И столкнулся с татуировщицей.
Седовласая старуха, которая на протяжении последних месяцев наносила мне ранговые метки. Я напряг память и вспомнил, как ее зовут. Марфа Затоцкая. Марфа Демидовна Затоцкая, если уж совсем точно.
— Марфа Демидовна, — приветливо улыбаюсь и шагаю дальше.
— Постой, — окликают меня.
— Да?
— Александр Трофимович попросил… укрепить твою сущность.
— В смысле? — не уверен, что до меня доходит логика происходящего.
— Татуировки демонологов, — со вздохом пояснила женщина. — Раньше ты не горел желанием их наносить.
— И сейчас не горю. У меня нет времени…
Татуировщица скользнула вперед и перегородила мне дорогу.
— Обычные татуировки, Илья, защищают носителя от… стихийной магии. Или физического урона. Бывают обережные узоры против ментального вмешательства. Так называемые блоки. Я наношу письмена, защищающие от бесов. Охранные татуировки как в физическом, так и в загробном мире. Даже если ты примешь иную форму, моя броня сдержит натиск сил зла. Идем.
Я последовал за женщиной.
— Откуда вы знаете, что мне это нужно?
Старуха задумчиво улыбнулась:
— Мыслепрказ от Трифоновича.
Ясно-понятно.
Неожиданно я поймал себя на мысли, что затрудняюсь определить реальный возраст татуировщицы. Волосы седые, морщинки в уголках глаз… но тело еще молодое и крепкое. Походка твердая, взгляд ясный. Затоцкая не сутулится, у нее прямая спина. Так что же с ней не так?
Должно быть, Марфа Демидовна перехватила последнюю мысль.
— У всего есть цена, молодой человек. Татуировки вытягивают из меня молодость, и это не компенсировать праной. Да я и не стремлюсь.
Мы поднимаемся на третий этаж особняка.
Входим в небольшую комнатку, стены которой украшены эскизами. Тату, что же еще. Разные стили и направления. Некоторые символы показались мне смутно знакомыми…
Да, и никаких татуировочных машинок.
Затоцкая прожигает кожу исключительно силой мысли.
— Садись, — татуировщица показывает на удобное кресло в центре комнаты.
Пожав плечами, я выполняю приказ.
— Сейчас будет больно, — предупредила Марфа Демидовна, занимая позицию за спинкой кресла. — Надо потерпеть. Без магии, как всегда.
— Хорошо.
Стиснув зубы, я уставился в окно.
Вечный парк, по своему обыкновению, утопал в тенях и отблеске призрачных звезд. Сквозь кроны деревьев просвечивали фонари.
И тут меня накрыло болью.
Чудовищной, всепоглощающей.
Тело буквально взорвалось изнутри. Нечто жгучее коснулось кожи на спине, шее, руках… Нечто влезло в меня, укоренилось в костях и тканях.
Вокруг распространилось бледно-голубое сияние.
Не выдержав напряжения, я закричал.
Глава 20. Дары Повелителя
Черные реки Иркаллы текут беззвучно. Их нельзя услышать, ведь у вас нет ушей в загробном мире.
Иное дело — техника Изнанки.
Организм перестраивается таким образом, чтобы функционировать в Бездне. Мне не нужно дышать, тут нет воздуха. И звуки, по идее, не распространяются. Всё сущее — метафоры, идеи. Овеществленный замысел бессмертных творцов. Чтобы жить, я прокачиваю через себя прану.
Мои органы обновились.
Я же остался прежним.
Внешне.
Предыдущие визиты в загробный мир казались мне удивительными сомнамбулическими путешествиями. Стоило проснуться — и я вновь попадал в жаркую Валдорру. Или в лесистый Винхейм. Да мало ли куда. В реальность, воспринимаемую мной как нечто незыблемое.
Сейчас я во плоти.
В Иркалле.
Охренеть!
Всюду — красноватое мерцание. Образ пещеры отлично подходит для загробного царства, в котором безраздельно властвует Повелитель.
Ко мне приближается Убийца.
Багровый шар, поглощающий души своих врагов… Впрочем, много ли осталось этих врагов? На альтернативной Земле Нергала забыли. Другие боги разбрелись по вселенной, оставив смертных в гордом одиночестве. Ниимб — единственный, кто придает смысл нашему существованию.
Время — жестокий палач.
Оно не щадит даже бессмертных.
