— Государь! Я тщетно ищу цель всех этих вопросов.
— А зачем вам ее искать? Вам нет нужды знать ее. Отвечайте на мои вопросы, вот и все.
— Спрашивайте, ваше величество.
— Какое противоядие прописывают человеку, проглотившему то же вещество, что и моя собака? Рене с минуту подумал.
— Есть несколько минеральных ядов, — ответил он, — но, прежде чем ответить, я хотел бы знать, о каком яде идет речь. Ваше величество! Вы имеете представление о том, каким способом была отравлена собака?
— Да, — сказал Карл, — она съела страницу из одной книги.
— Страницу из книги?
— Да.
— Ваше величество! А эта книга у вас?
— Вот она, — сказал Карл, беря книгу об охоте с полки, на которую он ее поставил, и показывая ее Рене.
Рене сделал жест изумления, и это не ускользнуло от короля.
— Она съела страницу из этой книги? — пролепетал Рене.
— Из этой самой.
Карл указал место, откуда была вырвана страница.
— Позвольте мне, государь, вырвать еще одну страницу!
— Рвите.
Рене вырвал страницу и поднес ее к свече. Бумага вспыхнула, и по комнате распространился сильный запах чеснока.
— Книга была отравлена микстурой мышьяка, — сказал он.
— Вы уверены?
— Как если бы ее обрабатывал я сам.
— А противоядие?..
Рене отрицательно покачал головой.
— Как? — хриплым голосом спросил Карл. — Вы не знаете никакого средства?
— Самое лучшее и самое действенное — это яичные белки, взбитые с молоком. Но…
— Но… что?
— Но надо было прописать это лекарство сейчас же, а иначе…
— А иначе?..
— Государь! Это страшный яд, — еще раз повторил Рене.
— Однако он убивает не сразу, — заметил Карл.
— Да, но убивает наверняка. Неважно, сколько времени пройдет до смерти. Иногда в этом даже есть свой расчет.
Карл оперся на мраморный стол.
— А теперь вот что, — сказал он, кладя руку на плечо Рене, — вам ведь знакома эта книга?
— Мне, государь? — бледнея, переспросил Рене.
— Да, вам. При взгляде на нее вы сами себя выдали.
— Государь! Клянусь вам…
— Рене, — перебил Карл, — выслушайте меня: вы отравили перчатками королеву Наваррскую; вы отравили дымом лампы принца Порсиана; вы пытались отравить душистым яблоком принца Конде. Рене, я прикажу содрать у вас мясо с костей по кусочкам раскаленными щипцами, если вы не скажете, кому принадлежит эта книга.
Флорентиец увидел, что с гневом Карла IX шутить нельзя, и решил взять смелостью.
— А если я скажу правду, государь, кто мне поручится, что я не буду наказан еще мучительнее, чем если я вам не отвечу?
— Я.
— Вы дадите мне ваше королевское слово?
— Честное слово дворянина, вы сохраните себе жизнь, — сказал король.
— В таком случае книга принадлежит мне, — объявил флорентиец.
— Вам? — воскликнул Карл, отступая и глядя на отравителя страшными глазами.
— Да, мне.
— А как же она ушла из ваших рук?
— Ее взяла у меня ее величество королева-мать.
— Королева-мать! — воскликнул Карл.
— Да.
— А с какой целью?
— Думаю, что с целью отнести ее королю Наваррскому, который просил у герцога Алансонского такого рода книгу, чтобы изучить соколиную охоту.
— А! Так, так! — воскликнул Карл. — Мне все понятно! В самом деле, книга была у Анрио. От судьбы я не ушел!
В эту минуту у Карла начался снова сильный, сухой кашель, который вызвал боль во внутренностях. Карл глухо вскрикнул раза три и упал в кресло.
— Что с вами, государь? — испуганно спросил Рене.
— Ничего, — ответил Карл. — Просто хочется пить. Дайте мне воды.
Рене налил стакан воды и дрожащей рукой подал Карлу — тот выпил ее залпом.
— А теперь, — сказал король, беря перо и обмакивая его в чернила, — пишите на этой книге.
— Что я должен писать? — спросил Рене.
— То, что я сейчас вам продиктую: «Это руководство по соколиной охоте дано мною королеве-матери, Екатерине Медичи».
Рене взял перо и написал.
— А теперь подпишитесь. Флорентиец подписался.
— Вы обещали сохранить мне жизнь, — напомнил парфюмер.
— Да, и я сдержу свое слово.
— А королева-мать? — спросил Рене.
— А вот это меня не касается, — ответил Карл. — Если на вас нападут, защищайтесь сами.
— Государь! Смогу ли я уехать из Франции, если увижу, что моей жизни грозит опасность?
— Я отвечу вам на это через две недели.
— Но до тех пор…
Карл сдвинул брови и приложил палец к бледным губам.
— О, будьте покойны, государь!
Вне себя от счастья, что так дешево отделался, флорентиец поклонился и вышел.
Тотчас же в дверях своей комнаты показалась кормилица.
— Что с тобой, мой Шарло? — спросила она.
— Кормилица! Я походил по росе, и от этого мне стало плохо.
— Правда, ты очень побледнел.
— Это оттого, что я очень ослабел. Дай мне руку, кормилица, и доведи до кровати.
Кормилица подбежала к нему; Карл оперся на нее и добрался до своей опочивальни.
— Теперь я сам лягу, — сказал Карл.
— А если придет мэтр Амбруаз Паре?
— Скажи ему, что мне стало лучше и что он мне больше не нужен.
— А что тебе дать сейчас?
— Да самое простое лекарство, — ответил Карл, — яичные белки, взбитые с молоком. Кстати, кормилица, — продолжал он, — бедный Актеон издох. Завтра утром надо будет похоронить его где-нибудь в Луврском саду. Это был один из моих лучших друзей… Я поставлю ему памятник… если успею.
Глава 4
ВЕНСЕННСКИЙ ЛЕС
По приказу Карла IX Генрих в тот же вечер был препровожден в Венсеннский лес. Так называли в те времена знаменитый замок, от которого теперь остались лишь развалины, но этого колоссального фрагмента вполне достаточно, чтобы дать представление о его былом величии.
Венсеннский замокПутешествие совершалось в носилках. По обеим сторонам шагали четверо стражников. Де Нансе, имея при себе королевский приказ, открывавший Генриху двери темницы-убежища, шагал впереди.
Перед потайным ходом в донжон[78] кортеж остановился. Де Нансе спешился, открыл запертые на замок носилки и почтительно предложил королю сойти.
Генрих повиновался без единого слова. Любое жилище казалось ему надежнее, чем Лувр: десять дверей, закрываясь за ним, в то же время укрывали его от Екатерины Медичи.
Августейший узник прошел по подъемному мосту, охраняемому двумя солдатами, прошел в три двери нижней части донжона и в три двери нижней части лестницы, затем, предшествуемый де Нансе, поднялся на один этаж. Тут командир охраны, видя, что Генрих собирается подняться выше, сказал:
