полгода — она» (мотив Персефоны).
Миф «С Великих Небес к Великим Недрам…» был издан С.-Н. Крамером в 1951 году в «Journal of Cuneiform Studies», V, pp. 1 — 17. Отдельные фрагменты мифа публиковались Пёбелем, Лэнгдоном, Киерой, Крамером начиная с 1914 года. В 1963 году Крамером же было издано еще несколько фрагментов мифа, часть из которых дублировала уже известные места, но среди них и совершенно новые (PAPS, 107, № 6, 1963, стр. 514–515). Интерпретацию сохранившейся части дал А. Фалькенштейн в рецензии на крамеровское издание текста (см. «Bibliotheka Orientalis» XXII, стр. 279.). Предположение, что Инанна выносит решение о судьбе Думузи и Гештинанны, принадлежит Крамеру. В том же издании 1968 года был помещен текст «Малые демоны открывают пасти…», который в какой-то степени также можно рассматривать как вариант основной версии, во всяком случае, текстом, который соединяет рассказ о нисхождении Инанны с историей Думузи и Гештинанны. В нашем издании дана попытка соединить тексты в один миф.
183
7-14 Здесь перечисляются семь главных храмов семи городов Двуречья, которые Инанна покидает одновременно. Во всех этих храмах она почиталась и стояли ее статуи.
184
17–18 Слово Эден — буквально: пустынная земля, степь — служило также и для обозначения подземного мира. «Шугур» — культовая повязка из колосьев и веток, могла быть из драгоценного металла. «Прелесть чела» — может быть и налобной повязкой и прической.
185
Знаки владычества и суда — дословно: «измерительная линейка» из лазурита» и «измерительная веревка».
186
14–25 Здесь, возможно, семь тайных сил («ме») Инанны связаны каким-то образом с магическим обрядом надевания семи предметов, обрядом, придающим ей магические силы. Она теряет их, пройдя семь ворот подземного царства, и предстает перед Эрвшкигаль обнаженной и беспомощной (ср. эпизод с семью лучами Хувавы).
187
Ниншубур — советник и посол, верный слуга Инанны (может быть, первоначально, женское божество или гермафродит [?]).
188
Можно перевести и: «Если Энлиль на слова твои не отзовется», что как будто логичнее. Но дело в том, что Инанна (вернее, автор и слушатели) заранее очень хорошо знает все, что с ней должно произойти, и речь идет о том, чтобы обязательно выполнить все полагающиеся действия, и, хотя заранее известно, что Энлиль (а затем и Нанна) откажут, начинать надо с них.
189
49–50 Эмудкалам — возможно, священный округ Ура (или его храм), Экишнугаль — храм Нанны.
190
72–73 Подземное царство у шумеров обычно носило название «кур», этим же знаком обозначались понятия: «гора», «страна», «враждебная, чужеземная страна». Лазурная — постоянный эпитет.
191
Нети — здесь: страж ворот подземного царства. Моя единая — то есть «моя божественная сестра Эрешкигаль» (см. ниже).
192
85–88 О смерти Гугальанны («Великий бык небес» и «Великий бык А на», возможно, второе имя бога Нергала, супруга хозяйки подземного царства Эрешкигаль — «Владычицы большой земли») никаких других мифологических сведений, кроме этих строк, нет.
193
Ганзир — одно из названий подземного мира.
194
219–220 Кургар и галатур — фантастические существа культа Инанны. Кургар — по-видимому, евнух и шут. Галатур — дословно «маленький певчий» (певчий-карлик?), наверное, тоже евнух.
195
224–263 Причины болезни Эрешкигаль, которая как будто бы мучится в родовых муках (имитация родовых мук?), возможно, связаны с гибелью ее сестры, олицетворения плодородия. В аккадской версии с уходом Иштар на земле прекращается деторождение. Может быть, именно поэтому оно начинается в преисподней?