— Джерг, — пророкотал шар, расстреливая протуберанцами дальние углы пещеры. — Ты выполнил мой приказ. Я вижу тебя во плоти, ты научился проникать в Бездну. Ты лучший из моих жрецов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Спасибо, Повелитель.
Я склонил голову.
— Грядет последняя битва, — голос Нергала заставил стены пещеры содрогнуться. — Я научу тебя странствовать в Бездне, менять слои. Укажу путь, ведущий к Ниимбу. И дам оружие, чтобы сразиться с отступником. После этого мы вернем былое величие.
— Я приму твои дары, бог.
— Взойди на ладью.
Тьма породила деревянный корабль. Я увидел два ряда вёсел, мачту в центре, убранный парус. Весла синхронно погружались в черную воду, и ладья вспарывала русло жуткой реки. Поравнявшись с берегом, где стоял я, корабль замер, нарушая все законы физики. К моим ногам протянулся трап.
Оказавшись на палубе, я понял, что не вижу гребцов.
Весла опустились в воду, сдвинули ладью с места, и вновь поднялись, расшвыривая угольные капли. Ладья развернулась против течения реки и поплыла к дальнему краю пещеры. Туда, где меня дожидался Повелитель.
Корабль плыл сам по себе.
Без команды и капитана.
Легендарная Ладья Душ. Поверженные враги Нергала, попав в царство мертвых, стали рабами Повелителя. Эти сущности обречены вращать весла в уключинах тысячелетий…
Корабль ускоряется и скользит по стылой речной глади.
Прямо к Звезде.
Мы приближаемся, но я не чувствую жара. Наоборот. Вокруг Повелителя распространяется ледяная стужа. Возникло ощущение, что я попал в склеп. Обманчивое ощущение, ведь Нергал умеет сжигать своих врагов, он ничем не уступает подлинным звездам в космических далях.
Шар заполняет собой всё обозримое пространство.
— Владыка, — мой голос прокатывается под сводами пещеры. — Дозволь спросить.
— Спрашивай, — грохочет Нергал.
— Что ты знаешь о моем отце? Кто он?
Моя дерзость зашкаливает.
И всё же, вопрос мучает мою душу слишком давно. Я — полукровка. Сын демона и земной женщины. Поэтому я научился поглощать души врагов, физически проникать в Бездну и развеивать бесов, используя мертвый язык Легурии. Вот только я не слышал о подобных себе. Там, на утонувшем континенте, потомки духов были чудовищами, не похожими на людей. Нередко мне приходилось сражаться с такими монстрами и убивать их.
За бортом — ни единого всплеска.
Унылая Вечность.
— Некогда твой отец обладал большой властью, — уклончиво ответил Нергал. — Подобно Ниимбу он числился в рядах моих приближенных. Но потом… его потянуло в иные слои Бездны.
— Он восстал против тебя? — внутри всё похолодело.
— Нет, — прогудело пламя. — Твой отец явился ко мне, чтобы испросить дозволение на уход. Пообещал, что однажды вернется и расскажет, что видел за гранями сущего.
— Его тянуло к странствиям, — прошептал я.
— Такова его суть, — произнес Нергал. — Эрион, Вечный Путник. Он был наделен способностью превращаться в смертного. На одну человеческую жизнь, не больше. Меняя слои, Эрион жил, уподобившись другим людям. Заводил семьи, рожал детей. Любил смертных женщин. Ты — один из его потомков.
Я переварил услышанное.
— И сейчас от него нет вестей?
— Для меня «сейчас» — понятие относительное. По календарю землян прошло сорок тысяч лет с тех пор, как я в последний раз видел твоего отца.
У меня начали слезиться глаза.
Багровый шар занял всё видимое пространство, его края размазались по красноватой пещерной полутьме. Бьющие во все стороны протуберанцы пронизывали Иркаллу насквозь. Я вижу, как полыхающие кровью отростки тянутся во мрак черной реки, тонут в бесконечности.
— Открой мне свой разум, полукровка, — прогудел бог смерти. — Прими дар, которым еще не владел ни один из моих жрецов!
Я расслабился.
И впустил в себя рвущуюся из нутра Звезды ментальную силу.
Нечто непостижимое затопило меня, переполнило через край, заглянуло в самые потаенные уголки души. Нечто коснулось моих веток развития и встроило технику, которой доселе не было.
