святого? Ты правда решил, что Аластор, отца которого замучал твой отец, будет тебе верным помощником и ни разу, никогда не подумает отомстить лично тебе и твоей семье за то, что жизнь Кейнов была разрушена по прихоти Адама? Нет? Скажи мне, как можно пригласить во дворец девушку, чью страну ты разрушил и чьих родных ты самолично пытался уничтожить?
— Прекрати…
— Сколько в тебе лицемерия, Авреллиан, сын Лилит Блэквуд и правнук великого темного тирана?
— Чу-ушь…
Авель хотел добавить что-то еще, но его голос сорвался на хрип, пальцы Давида отпустили волосы и крепко ухватились за горло.
— Да что ты? Тогда расскажи мне, почему Ньярл не напал на Целестию первым? У него было время, достаточно времени, пока ты был ребенком, а наместником считался Макдоннел. Ну? Пораскинь мозгами, иначе за тебя это сделаю я.
— Я не знаю…
— У него была армия, были тысячи некромантов, но он не пришел к тебе, дав вырасти и окрепнуть, дав занять трон.
Послышался новый булькающий хрип, в углу, где сидел король, едва ли видны были очертания тел, но я отчетливо различила и разбитые губы, и кровь, заливающую рот.
— Он не хотел…
— В то-очку! Он не хотел, потому что его дражайшая внучка погибла от рук безумного мужа, едва родив тебя, и твоя дуальная магия должна был обеспечить мир с некромантами в будущем. Так скажи мне, Авреллиан, каково быть предателем собственной семьи? Каково убить прадеда, поделившего с тобой дар? Каково это — запытать собственного брата в темнице? Каково это — отдать приказ, убить свою сестру? Напомни, сколько длилась осада поместья? Год? Да, тогда же твоя племянница потеряла руку, в попытке спасти мать, но едва ли ты заметил такую мелочь, там, на Саррубе, все что-то или кого-то теряли.
До меня донесся тихий всхлип, Давид тряхнул рукой, удостоверившись, что Авель не потерял сознание и, понизив голос, буквально зашипел:
— Тебе понравилось? Только не говори, что тебе не понравилось, я не поверю. Я же вижу, ты был горд собой, горд проделанной работой. Так держать, юный король, ты очень рано повторил судьбу отца, в свои годы ты убил даже больше людей, чем он. Поздравляю, Авреллиан, я искренне восхищен, настолько, что даже похлопаю.
Со стороны короля раздался кашель, перемежающийся тихими всхлипами, его заглушили хлопки южанина. Он, вновь выпрямившись во весь рост, действительно зааплодировал Авелю.
— Молодец. Я посоветую тебе цепляться за эту гордость, должно же хоть что-то держать тебя на плаву, пока всё не закончится. А пока давай проверим твое предположение, — оставив короля в покое, Давид вернулся к пиджаку, не спеша накинув его на плечи. — К Сэре у меня действительно нет претензий, она попала сюда случайно и скована лишь для того, чтобы мой нос не пострадал раньше времени. Если она освободится, а она освободится, то имеет полное право убить тебя и уйти, пока я наверху завариваю чай. Перед Кейном, конечно, придется оправдаться и найти иную жертву для нашего общего друга, но я думаю, это тоже вполне решаемая задача. В конце концов, у королевы появилась дочь, кстати, Авреллиан, мои поздравления, ты дважды отец, пускай и ненадолго. — Он повернулся ко мне: — Софи, ограничивающие браслеты были только одни, извини, не предусмотрел гостей, так что ты можешь свободно пользоваться своей магией и не только ей.
Посчитав свою работу законченной, южанин направился к двери, на его светлой рубашке чернела россыпь пятен. Дернувшись в оковах, я с трудом подала голос, ощущая, как слова царапают пересохшее горло:
— Ты слишком много знаешь.
— Правда? — Давид улыбнулся. — Уж не думала ли ты, что одна на всем белом свете посвящена в тайны прошлого?
— Нет…
Закашлявшись, я предпочла отвернуться и, подтянув колени к груди, уткнуться в них, пережидая приступ. Кажется, сам воздух в подземелье был каким-то грязным, едким и слишком влажным, невесомым налетом оставаясь в легких.
За пеленой собственного дыхания я расслышала шорох, запоздало удивившись, я ощутила, как пальцы Давида поймали моё лицо, заставив посмотреть вперед. К губам ткнулся край металлической фляги с прохладной водой.
— Конечно я знаю, и даже больше, чем ты думаешь. Мой путь начался давно, в древней пещере Беллатора, где голос мертвого ученого нашептывал мне забытые знания.
Дав мне напиться, южанин убрал флягу и аккуратно заправил мои волосы за уши. Его голос вновь стал тише:
— Не подведи тех, кто на тебя надеется, мы все ждем приговора и его исполнения, золотое копье не просто так подчинилось именно тебе.
— Но я не подчиняюсь Альхазреду.
— Ты ведома чужой судьбой, так или иначе ты ее примешь.
— Я не хочу.
С укором покачав головой, Давид постучал пальцем по моему виску:
— А у тебя есть выбор?
Софи, не слушай его, забудь об этом, он лишь пытается тебя запутать.
Стиснув зубы, я отвернулась, закончив разговор, с южанином всё было ясно, осталось лишь выслушать Ньярла, мне казалось, он должен был пересмотреть свои взгляды.
Так ли это?
Я уверен. Софи, самое главное сейчас это помочь собственной семье, Каин ждет, его флот наверняка уже у берегов, и ему нужен твой ответ, он ждет твоей отмашки.
Мы можем договориться с Аластором.
Аластор не откажется от трона Целестии, и он связан с Альхазредом, пользуясь его поддержкой. Мы сможем противостоять этому злу, только взяв всё под свой контроль, Луна на нашей стороне.
В голове невольно всплыл момент давнего разговора с… Жрецом, страшно подумать, чем он являлся на самом деле.
— Какой бы выбор вы не сделали, для вас он не будет ни приятным, ни правильным, это есть часть нашего уговора.
Ты предлагаешь всё же убить Авреллиана?
Мне жаль, но он помеха, подобная прочим. Иного выбора нет.
Хорошо, я поняла тебя.
С трудом вывернув ладонь так, чтобы копье не поранило меня, я призвала его, едва не вскрикнув, когда раскаленный металл коснулся кожи. Едва пережитые воспоминания ярко отозвались в сознании, солнечное сплетение заныло, ломота в теле усилилась, припомнив отвратительные ощущения первой смерти Ньярла. Тяжело дыша и чувствуя, как бешено колотится сердце, я замерла, стараясь успокоить себя и сосредоточиться на плане.
— Я должен был догадаться, почему очередная попаданка оказалась у меня во дворце, но ты была так откровенна, что мне хотелось верить.
Услышав хриплый, шелестящий голос Авеля, я обернулась, чуть не полоснув себе руки. Ожидая увидеть, что король готовится к борьбе, к сопротивлению, я оказалась неприятно поражена обратным. Авреллиан даже не думал пресечь собственную смерть.
Вернувшись к кандалам, я отомкнула их копьем, освободив запястья.
— Почему
