Мои татуировки пылали.
Душа ужаснулась тому, что на краткий миг поселилось в хрупкой оболочке.
А потом Нергал оставил своего верного слугу в покое.
Я понял, что умею убивать демонов вне зависимости от их рангов. Не развеивать, а уничтожать прямо в Бездне. Я понял, что мог бы расправиться и с существом, подобным Нергалу, но эта мысль показалась крамольной, и я отогнал ее прочь.
— Небывалое могущество, — голос Повелителя прокатился под сводами пещеры. — Ты — мой меч. Мой гнев, моя ярость. Карающая длань Господина Смерти. Убей моего врага.
Сказав это, шар начинает сжиматься.
Я понимаю, что делать в пещере мне больше нечего.
Запускаю технику Изнанки, чтобы трансформировать себя для реального мира. И выпадаю в конклав — в комнату, из которой проник во владения Звезды Несуществования.
…Мне плохо.
Глаза застилает мутная пелена, пульс бешено колотится, болит голова. Тело разрывает адской болью — еще хуже, чем в мастерской татуировщицы. Подношу к лицу правую руку: обережные узоры светятся. Линии, врезанные в кожу, пульсируют, меняют оттенки. Вокруг меня распространяется призрачное сияние.
В комнате я не один.
Голова лежит на костлявых коленках маленькой девочки. Полина гладит меня по макушке, что-то приговаривает и время от времени всхлипывает. Сандра тоже сидит рядом — в ее глазах беспокойство.
Накрывает очередным болевым приступом.
Выгибаюсь дугой, скребу пальцами по ковру. Кошмар растягивается на секунды, которые превращаются в часы. Вот ведь хрень какая, это субъективное время…
А потом меня отпускает.
Футболка и джинсы прилипли к телу. Волосы, мокрые от пота. Из носа что-то вытекло. Я провел рукой по лицу и заметил на пальцах кровь.
— Долго я был в отключке?
Ответила Сандра:
— Почти десять часов.
Задумчиво киваю.
В Бездне не существует времени. Там попросту нет точек отсчета. И с координатами проблемы, хотя слои и наложены друг на друга в определенном порядке.
— У вас тут всё норм?
По лицу Сандры вижу, что не норм.
— Выкладывай.
— Заходил Трифонович.
— И?
Девушка помедлила с ответом.
— Нас атакуют.
— В кармане? — я малость подвис.
Сандра молча кивнула.
— Кто?
— Бесы.
Мы находимся в комнате Сандры. Оказывается, у нее тоже есть небольшое личное пространство, в котором хранятся папки с делами неофитов, всевозможные артефакты и ингредиенты. Окна отсутствуют напрочь. Я лежу на раскладывающемся диване. Полина примостилась в изголовье, Сандра — в ногах. Мои шмотки валяются в кресле. Ботинок не видно.
— Хтоны, — раздался знакомый мужской голос. — И орда элементалей.
Приподнимаюсь на локте.
Сажусь так, чтобы видеть вошедшего.
— Они ломают наши барьеры уже несколько часов, — сказал Тобенгауз.
— Как они сумели нас отыскать? — опешил я.
Демоны великолепно ориентируются в междумирье, умеют перемещаться между пластами реальностей, но мы — везде и нигде.
Абстракция.
— Следили за тобой, — предположил экзорцист. — Другого объяснения я не вижу.
Насколько мне известно, владения Нергала расположены совсем в других измерениях Бездны, нежели слой, из которого демоны лезут в наш мир. Точнее — в мой новый мир. Получается, Ниимб встревожен. Отступник снарядил охотников, чтобы те искали меня везде, где только можно.
Не такой уж и неприкосновенный этот конклав.
— Барьеры выдержат? — спросил я.
Тобенгауз покосился на Сандру.
— Не я их ставила, — призналась девушка. — Этим накладкам без малого сто лет. Я лишь укрепляю и дополняю, но не вмешиваюсь в базовую структуру.
— Ближе к сути, — с нажимом произнес я.
— Долго не выдержат, — вздохнула Тимановская. — Сутки-двое. Зависит от суммарной мощи тех, кто атакует.
В моем арсенале теперь много интересных техник.
Упираюсь взглядом в глухую стену за спиной Тобенгауза, выбираю из демонологических веток «истинный взгляд», вкачиваю туда немного праны.
Стена исчезает.
