class="p">От стола повернулся Вячеслав Андреевич, покачал головой:
– Ангелочек, ну зачем так старого человека пугать. Что случилось? Пожар? Потоп? Землетрясение?
– Шесть часов! Вячеслав Андреевич, мне девочку из школы забирать надо! Можно я по-быстрому за ней, покормлю девочку ужином и вернусь обратно?
– Не надо возвращаться, – врач снисходительно посмотрел на всполошившуюся пациентку, потом вручил ей электронную папку. – Что делать знаешь. Заполнишь отчёт дома. Здесь, – лёг поверх электронной папки рецепт, – лекарства, которые тебе придётся пропить. Так что, из дома переместишься в аптеку или закажешь всё с доставкой на дом.
– А… А… Чем отравление-то?
– Солями тяжёлых металлов. Точнее будет известно только после того, как закончится анализ. А ты сама знаешь, это дело не одних суток.
– Соли?! Тяжёлых металлов?! – глаза Эми потрясённо распахнулись. – Откуда бы? Чушь какая-то!
– Ангелочек…
– Простите, Вячеслав Андреевич, но какие тяжёлые металлы в нашем патруле?
– А это мне неведомо. Моё дело маленькое – найти результаты, а уж источники их – уже твоя задача. А пока, смотри, шесть часов уже наступило.
– Ой! Спасибо, Вячеслав Андреевич, я завтра забегу!
– Завтра пятница будет, егоза. В понедельник приходи.
– Хорошо! Спасибо! – помахав рукой, Эми пропала из кабинета.
И практически тут же на стул около кушетки вернулся Змей, посидел, задумчиво разглядывая потолок.
– Значит, соли тяжёлых металлов?
– Так точно.
– Держите меня в курсе, док.
– Так точно!
В окно стукнулась ветвь дерева, Вячеслав Андреевич инстинктивно бросил взгляд туда, а когда повернулся к кушетке, от начальства и след простыл. Словно причудилось, привиделось – приснилось…
…Рашель устроилась в кухне с домашним заданием. Эми, смотавшись в аптеку, сидела в кресле, уткнувшись носом в электронный отчёт, скрупулёзно внося в него один за другим всё, что она делала, где была, что делала в последние три дня, расписывая его практически по минутам.
Это был минимальный срок, который необходимо было осветить в подобных отчётах. В случае если выявленная причина отравления была более обширная, то могли затребовать воспоминания и за месяц, и за два, и за год – всё, что запомнилось, всё, что осталось в памяти. Отравление сотрудника русского патруля не было будничным делом. Более того, русские, пожалуй, были единственными, кто никогда этого не спускал.
В любых других патрулях нападение на сотрудника патруля заканчивалось лишь личной вендеттой. В случае русских – оперативники выходили на охоту и не успокаивались, пока не выходили на того, кто был заказчиком организации больничного для коллеги.
Эми, поняв, что ещё немного, и текст перед глазами превратится в размытые точки и квадратики, отложила электронную папку в сторону, вытащила голографический кубик, покрутила его перед собой и положила на пол, активировала и закрыла глаза, чтобы не видеть рожу абсолютно пьяного Алэно.
Сыграть такое было возможно, но Марко не играл, он был абсолютно пьян, настолько, что даже слушать его было мерзко.
Поток бреда, который он выдавал на слушателя, был бессвязным. Но мало-помалу, с каждой новой фразой, с каждым новым словом, смысл складывался воедино.
На встрече их было пятеро. Представителем Гюрзы был один Алэно. От русских были двое. Лже-Власов и тот самый человек, вокруг которого все танцевали. Двое китайцев. Один из них – недавно погибший дракон Рю, второго по описанию Эми не узнала. Точнее как, по описанию – по татуировке.
Высшие эшелоны триады, а других быть на этой встрече не могло, имели очень специфический отличительный признак – татуировки у них всех были уникальными. У дракона Рю, что очевидно, был выбит огромнейший дракон. На спине – были крылья этого сине-чёрного красавца, хвост с зазубринами спускался по правой ноге, нижние лапы заканчивались чуть ниже бедер, верхними они цеплялся за плечи своего хозяина, с удобством устроив хищно вытянутую морду чуть ниже его левого плеча.
Дракон был страшен и великолепен одновременно.
У второго была плотная рубашка, поэтому было не очень понятно, что именно наколото у этого мужчины. Что-то полосатое, сине-белое. Тигр? Снежная птица? Что-то ещё из китайской мифологии?
Других отличительных черт не было.
Но если того человека, которого сопровождал лже-Власов и дракона Рю Алэно смертельно боялся, то второго прокитайца – не до такой степени.
Пьяная исповедь длилась и длилась. В основном, темой разговора были или лже-Власов, или дракон Рю, или сопровождающий его человек. Или сам Алэно. Но о пятом он словно бы боялся даже думать, не то что говорить или как-то обсуждать вслух. Не самое понятное в происходящем.
Настолько страшный человек?
Запись на голографическом кубике почти подошла к концу. Марко почти спал, опираясь головой на стол, когда прозвучала очень интересная сентенция.
– И вообще, – пьяно икая, бормотал он: – Таких тварей земля носить не должна. Нелюди, что один, что второй. Но один хоть человеком притворяется, а второй не иначе как отпрыск Сатаны! Разноглазый убийца, улыбается так миленько, будто происходящее к нему никакого отношения не имеет. Ничего, я выясню ещё, что это за мерзость! И почему это дракон Рю с ним себя так ведёт, спокойно, но чуть ли не на равных! Как будто право на это имеет! Никому не дано права смотреть на меня сверху вниз! Даже если у него душа ископаемой ящерицы!
Голограммный кубик пискнул и замолчал. Эми прикусила губу.
Душа. Душа ископаемой ящерицы.
Она уже слышала это.
Только, естественно, звучало это куда красивее.
И… это было давно. Ещё в ту пору, когда она не знала, что любит Змея, а считала, что ей просто так с этим человеком хорошо и тепло, и просто без причины бродила за ним маленьким хвостиком, заглядывая в глаза.
Была зима. Оперативники только вернулись с одного из заданий в поле. Эми, пытавшая произвести впечатление на Змея, была в высоких белых сапожках, короткой юбочке и коротенькой шубейке, замерзла до посиневших губ.
В тот вечер возвращаться домой ей не хотелось. Дед был в командировке, а опустевший и холодный дом, куда привёл её Змей, был не самым подходящим местом для «замёрзшей напрочь безголовой девицы», как «осчастливил» её этот непостижимый мужчина.
Он смотрел на неё ещё пару минут, потом вздохнул, смиряясь со своей незавидной участью, взял за руку и перенёс на одну из своих конспиративных квартир, где был камин. Юную девушку он раздевал быстро, сноровисто, вначале влил в неё коньяк с чаем, потом запихнул в горячую ванную. А когда распаренная Эми, пошатываясь, выбралась на «свободу», в том смысле,