Я отменяю все перекрытия, крышу, лестницы и галереи, упрощаю дом до пунктирного наброска. И мне открывается вовсе не иллюзорный парк, который видят обычные гости конклава.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Перед моим взором разворачивается Бездна.
Обитель инфернальных сущностей, способных вселяться в живое и неживое. Первобытная тьма без конца и края, где нет ни звезд, ни солнца, ни луны. Кажется, что там в принципе ничего нет. При желании я могу узреть архитектуру бесконечности, но мне это сейчас не нужно.
Гораздо важнее взглянуть на тех, кто ломится в наш общий дом.
И эти создания мне не нравятся.
Фиолетовые пузыри, испещренные зелеными и синими прожилками, по которым струится энергия. Я вижу каналы, протянувшиеся в реальность. Каналы ведут к одержимым предметам и людям, в которых вселились мелкие демоны. Прана через аномалии перекачивается сюда, подпитывая хтонов. Каждая тварь размером с город. Я насчитал пять или шесть пузырей, бесчисленное множество каналов.
Ударную группу сопровождают элементали.
Здесь, в межмирье, элементали напоминают живые вихри, закручивающиеся в спирали, растекающиеся по непроницаемой мгле и выстреливающие в нашу сторону пучками энергии.
Атаки хтонов похожи на артиллерийские залпы. Сгустки видоизмененной праны отделяются от сфер, мчатся к стенам нашего дома и расплескиваются по незримому барьеру, благодаря которому мы еще живы. Барьер содрогается, деформируется, но успешно противостоит вторжению.
— Ты видишь их, — экзорцист удовлетворенно кивнул.
Вижу.
И понимаю, сколь чудовищные силы бросил Ниимб на крепость демонологов ради моего уничтожения. Кстати, владыка отступников не спешит возглавлять собственное воинство.
Боится?
Вряд ли настолько.
— Да, — перевожу взгляд на Тобенгауза. — Я их вижу.
Стены возвращаются на положенные места.
— Что ты собираешься делать? — лидер конклава в растерянности.
Впервые вижу этого невозмутимого аристократичного типа в таком состоянии. Волны легкой паники на эмпатическом уровне давно сменились откровенным страхом.
— Приму душ, — заявил я.
И неспешной походкой направился к двери в санузел.
Столетие назад, когда демонологи схлестнулись с Четверкой Призывателей и явившимися из-за грани хтонами, ситуация была иной. Лучшие маги Земли объединились, чтобы дать отпор неведомому злу. Тогда еще не было кланов, старейшие рода не захватили власть во всех сферах. Легендарные волшебники понимали, что распространение хаоса следует остановить. А сейчас… Чжао сами по себе, Адамсы грызутся с Рокуэллами, некогда монолитный орден демонологов распался на враждующие фракции.
Переделка организма — сомнительное удовольствие.
Когда татуировщица врезала в меня свои оккультные узоры, чувство было такое, что я — опасный преступник. Меня поймали, приволокли на городскую площадь Хемеша и публично жгут на костре. Огнем полыхала каждая клеточка кожи. Потом нестерпимый жар проник глубже, охватил ткани, кости и сухожилия. Мне показалось, что кожу сдирают заживо — мучения были воистину нестерпимыми.
А теперь в меня внедрилась потусторонняя техника Нергала.
Оружие, которым мне предстоит сокрушить отступников.
И это оружие вновь изменило Джерга.
Контрастный душ взбодрил и частично избавил меня от последствий трансформации. Пока я мылся, отгородившись от мира стеклом душевой кабины, тело окутала исцеляющая дымка. Лишним не будет. Я прогнал через себя несколько живительных волн праны и восстановился окончательно.
Никаких мыслей.
Я — пустота.
Вытершись полотенцем, стал одеваться. И внезапно задумался над одной вещью. Мне всегда казалось, что служение Нергалу было чистой воды случайностью. Мать продала меня жреческой касте, так я и оказался в Храме Разрушения. Предательство, мелочность, нищета…
Или нет?
Быстрое развитие, головокружительная жреческая карьера. За пять-шесть лет я прошел путь, на который патриархи смерти тратят всю свою жизнь. Я стал одним из верховных владык, правой рукой Повелителя. Именно меня он выбрал для переноса в будущее, в альтернативную реальность демонологов. Я — совершенное оружие, разящее без промаха.
